Доминик Ливен: Евросоюз просто забыл о том, что Восточная Украина не сможет без России

Фото AP

Специалист по истории России британец Доминик Ливен в своей колонке для Pravda. Ru поделился своей точкой зрения на действия России в контексте украинского кризиса.

"Итоги голосования Генеральной Ассамблеи ООН по Крыму не стали для России ни победой, ни серьезным поражением. То, что большинство голосовало против России, отразило частично зависимость многих стран от США в вопросах безопасности и частично почти всеобъемлющий страх последствий, в случае если пересмотр международных границ и отделенья регионов и этнических меньшинств станут нормой.

Большое количество воздержавшихся — важно, что в этом списке и Китай, и Индия — отразило, во-первых, желание не принимать чью-либо сторону в очередном конфликте по поводу территорий, а во-вторых, осознание того, что США сами в ряде случаев нарушали принцип невмешательства, о котором они сейчас твердят. Ирак — горький пример, и можно только молиться, чтобы кризис на Украине не привел к столь же трагичным последствиям.

Что касается выборов на Украине, победу в них вряд ли одержит радикальный националист. Но вне всяких сомнений, победителем станет президент, который попытается защитить суверенитет Украины, ее уязвленную национальную гордость и территориальную целостность. В любом случае победителя ждут ужасные проблемы.

Ключевым пунктом всегда было и остается следующее: современную Украину не должны призывать (не говоря уже о том, чтобы вынуждать) делать экзистенциальный выбор между Европой и Россией. И Евросоюз, и Россия виновны в попытках подтолкнуть Украину к одному из этих вариантов, и в этом состоит ключевая причина сегодняшнего кризиса в стране.

Европейская сторона просто-напросто забыла о том, что Восточная Украина не может нормально существовать, если ее жители не смогут работать в России, а ее промышленные предприятия не смогут сохранить свои российские направления экспорта. Евросоюз не сможет ничем заменить эти нужды, и он никогда не пытался заплатить что-то, хоть отдаленно напоминающее экономическую или политическую цену за хотя бы попытку это сделать.

Если бы, к примеру, всем украинцам разрешили свободно перемещаться и работать по территории Евросоюза, мы бы стали свидетели более спокойной версии Майдана на улицах Лондона, так как британцы решительно противятся даже самой вероятности того, что болгары или румыны воспользуются их правом как граждан Евросоюза работать в Великобритании.

Это все уместно и в отношении не только экономической политики нового правительства Украины, но и его отношения к децентрализации. Принимая во внимание потерю Крыма и массирование российских войск у его границ, никакое правительство в Киеве не отнеслось бы доброжелательно к предложению России о федерализации, и любая власть в Украине воспринимала бы такие предложения как скользкий путь, неизбежно ведущий к дезинтеграции Украины.

С другой стороны, любая попытка навязать восточной Украине меры строгой экономии Международного валютного фонда (МВФ) может привести к катастрофическим политическим последствиям, особенно вкупе с навязанными извне ограничениями на экономические отношения с Россией. Вероятно, речь даже пойдет о свободной экономической зоне, связанной с Евросоюзом, на Западной Украине. Регион такого рода, вероятно, будет обладать достаточной политической волей и поддержать радикальные экономические реформы. У Евросоюза, вероятно, будет достаточно средств для того, чтобы поддержать проживающих на этой ограниченной территории людей и помочь им оправить от травм радикальных экономических преобразований не только на словах, но и на деле.

На Западе проводят множество параллелей между событиями на Украине и требования Германии в 1930-е годы отдать ей "потерянные" территории с большим количеством проживающих на них немцев. Проведение таких параллелей действительно оправдано. Ключевой момент здесь состоит в том, что территориальные разделения в 1919 и 1991 годах были осуществлены против интересов наиболее могущественных государств в регионе, Германии в первом случае и России во втором.

И как только Германия и Россия оправились от своей временной слабости, вполне закономерно начались проблемы. Вообще-то в 30-е годы Германия вполне обоснованно заявила свои требования на Австрию и Судетскую область, руководствуясь абсолютно теми же принципами демократии и самоопределения, коими руководствовались страны-союзники во время подписания Версальского договора. Другое дело, что присоединение населенной немцами Центральной Европы представляло серьезную угрозу с балансу сил и миру в Европе.

Путин — не Гитлер, и на баланс сил в Европе присоединение Крыма к России едва ли повлияет. Очень спорным является утверждение, что присоединение всей Восточной Украины с ее погрязшими в кризисе тяжелой и добывающей промышленностью сделает Россию сильнее. Если — и это произойдет почти наверняка в этом случае — вместе с экономическими бедами региона Россия присоединит к себе целый комплекс этно-национальных конфликтов, она от этого только проиграет.

На данный момент Россия, похоже, не слишком страдает от экономических санкций и международной изоляции, однако это во многих отношениях это не является ключевым вопросом с точки зрения долгосрочных интересов России. К примеру, она могла бы ответить на давление Запада попыткой ослабить сотрудничество США и Ирана. Это почти наверняка привело бы к сближению с Китаем. Но хаос на Ближнем Востоке и неоспоримое господство Китая в Восточной Азии не соответствуют российским интересам. Равно как и крах международного законодательства и оседание международных отношений до "реальной политики" в чистом виде, которая сопровождалась бы постоянным, все возрастающим страхом и враждой между двумя ключевыми игроками.

Это может легко стать аналогом силовой политики XIX века без конкретных норм и ограничений, сохраняющим в какой-то мере систему Европейского концерта (Венскую систему международных отношений) и объединяющим аристократическую элиту, ответственную за внешнюю политику во всех сверхдержавах. В этом случае убереги, Господи, нашу планету.

Распад Советского Союза действительно был в некотором отношении катастрофой для России, однако, если взглянуть на это с другой стороны, он был почти чудом. Разрушение великих "империй" обычно влечет за собой катастрофические международные и гражданские войны.

Но вот чудо — хотя около 25 миллионов россиян проживали на момент распада СССР вне территории России, насильственных смертей русских почти не было. Проблема в том, что многие последствия падения империи могут быть раскрыты только через десятки лет. Во многих отношениях те проблемы, с которыми сейчас приходится иметь дело Сирии и Ираку, являют собой результат падения Османской империи и созданием Лондоном и Парижем совершенно искусственных так называемых наций, дабы заполнить оставшиеся после нее пустоты.

На то, чтобы разглядеть кошмарные последствия распада Габсбургской империи, понадобилось целое поколение. Последствия эти включали в себя Вторую мировую войну, геноцид евреев, массовые этнические чистки австрийских немцев. 25 лет прошло с распада СССР, а мы все еще далеки от того, чтобы не наблюдать последствия этого события.

Международные отношения могут с легкостью стать страшным убийцей. Никто не познал эту реальность настолько глубоко, как русские в XX веке. Поэтому приоритетным фактором для XXI века должна стать способность усвоить урок XX".

Другие комментарии иностранных экспертов:

Пол Кольсте: Между Косовом и Крымом есть существенная разница

Майкл Паренти: Украинцы, думающие, что борются за демократию, на деле служат западной плутократии

Стивен П. Коэн: США должны помогать либеральным и демократическим группам на Украине

Пол Крейг Робертс: После референдума в Крыму проблемы России только начались

"Сердитый араб": США плевать на то, что их санкции навредят мирным жителям

Эксперт из США Ральф Бенко: Россия и Евросоюз могут наладить отношения

Эксперт по фашизму Роджер Гриффин: Все вторжения США были оправданы

Американский политолог о ситуации на Украине: Действия России обусловлены необходимостью защитить себя

Писатель Срджа Трифкович: Санкции США приведут к ответным санкциям России

Пол Крейг Робертс: Украинская экономика никак не связана с ситуацией, спровоцированной Вашингтоном

Доминик Ливен (Dominic Lieven) — британский историк из рода Ливенов (род остзейского дворянства), специалист по истории России и по истории империй. Старший брат британского политолога Анатоля Ливена. В данный момент находится в Японии, где работает над книгой об истории России в период Первой мировой войны. В 2013 году был награжден орденом Дружбы указом президента РФ.

Как вы думаете, изменилась ли расстановка сил в Европе после присоединения Крыма к России? Стоит ли россиянам ждать серьезных последствий и опасаться серьезных санкций со стороны со стороны Запада? Что произойдет на Украине, особенно на юго-востоке страны, дальше?