Житель Хабаровска: люди хотят, чтобы их услышали

О неумении властей принимать поражение, о том, почему дело против Фургала возбудили через 15 лет, и о сложностях жизни на Дальнем Востоке рассказал ведущей "Правды.ру" Любови Степушовой житель Хабаровска Сергей Степанов.

Читайте начало интервью:

Борьба за власть

— У меня дача во Владимирской области. Там руководит Владимир Сипягин, тоже член ЛДПР. И тоже видно неумение власти принять поражение и начать помогать этому губернатору. Его все время СМИ ругают. Хотя я вижу, как он обустраивает жизнь во Владимирской области. Например, поставил у нас на даче контейнеры для вывоза мусора, чего не было при предыдущей губернаторше Орловой. Он что-то делает, но ощущение такое, что все против него. Я вас понимаю в этом плане. Конечно, он тоже должен очень много сил тратить на то, чтобы оправдаться или защититься.

Возьмем США. Там тоже демократы с республиканцами не могут ужиться друг с другом. Вероятно, это во всем мире так.

— Конечно. Раньше в американском истеблишменте были джентльменские договоренности за красные линии не переходить в политической борьбе. Проиграл — признаешь поражение, и идем дальше. Сейчас все правила нарушены, и мы наблюдаем цирк типа движения Black Lives Matter. Наверное, скоро будет уже неприлично родиться белым, захочется сразу покраситься. Но если на ноябрьских выборах демократы победят, мгновенно эта тема уйдет. Это инструмент политической борьбы. Ладно, у них там печатный станок, они себе триллионы печатают. Их будущие поколения когда-то за это расплатятся.

Но у нас такого нет. У нас в региональном бюджете много коммерческих кредитов. Заместить их бюджетом не получалось. Минфин говорит: мы с этого года коммерческие кредиты не замещаем, выживайте как хотите.

Предыдущая команда набрала кредиты под выполнение майских указов. Люди это понимают, и повышенное чувство справедливости иногда проявляется в виде взрыва.

Люди у нас мирные, хорошие, они интеллигентные, воспитанные. Все говорят, что с хабаровчанами приятно общаться. Но это когда уже накипело, бывают такие всплески. Мы просто надеемся, что хотя бы голос людей будет услышан.

Кто бы ни был назначен и. о., ему будет крайне сложно. Люди его не примут точно в самом начале. Они примут, только если увидят, что федеральный центр повернулся лицом к людям, а не к власти какого-то чиновника, если увидят реальные улучшения:

принимаемые решения отражаются на их жизни,
появляется перспектива,
возрождается территория.

Тогда, наверное, власти удастся провести своего губернатора через год, хотя это крайне сложная задача с учетом настроений, которые сегодня в обществе.

— Наверное, ЛДПР готовит замену из своих людей?

— Это же не так: был мой губернатор, поставьте опять моего. Я, кстати, позиции ЛДПР удивился. Потому что я бы до последнего защищал своего губернатора. Они говорят: то мы все мандаты сдадим, то мы уже не сдадим, а возьмите губернатора из четырех наших людей. Конечно, вся эта история дурно пахнет.

— Это возмущает, я полагаю, не только хабаровчан. Потому что не может быть, чтобы 15 лет об этой истории никто ничего не знал, и вдруг через 15 лет выяснилось, что Фургал убивал кого-то.

— Есть определенная версия. Человек по фамилии Малиновский был прокурором здесь, а затем ушел замом генерального прокурора, он же хороший друг нашего бывшего мэра Соколова, которого тоже долго никто не мог убрать. Бывает, когда замыкаются дела на определенных людях, и на них же могут остановиться. И только в октябре-ноябре он покинул свой пост вместе с Чайкой, который ушел на другое место службы. Пришел Краснов. И был дан импульс тем папочкам, которые были отложены. Власти рассказывать публично о таком не в ее интересах. Поэтому люди теряются в догадках. А если бы им правду рассказали, я думаю, многие бы удивились, как у нас устроены некоторые процессы.

Сложный регион

— Сергей, я так поняла, людей возмутило то, что их избраннику не дали досидеть до конца срока и что не спросили, нужен ли им такой губернатор, хотя они его выбирали. Во-вторых, это протест против произвола, но не против конкретно Владимира Владимировича Путина или центральной власти. Вы не особенно приветствуете сторонников Навального, которые под этими лозунгами к вам сейчас присоединяются?

— Конечно. Люди просто хотят, чтобы к ним относились с уважением. В данном случае они сказали: вы вообще не считаетесь с нашим мнением, принимая такие решения?

Поэтому нам не нужны ребята с провокационными лозунгами.

У нас сегодня даже по телевизору руководители партий сказали: "Ребята, следите внимательно. Тут есть товарищи, которые хотят нас увести не в ту сторону. Наше сообщение власти будет искажено. В результате нас потом обвинят в чем-нибудь, а мы хотели сказать совсем про другое".

— Это важно. Мы это подчеркиваем с вами. Действительно, я лично уважаю Дальний Восток, потому что люди хотят наладить обратную связь. К вам отношение должно быть не как к одноразовому электорату: проголосовал хорошо и все, забыли обо мне. Вы хотите, чтобы о вас помнили, и что-то делали для народа на другом конце страны?

— Конечно. У нас через речку находится одна из провинций Китая, население которой десятки миллионов. А у нас территория опустошается. Люди думают: неужели такая ненаправленная политика, теория заговора центральной власти, чтобы мы отсюда уехали, а кто-то другой приехал.

Хотелось бы, чтобы все понимали: на Дальнем Востоке не так сладко, несмотря на большие зарплаты. Например, когда наступил коронавирус и закрыли границу. У нас все фрукты, овощи из Китая. Мгновенно перец со 100 рублей за килограмм подорожал до 500-600 рублей. Это говорит об отсутствии продовольственной безопасности, поскольку у нас там нет:

Краснодарского края,
Астраханской области,

откуда можно привезти фрукты. Здесь территория очень сложная по климатическим и всем остальным факторам. Она нуждается в особом внимании. У нас еще есть северные льготы, которые раньше государство платило. А сейчас это просто переложили на работодателей и на предпринимателей.

Какой конкурентоспособный малый бизнес может быть на северных территориях Дальнего Востока, если вынужден нести на себе государственную функцию?

Президент еще 5 лет назад сказал, что вопрос важный, надо разобраться. Вот 4 года договориться не могут. Люди уже хотят конкретных действий, а не просто обещаний.

Беседовала Любовь Степушова

К публикации подготовила Марина Севастьянова