Большой топливный парадокс: почему дорожает горючее и чем заняты власти

Весьма интересной коллизией закончились отчёты Минэнерго и Счётной палаты по поводу рисков топливного кризиса в РФ. Если в Счётной палате придали вопросу большое значение и включили его в список "укрупнённых проблем", то в Минэнерго сообщили: предпосылок для повторения сценария 2018 года нет.

Кому верить в данной ситуации, чего ждать? Возможно ли возникновение проблем с топливом? Например, стоит ли ждать дефицита, подорожания, падения качества? Для "Правды.Ру" ситуацию оценил Александр Фролов, заместитель генерального директора Института национальной энергетики.

Счётная палата: цифры сошлись. Или нет?

Эксперт отмечает: если оценивать позиции Счётной палаты и Минэнерго, финансово-экономического блока правительства, то надо заметить, что взгляды на внутренний топливный рынок в силу разных функциональных частей руководства нашей страны отличаются. Притом отличаются фундаментально.

"Финансово-экономический блок правительства чаще всего смотрит на ситуацию на топливном рынке с позиции исключительно спроса и предложения. Ему вторят, как правило, контрольные органы. Здесь мы можем и Счётную палату посчитать неким контролирующим органом", — объясняет Фролов.

Соответственно, если вдруг происходят какие-то негативные события на внутреннем топливном рынке, следует распоряжение: увеличить поставки топлива российского производства на биржу. Таким образом чиновники увеличивают предложение для тех участников рынка, которые не заключали долгосрочных контрактов в необходимых им объёмах и которые не могут в данный момент эти объёмы получить.

"По мысли людей, которые отдают такие распоряжения, их достаточно для того, чтобы сбалансировать ситуацию на внутреннем рынке", — уточняет Фролов.

Минэнерго: от теории к практике "разорения"

У Минэнерго, как и у непосредственных участников рынка, взгляд на происходящее более сложный. Наверное, поэтому он и не нравится финансово-экономическому блоку.

"Оценка Минэнерго включает не только такие параметры, как спрос и предложение, но и, например, уровень затрат на производство каждой тонны топлива.

Давайте зададимся вопросом, можно ли продавать топливо дешевле того уровня, который вы тратите на его производство, и того уровня, который включает в себя налоговую составляющую?

Чисто теоретически, конечно, можно, но мы разоримся", — объясняет Фролов.

Откуда не ждали: как рост экономики привёл к проблемам

Ситуация 2018 года, разъясняет эксперт, характерна увеличением цен на моторное топливо сразу на 10%, причём очень резким. Парадокс заключается в том, что годом ранее (в 2017) вместо ожидаемого падения экономики случился её рост.

"Все прогнозировали, что будет падение, а случился рост. Представляете, ужас какой.

2017 год был годом начала выхода из нефтяного кризиса для нашей страны. Падение спроса на нефтепродукты внутри России остановилось, начался рост. Причём начался во второй половине года, когда его никто не ожидал.

Поэтому так получилось, что не было создано необходимых запасов. И случился пусть небольшой, но заметный дефицит", — оценил ситуацию Фролов.

"Случилось ужасное: стала дорожать нефть"

Казалось бы: рост — это здорово, экономика восстанавливается, происходит увеличение как различных показателей "отчётности", так и благосостояния россиян. Но в случае с ценами на топливо ситуация оказалась куда запутаннее, чем может показаться.

"В 2018 году случилось ужасное: стала дорожать нефть. Она примерно с 65 долларов за баррель подорожала к началу мая или в мае до 80 долларов.

Но для нашей страны, мягко скажем, доллар — это не самая актуальная валюта. Для нас важнее, сколько нефть стоит в рублях. А в рублях она дорожала ещё быстрее, ещё динамичнее, чем в долларах.

Потому что у нас в апреле обвалился курс внезапно: подешевел рубль. И рублёвый рост цен на нефть составил примерно 1000 рублей за один месяц", — уточняет Фролов.

С одной стороны, опять-таки всё неплохо: дороже нефть — больше денег для "казны". И государство действительно получило больше денег — вот только в их числе оказались и возросшие налоги с "нефтянки".

"Есть ставка налога, а есть коэффициент, который зависит от рублёвой цены на нефть. Чем он выше, соответственно, тем больше налогов надо платить. Подскочил НДПИ (налог на добычу полезных ископаемых).

Увеличился также и акциз: с начала 2014 года с 4 рублей до примерно 8 с небольшим рублей в 2018 году. И вот это всё в совокупности привело к росту налоговой составляющей в затратах при производстве топлива", — рассказывает эксперт.

Таким образом, когда кризис 2018 года захотели "залить" новыми поставками, это не помогло. Спасло ситуацию только снижение акциза примерно в 1,5 раза.

"Уровень затрат оказался настолько высоким, учитывая налоговую составляющую, что оптовые цены не могли не расти. Когда налоговую составляющую немного снизили — рынок волшебным образом стабилизировался", — подводит итог эксперт.

Почему России нужны "топливные костыли"

Логичный вопрос: а сделали ли власти выводы? Логично предположить, что да, однако весьма странные.

Например, был презентован новый виток и новые изменения в рамках большого "налогового манёвра", которые предполагали два базовых вышеназванных показателя: постепенное снижение до нуля экспертной пошлины на нефть и нефтепродукты и рост НДПИ.

"То есть мы такую систему введём, что, вне зависимости от того, подорожает нефть или подешевеет, деньги всё равно поступят в казну в полном объёме.

Кто молодцы? Мы молодцы.

Потом им сказали: ребята, погодите, вы делаете систему, при которой выгоднее вывозить сырьё. Всё налоговое "давление" вы перекладываете на добычу внутри страны. И вы ожидаете, что при этом система останется стабильной?

Финансовый блок почесал в затылке и задумался. Тогда и была придумана такая система, как возвратный акциз и демпфирующая надбавка", — разъясняет тонкости Фролов.

По сути, отрасль обрадовали двумя "костылями", позволяющими при должной "настройке" сохранять рентабельность нефтепереработки и увеличивать привлекательность внутреннего рынка.

Допустим, на внутреннем рынке бензин стоит 50 000, а где-нибудь на внешних рынках — 65 000 (в рублях). В условиях рыночной экономики поставки пойдут на внешний рынок. Вот здесь и нужен демпфирующий механизм, который покрывает разницу между внешними и внутренними поставками за счёт возврата части налогов нефтяным компаниям.

"Сейчас демпфирующий механизм ушёл от реальности куда-то в заоблачные дали. Кроме того, у нас стала расти нефть. При этом стала расти в рублях, потому что "ну, а зачем укреплять рубль, он и так хорош!" А то, что нефть выросла почти до 70 долларов — так это ерунда", — комментирует эксперт.

Оптимизм и пессимизм: "регулирование" по-русски

Наконец, почему наше Минэнерго излучает столько яркий оптимизм? Причина проста: наконец-то удалось убедить финансово-экономический блок (Минфин в данном случае), что демпфер нужно привести к реальной рыночной ситуации, а не к абстрактным представлениям о ней.

"Если в качестве условной цены в этой формуле, прописанной в демпфере, будут учитываться реальные рыночные цены российского государства, то всё, никакой предпосылки к росту оптовых цен уже не будет", — уверен Фролов.

Кроме того, есть ещё один момент, который чиновники не обсуждают, но который действительно позволил бы очень сильно исправить ситуацию. Это укрепление рубля.

"Тогда автоматически любые внешние поставки, а также часть налоговых затрат, которые ложатся в структуру затрат при производстве нефтепродуктов, снизились бы.

И привлекательность внешних поставок снизилась бы, и налоговое давление снизилось бы. И вроде всё было бы хорошо, но заниматься этим никто не хочет", — резюмирует эксперт.