Как покинуть Матрицу летом

Наш постоянный автор философ Николя Бонналь советует всем хотя бы летом отключиться от информационных потоков и… в тиши провинциальной глубинки, где человек значительно ближе к природе, нежели в мегаполисе, поразмышлять о самом главном для любого человека — о вечных ценностях. Ничуть не изменившихся со времен Эдгара По и Генри Дэвида Торо.

Фото:

Общественное мнение — это слабый тиран

по сравнению с нашим собственным частным мнением.

Все это могло бы стать темой для книги по самообразованию… однако, давайте забудем о кучах бесцельных бестселлеров и изданий в мягких и цветных обложках, что продаются во всех аэропортовых книжных магазинчиках.

Читайте также: Тревелес и гений андалузских гор

Нам предлагали строить города в деревне, однако гораздо лучше строить деревни земледельцев в горах, где много воды, солнца и животных. Я всё еще в Тревелесе — замечательной деревне в горах Альпухара, что на юге Испании. Отрезанный не от мира (это стало невозможным и практически бесполезным), но от искушений мира — ни газет, ни Интернета, тридцать евро в неделю на проживание семьи, почти безвыездно, немного бесед и встреч, много молитв и чтений, прогулок и писательской работы. Такой уклад жизни — как бы сказали, летне-медитативной — заслуживал бы того, чтобы длиться весь год. И он, кроме того, экономен, а значит, позволяет — или позволит — забыть о грязных материальных проблемах.

Лето, до того как превратиться в крупное производство по выработке досуга и развлечений, было порою жатвы, сбора урожая; люди работали в полях — включая даже детей. И если оно и превратилось в нескончаемый сезон пошлых занятий, сезон сексапильный, спортивный и слегка культурный, то с не меньшим успехом лето могло бы стать сезоном духовной жатвы. Потому что оно позволяет нам оказаться иногда лицом к лицу с пустотой, а значит — с правдой, вне границ технической всепоглощающей матрицы нашей современности.

Великие американские писатели, из "колониальных запасов" — как говорит Том Стоппард, обдумывали в своё время эти вопросы, когда видели, как их молодая, зажиточная и успешная в торговле страна приходила в движение в начале 19-го века. И уже тогда оба великих мыслителя — Эдгар По и Генри Дэвид Торо предлагали жить вне матрицы. Правда в забвении — так скажет Жорж Бернанос немногим позднее. Они предлагали забыть о делах, новостях, об отсутствии природы (то есть город) и погрузиться в совершенно иную стихию, которая, однако, для некоторых может оказаться ловушкой.

Вспомним, что писал Торо о том, почему нужно забыть о новостях:

"Для философа все так называемые новости — не что иное, как сплетни, а те, кто их издает и читает — старые кумушки за чашкой чая. А между тем многие ждут этих сплетен с жадностью… Насколько может судить человек, редко заглядывающий в газеты, за рубежом никогда не бывает ничего нового — даже новой Французской революции".

Я пишу эти строки 14 июля! Французская революция никогда не происходила — разве что в головах тех, кто был в курсе новостей. А 11 сентября…

Я видел стольких людей — назову себя первым в их числе, — одержимых новостями, выведенных новостями из душевного равновесия — то есть обусловленных плавающим на поверхности посланием, в то время как в действительности ничего важного никогда не происходит, и поэтому я говорю себе, что с этим надо порвать. Уже давно у меня нет телевизора, я не читаю газет, а вдобавок к тому, я думаю, что нужно порвать и с Интернетом — с этой машиной по производству нового и по развитию одержимости самим собою, оставлю лишь возможность копировать хорошие книги, которые еще можно найти на университетских сайтах. А в остальном — нужно научиться забывать о наплыве навозной жижи всемирной мелодии и пробудиться от духовного оцепенения, вызванного пристрастием к средствам массовой информации, а особенно — к себе самому. Страницы Facebook (или "face de bouc", — козлиная морда — как я его называю) превращают пользователя в его собственную "звезду", в жреца для самого себя. И снова Торо:

"У иных такой ненасытный аппетит на первый из этих продуктов — то есть, на новости — и такое отличное пищеварение, что они могут сколько угодно просидеть на людных улицах, пропуская через себя новости, точно пассатные ветры. Или, вдыхая их как эфир, который не действует на сознание, но вызывает онемение и нечувствительность к боли — иначе некоторые новости было бы больно слушать".

Итак, чтобы жить счастливо, как во времена монахов-пустынников или древних римлян, необходимы: поле, тишина, деревня, хорошие люди, храм (или Церковь!), животные. Чтобы открыть для себя стук деревянных башмаков, ржание, дружбу с курами.

Эдгар По в своем роскошном литературном произведении "Поместье Арнгейм" представляет читателю план аристократического наслаждения жизнью, прожитого образцовым Эллисоном, который определяет четыре главных условия для достижения счастья:

"То, что он почитал главным, были (странно сказать!) всего лишь физические упражнения на свежем воздухе. "Здоровье, достигаемое иными средствами, — говорил он, — едва ли достойно зваться здоровьем". Он приводил как пример блаженства охоту на лис и указывал на землекопов как на единственных людей, которые как сословие могут по справедливости почитаться счастливее прочих. Его вторым условием была женская любовь. Третьим, и наиболее трудно осуществимым, было презрение к честолюбивым помыслам. Четвертым была цель, которая требовала постоянного к себе стремления; и он держался того мнения, что степень достижимого счастья пропорциональна духовности и возвышенности этой цели".

Здоровье, земледелие (охота на лис, однако, тут создает впечатление чересчур плотоядное и слегка устаревшее!), любовь, духовный поиск. Вот мы и у цели: будучи сложным умом, По не мог выдумать ничего проще! Презрение к амбициям кажется мне вещью довольно важной, потому что амбиции, честолюбие — вместе с неопытной наивностью — это то, что понапрасну портит нашу юность на любых широтах земного шара. Юный ум принимает себя за Растиньяка, бросая вызов целому Парижу. Лучше бы ему почитать Евангелие, найти подходящее место на земле и идеальную спутницу жизни. Мы ведь знамениты лишь на станицах газет или Интернета, а значит — нигде. Но эта борьба против амбиций, властолюбия имеет и стороны, затронутые апостолом Павлом — это отказаться от "мироправителей тьмы века сего" (Ефесянам, 6), а затем — позабыть о мировом безумии и вернуться к мудрости Бога (Коринфянам 1,3).

Торо, в своем знаменитом романе "Вальден", добавляет еще один важный элемент: нужно забыть о мнении, которое мы имеем о самих себе, а затем и то, которое составляют о нас окружающие. Конечно, нужно сохранять сознание о себе, но позабыть о вульгарном мнении, сфабрикованном самолюбием, общественным мнением и газетным коллективизмом. Это голос внутреннего освобождения. Повторим его по-английски, так как Торо читает своих классиков — включая и греков — на языке оригинала:

Public opinion is a weak tyrant compared with our own private opinion. What a man thinks of himself, that it is which determines, or rather indicates his fate.

Это одно из самых справедливых изречений, когда-либо написанных: мы не зависим от внешних факторов, от общества, от новостей, от нехватки того или другого, мы зависим лишь от самих себя и оттого, что наша воля отказывается что-то забывать. И ведь Торо не читал Ларошфуко!

Я открыл для себя, что теперь снова, как во Франции, так и в Испании множество людей живет вне Матрицы, в великой тишине, которой не услышишь! Вот почему я прошу моих читателей не делать комментариев к написанному. Ведь полезным будет поупражняться в молчании в "сети". Довольно с нас мирового шума.

Читайте самое интересное в рубрике "Общество"

Перевод Татьяны Бонналь

Последние новости сегодня 29.07.2013