Наметился спорный тренд по изъятию собственности в пользу чужих кредиторов

В российском юридическом поле замечена новая практика изъятия имущества. Взыскание ущерба налагается на собственность юрлиц, которые принадлежат гражданам, обвиняемым в совершении преступлений. О подобном новом подходе судебной системы рассказывает адвокат Максим Божко.

Фото: Фото из личного архива Максима Божко by Светлана Постоенко

Справка: Максим Божко — председатель Коллегии адвокатов "Русский домъ права", кандидат юридических наук. Эксперт в области антикризисного менеджмента. Область ключевых компетенций — комплексное разрешение сложных экономических ситуаций и корпоративных споров, банкротства, антикризисное управление активами, медиация и переговоры. Реструктуризация бизнеса, посткризисное управление проектами. Инвестиционный консалтинг специальных ситуаций.

— Как сообщила недавно газета "Ведомости", судебные приставы хотят изъять более 1,5 млн квадратных метров недвижимости у структур бизнесмена Алексея Хотина и его отца Юрия Хотина. Напомним, в марте бывшего владельца банка "Югра" Алексея Хотина приговорили к 9 годам колонии за растрату 23 млрд рублей. Насколько этот подход соответствует нормам права?

— Действительно, в марте ФССП подала в суд 13 исков к бывшему владельцу банка "Югра" Алексею Хотину и связанным с ним структурам — ответчиками стали более 50 компаний, которые владеют (полностью или частично) объектами коммерческой недвижимости.

Замечу, что по действующему законодательству Российской Федерации в случае совершения лицом имущественного преступления и приобретения имущества на вырученные от совершения преступления средства, защитой прав потерпевшего становится поиск такого имущества, приобретенного в результате совершения преступления, и обращение на него взыскания. Однако часто судебная практика зачастую толкует вышеуказанное положение буквально.

— Интересно разобраться в таком юридическом казусе. Есть ли примеры, подобные тому, что происходит с объектами Хотина?

— Да, примеры есть, и очень любопытные. Например, ранее подобным способом "изымали" Торговый центр "Наутилус" на Лубянке в 2023 году. По данным Росреестра, владельцем актива выступала фирма ТДН. Конечные бенефициары не были указаны. Но ранее этот ТЦ связывали с бывшим президентом Банка Москвы Андреем Бородиным, в отношении которого еще в 2010 году возбуждалось несколько уголовных дел, в том числе и по фактам хищений. Судебные приставы передали "Наутилус" Росимуществу, которое и выступило организатором аукциона.

Таким же образом был продан Торговый центр "Сфера" на Новом Арбате. Здание "Галереи Сфера" было арестовано в связи с уголовными делами в отношении руководителей банков "Донинвест" и "Западный" (их обвиняли в краже более 2 миллиардов рублей). За такую примерно сумму и был продан ТЦ. Его реализовал на торгах Российский аукционный дом (РАД). "Сферу" купило ООО "Амадеус", связанная с ГК "Киевская площадь", и это была единственная заявка на аукционе. Покупатель приобрел лот за 2,1 млрд рублей.

— А подтверждают ли судебные решения подобные случаи? Как это подкрепляется законом?

— Например, аналогичная ситуация была предметом рассмотрения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ в 2022 году. Тогда высшая судебная инстанция подтвердила возможность изъятия имущества, оформленного на подконтрольное обвиняемому юридическое лицо, сославшись на наличие неотмененного судебного акта в рамках уголовного дела.

А еще ранее, в 2012 году, достоянием юридической общественности стало решение Мещанского районного суда Москвы. Тогда суд удовлетворил иск Компании "Дейлмонт Лимитед" (представлявшей интересы Альфа-банка) к Александру Сенаторову и группе юридических лиц (Сенаторов был основным владельцем инвестгруппы Kopernik (бывшая ГК "МИАН)). Так Альфа-банк через активы компании Kopernik пытался погасить ее долги перед собой.

Таким образом можно утверждать, что в России сложился определенный тренд — обращение взыскания на имущество, формально оформленного на подконтрольное должнику юрлицо.

Вышеуказанные споры рассматривались в судах общей юрисдикции, поэтому выявить конкретные правовые мотивы принятия указанных решений довольно сложно.

Но интересно проследить правовые позиции судов на примере казуса ТЦ "Наутилус". В 2020 году Мещанский районный суд заочно приговорил к 9 годам заключения бывшего главу Банка Москвы Андрея Бородина, а также его экс-заместителя Дмитрия Акулинина и еще трех фигурантов, признав их виновными в хищении более 14,5 млрд рублей). На основании этого решения Чертановский районный суд Москвы указал, что фактическим собственником недвижимого имущества ("Наутилуса") является Андрей Бородин, а "титульное владение объектом недвижимости ООО "ТДН" является номинальным и носит форму вуалирования преступной деятельности".

Затем апелляционная инстанция — Московский городской суд — в 2023 году, отменяя решение суда нижестоящей инстанции, указал, что "право собственности ООО "ТДН" на указанное имущество не оспорено", и арест на указанное имущество в рамках уголовного дела в отношении Бородина не подтверждает его право собственности на это имущество. Но кассация вообще вернула дело на новое рассмотрение, а мотивы суда кассационной инстанции нам не известны.

— Но насколько законны изъятия и продажа недвижимости в таких случаях? И каковы возможные правовые решения подобных кейсов?

— Во-первых, замечу, что считаю недостаточным ссылки судов и прочих ведомств на наличие вступившего в законную силу приговора по уголовному делу. При всем уважении к уголовному судопроизводству, наложение ареста на имущество в рамках судебного расследования носит охранительную, а не правоустанавливающую функцию. А приговор суда при разрешении гражданского дела имеет преюдициальное значение только по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они определенным лицом.

Юридическая логика в том, что подчас собственность различают на титульную (на кого активы оформлены) и фактическую (кому на самом деле принадлежат активы). По размышлению судов, разрешающих такие споры, хотя и по закону права на активы — у компании, которой недвижимость принадлежит, но "по справедливости" эти активы все же принадлежат лицу, признанному виновным в преступлении (в частности, в хищении средств), а значит, эта недвижимость и будет гасить эти хищения. Однако на практике ситуация может быть сильно осложнена- у титульного собственника могут быть кредиторы, полагавшиеся на принадлежность данного имущества именно ему. Кроме того, имущество может быть неоднократно продано или заложено. В этом случае мы имеем клубок интересов, каждый из которых правомерен и заслуживает защиты.

В связи с этим, важно подвести под такого рода решения догматическую основу. Почему интересам потерпевшего по уголовному делу отдается предпочтение перед интересами иных участников оборота.

Мне близок подход известного российского юриста Сергея Будылина — он приверженец концепции конструктивного траста. В этом случае суд принимает решение в пользу стороны, которая пострадала из-за того, что некое лицо получило право собственности, которым оно не должно обладать из-за неосновательного обогащения. А вот конструкцию так называемого "арестного залога" (которую предложил в своем телеграмм-канале доцент факультета права НИУ ВШЭ Роман Бевзенко) считаю не вполне применимой (при этом подходе считается, что если суд уже налагал арест на имущество в рамках расследования уголовного дела, то это имущество впоследствии может подлежать изъятию в пользу пострадавших по уголовному делу, т. к. попадает к ним залог, и в силу этого именно они получают залоговый приоритет). В целом этот дискурс — та самая проблема приоритета (явного или ложного) кредитора, который добился ареста имущества.

Есть и еще одно возможное решение (в части взыскания убытков, причиненных притуплением) — трейсинг (он англ. tracing — прослеживание), то есть перенесение права, существовавшего в отношении одного объекта, на другой.

Примером трейсинга в российском праве может являться так называемая эластичность залога. Это признание имущества каждого из супругов их совместной собственностью, признание единоличной собственности на имущество, приобретенное хотя и во время брака, но на личные средства одного из супругов, принадлежавшие ему до вступления в брак. А применительно к доходам, полученным преступным путем, стоит отметить: если приговором суда установлено, что общее имущество супругов было приобретено или увеличено за счет средств, полученных одним из супругов преступным путем, то взыскание может быть обращено соответственно на общее имущество супругов или на его часть.

Но нужно осторожно трактовать способ защиты прав потерпевшего через обращение взыскания на имущество. Приведем в пример дело, рассматриваемое Конституционным судом РФ в 2022 году. С гражданина Д. были взысканы денежные средства в счет возмещения вреда потерпевшим. Заявитель Ермолаев требовал признать некое помещение собственностью гражданина Д., чтобы погасить это взыскание (мотивируя тем, что эту недвижимость Д. и приобрел за счет незаконно полученных денежных средств). Суд отказал заявителю, указав, что имущество "относится к общей совместной собственности супругов Д." и обращение взыскания на такое имущество не является предметом спора. Да и приговора суда, который бы говорил о приобретении спорного имущества за счет денежных средств, полученных преступным путем, не имелось.

Интересным примером является громкое дело Рузанны Балаян, по которому в марте нынешнего года поставил точку Верховный суд РФ. ВС РФ отказал признать недействительной сделку, совершенной должником со своей сестрой (Рузанной Балаян) еще в 2001 году, по основаниям пропуска сроков исковой давности. Суд отметил, что если даже должник формально записал имущество на своего родственника, а спустя значительное время стал банкротом, то родственник (пусть даже он мнимый собственник) может защищаться против признании такой сделки ничтожной и включении имущества в массу, и главный его козырь — исковая давность. Кстати, Верховный суд РФ отметил, что кредиторы должника не могут иметь особый приоритет перед иными участниками правоотношений (то есть в данном случае родственник, владеющий недвижимостью, точно так же имеет свои права и может защищать их, как и кредиторы).

Возвращаясь к истории о продаже ТЦ "Наутилус", заметим, что собственность на этот спорный объект была зарегистрирована на ООО "ТДН" еще в 2003 году. С учетом выводов Верховного суда РФ по делу Балаян, срок исковой давности для оспаривания данной сделки, истек. Но, предположу, это обстоятельство не станет препятствием для реализации имущества, так как сделку никто не оспаривает.

В итоге вопрос о том, на сколько правомерно изъятие у компании-собственника имущества по долгам ее бенефициара должен решать суд в зависимости от ряда факторов. Приобретено ли это имущество за счет средств, похищенных у потерпевшего по уголовному делу? Является ли владение спорным имуществом номинальным, либо же реальным? Имеются ли основания для оспаривания сделки по приобретению текущим собственником спорного имущества и не истек ли срок исковой давности для оспаривания такой сделки (таковых сроков два — субъективный 3 года и объективный, предельный срок 10 лет).

С позиции закона, статус потерпевшего: государство ли это, квазигосударственная корпорация или частное лицо, — не должен иметь значение.