Эксперт: в США хотят больше социализма, а в России строят дикий капитализм

Как латиноамериканцы внедряются и меняют США? Почему люди не звонят Дональду Трампу на прямую линию с жалобами на состояние дорог и коммуналку? Как же в Америке решают эти проблемы? Чему россиянам можно поучиться у американцев? И чему можно порадоваться в России?

Обо всем этом и многом другом "Правде.Ру" рассказал журналист-международник, корреспондент новостного агентства Sputnik в Вашингтоне Рустем Сафронов.

Читайте начало интервью:

Очевидец: в США нет мелкой коррупции — берут по-крупному

Рустем Сафронов: в США все очень жестко

Эксперт: миграция США — в центре политической борьбы

Рустем Сафронов: американцы — расисты по крови

— Рустем, насколько латиноамериканцы в США отличаются от других групп, насколько они изолированы?

— Это очень интересный вопрос. Когда я попал в Калифорнию впервые в 1990 году, я не знал английского языка, но я знал испанский. Я очень долго мог вполне обходиться одним испанским, пока я не набрался чуть-чуть английского. И сейчас в любую организацию позвонишь: в клинику, в казенную организацию, — везде будет предложен вариант говорить по-испански: "Если вы хотите говорить по-испански, нажмите на кнопку два".

Так что проникновение латиноамериканцев в США очень сильное. Дело в том, что соседство все-таки играет серьезную роль. При всем имперском высокомерии янки все равно чувствуют определенную родственность. Такое есть даже в отношении Кубы, хотя политическая вражда к кубинцам сильная. Но у американцев всегда было чувство, что это наши бастарды, которые откололись от нас случайно, но в принципе они наши, западные, американские, они не принадлежат этим Советам.

У американцев было ощущение некой нелепой ошибки. И образованная часть публики никогда не была солидарна с официальной враждебностью. Люди были против эмбарго, считали, что это вообще маразм какой-то. Они понимали, что просто у соседей немного другая система, но это такие же люди. Этого нет в отношении народов, живущих в Евразии. Они все-таки воспринимаются с какой-то степенью одинаковости. Поэтому, конечно, среди американцев самый популярный язык для изучения — испанский. Потому что это имеет какую-то практическую ценность.

— Но все же какая-то интеграция есть или латиноамериканцы строят свою Америку?

— Я думаю, что есть интеграция. А увеличение доли латиноамериканского компонента в Соединенных Штатах с каждым годом все больше и больше ведет к тому, что в отношении них страна становится более приветливой. Она теперь более им сподручна для проживания, что ли…

И потом она рождает вполне универсальных пограничных героев, как, например, Рики Мартин. Он в значительной степени, конечно, североамериканский феномен, а не только латиноамериканский. Но его и вся "латина" тоже считает своим. Дженнифер Лопес — то же самое. Они, так сказать, универсальные кумиры.

— Возможно ли что-то хорошее из их системы внедрить в России?

— Их модель наши реформаторы хотели перенести в Россию, адаптировать, в значительной степени они и сейчас хотят из России Америку сделать. Но все это, в общем-то, выражается только в желании перевести все на платность, понимаете, сузить все социальные пособия, сделать такую же жестокую систему.

А в Америке очень влиятельный политик Бернард Сандерс уже давно говорит, что эта система — скверная, надо двигаться больше в сторону социализации. А у нас и сейчас стараются больше подражать американской модели: сокращать количество бюджетных мест в вузах, создавать как можно больше платных медицинских услуг и т. д.

России это не подходит. Я бы от Америки взял совсем другое, например, их местное самоуправление — Crime watch community. Причем многое из этого у нас раньше уже было. Там же есть и народная дружина. Люди следят за порядком в своем районе. Есть система оповещения не только полиции, но и друг друга о появлении подозрительных личностей у себя в районе.

— То есть они живут больше community, как говорят, районом?

— Да.

— Не так, как у нас, — больше занимаемся каким-то федеральным обустройством, программы из центра проводим на местах?…

— Да. Но там, конечно, тоже есть федералы и есть понимание того, что это большая власть. Белый дом, налоги надо платить федеральные и все такое прочее. Но многие вопросы решаются именно на местах. Про прохудившиеся трубы никто в Белый дом не пишет.

— И про дороги. Как у нас Путину все время жалуются про плохие дороги в городе.

— Да, все-таки это будут мэру писать.

— А обратная связь есть в Америке? У нас власть пытается доказать, что есть, но на деле ничего не добьешься.

— Они выступают перед людьми регулярно. Проводятся пресс-конференции. Туда тоже и обычные люди приходят, не только журналисты. Конечно, есть встречи с избирателями. Сейчас, с появлением интернета, многие вещи делаются виртуально. Можно написать во все эти приемные и т. д. В общем-то, эта система более-менее работает.

Но там тоже есть проблемы. Например, метро в Вашингтоне постоянно находится в стадии недофинансирования. Там постоянно случается такое, что приходишь на станцию, а работает только одна сторона и поезда идут только туда и туда и надо подолгу ждать. Наши люди уже устроили бы революцию, если бы им пришлось ждать в выходные 30 минут, потому что привыкли, что метро работает без перебоев.

Что касается большой политики, то, конечно, это и бизнес большой, и действо театральное в значительной степени, и самореализация для людей, которые хотят в это вовлекаться. Вот этот активизм — тоже целое дело. Многие люди в этом участвуют. Они удовольствие от этого получают. И степень ожесточения там временами была не меньше, чем в России сейчас. Там же ведь противники люто ненавидели Трампа. И они все под него копали. Сейчас уже другое дело, им рога пообломали и утихомирили их.

Читайте продолжение интервью:

Эксперт: американцы не на власть пеняют, а свою жизнь улучшают

Эксперт: в России и США — одинаковые проблемы. Просто надо работать