Москву и Ватикан объединила трагедия христианства

Как февральская встреча предстоятелей двух крупнейших мировых христианских церквей отразится на мировой политике? Возможно ли еще спасти христиан и христианство на Ближнем Востоке? Эти вопросы обсуждают главный редактор Pravda.Ru Инна Новикова и директор Центра стратегических коммуникаций Дмитрий Абзалов.

Фото: Источник фото: AP

Православие и католицизм объединил Ближний Восток

— Это была не просто историческая встреча, это была встреча, завершившаяся историческим совместным заявлением. Достаточно вспомнить, что в прошлый раз встреча главных иерархов православной и католической церквей не состоялась именно из-за того, что не удалось согласовать текст такого совместного заявления.

— Но почему встречу было решено провести именно на Кубе?

- Кубу обе церкви считают "нейтральной" территорией. Так сложилось, что Латинская Америка относится к зоне влияния католической церкви. Но именно Куба традиционно являлась также и местом активного развития православных конгрегаций. Поэтому и считается "нейтральной" территорией.

С одной стороны, это как бы не "зона влияния" Московского Патриархата, а с другой, и не традиционная территория Римской католической церкви. Поэтому иерархи пришли к решению, что именно здесь можно спокойно поговорить о проблемах, которые сейчас стоят перед христианством.

Вызовы, которые сейчас стоят перед ним, в частности, на Ближнем Востоке, заставляют конфессии на время забыть об экуменических спорах и объединиться. К тому же Франциск, в отличие от Иоанна Павла II и Бенедикта XVI, является представителем так называемых новых католических "направлений", к которым относятся, прежде всего, католические страны Латинской Америки и Африки.

Франциск активно выступает за обновление католической церкви, более современные подходы, за ее бОльшую массовость. Он как никто другой реально близок к своей пастве, и это очень важно в наше непростое время.

Не удивительно, что в центре внимания двух предстоятелей во время их встречи на Кубе оказалась проблема Ближнего Востока, а если точнее, притеснения христиан в этом регионе и в некоторых странах Северной Африки.

Напомню, что во время арабской весны в Египте, Ливии убили многих христиан-коптов. То же самое сейчас мы видим и в Сирии, и в Ираке, и других странах. Процесс, который не имеет ничего общего с фундаментальным межрелигиозным противостоянием, начал приобретать, к сожалению, фундаментальный характер, характер исламского терроризма.

Вдвойне опасно то, что на Ближнем Востоке достаточно желающих предать ситуации вид именно фундаментального религиозного противостояния, а это может разжечь костер такой силы, что в нем сгорит весь Ближний Восток, учитывая, какие сложные отношения сложились там между суннитами и салафитами, особенно шиитами, другими религиозными конфессиями, начиная с Израиля и заканчивая христианами.

Поэтому христианские предстоятели на Кубе и сделали ставку на единый подход, постарались убрать из этого конфликта религиозную составляющую. Это был очень важный шаг, ради которого, собственно, и организовали встречу на Кубе.

Папа Франциск еще раньше одним из первых осудил, пусть в мягкой форме, арабскую весну, в результате которой ситуация в межконфессиональных отношениях вышла из-под контроля в целом ряде регионов, начиная от Эфиопии и заканчивая Египтом.

А с учетом того, что церкви в последнее время начинают играть все более значимую роль в урегулировании конфликтов, заявление иерархов двух христианских церквей будет иметь политические последствия. Оно продемонстрировало возможность единого подхода к разрешению сложившейся ситуации, целью которого должна стать стабилизация, но никак не дальнейшее разжигание конфликта.

Напомню, что в свое время в Ираке американские "партнеры" очень активно играли именно на противостоянии шиитов и суннитов. И маховик всей нынешней истории в регионе был раскручен именно там, в Ираке. И основная часть ДАИШ, или ИГИЛ, — хусейновские офицеры-сунниты.

Особенность ближневосточного региона состоит в том, что исторически здесь была особенно ярко выражена религиозная, этническая составляющие. Поэтому до определенной поры считалось, что за счет этого его даже можно контролировать. Но это и привело Ближний Восток к очень большим проблемам.

Поэтому сейчас необходимо искать объединительные подходы. И очень важно, что две церкви выступили с позиции общественной дипломатии, которой всегда очень не хватает в периоды религиозной нестабильности. А на территории Сирии ИГИЛ сейчас разыгрывает именно религиозную карту, хотя, по большому счету, его боевики к религии не имеют никакого отношения.

ИГИЛ не имеет ничего общего с исламом 

— И духовные лидеры мусульман тоже постоянно выступают против кровопролития, призывают единоверцев к веротерпимости.

- Первое, с чего всегда начинает ИГИЛ, заходя на новые территории -уничтожается весь умеренный ислам. Причем действуют они не по принципу: "Извините, уезжайте, пожалуйста", — просто сжигают мулл. Умеренные представители ислама представляют для игиловцев наибольшую опасность, поэтому их и уничтожают в первую очередь, чтобы никто не мешал проповедовать радикальные идеи. Только по одному этому можно утверждать, что проблема состоит не в противостоянии ислама и христианства.

Радикализация несет угрозу любой религии: и буддизму, и исламу, и христианству, и иудаизму. И атеистам тоже. Поэтому в противостоянии радикализму так важен единый подход. Тем более что традиционный ислам, в том числе российский, придерживается в этих вопросах очень жесткой позиции.

От радикалов дистанцируется ислам умеренно-суннитского, шиитского направлений. Потому что они понимают, что любой радикализм опасен, прежде всего, для их стран и помнят о том, что самое страшное противостояние на Ближнем Востоке было не между христианами и мусульманами, а между представителями различных направлений ислама.

- Но ИГИЛ хочет создать новый халифат.

— Этот халифат, на самом деле, имеет очень опосредованное отношение к классическому исламу. Игиловцы сами не придерживаются традиций ислама. Это то же самое, что называть Брейвика адептом традиционного христианства только потому, что в своей голове он оправдывает свои деяния верностью неким христианским ценностям. У ДАИШ своя собственная идеологема, но, по сути, это ултрарадикальная террористическая организация.

Другое дело, в чем сегодня состоит залог популярности ДАИШ, "Ан-Нусры" и им подобным? В том, что они все свели к идее межрелигиозного противостояния. По факту же это коммерческие корпорации, занимающиеся тривиальным зарабатыванием денег. А религиозная составляющая просто позволяет им быстрее рекрутировать новичков в свои ряды.

Поэтому перед мировым сообществом и стоит задача перевести конфликт из разряда межрелигиозного противостояния в обычную борьбу с терроризмом. И решение предстоятелей двух христианских выступить в этой связи с совместным заявлением было очень правильным и своевременным.

Подготовил к публикации Юрий Кондратьев

Беседовала