Встреча Лукашенко с Путиным: какие вопросы будут обсуждаться?

Как России "не упустить" отношения с Белоруссией? Что необходимо менять? Свои соображения "Правде.Ру" высказывает эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований Владимир Брутер.

— Кремль анонсировал встречу Владимира Путина и Александра Лукашенко. Какие вопросы будут обсуждаться, как вы считаете?

— Думаю, что все вопросы — от собственно ситуации в Белоруссии до перспектив союзного государства. Острота ситуации уже, может, не такая, как две недели назад, но проблемы сохраняются. Лукашенко слаб с экономической точки зрения и с точки зрения поддержки ключевых протестующих частей населения. Можно пытаться делать вид, что он сам может навести порядок, но никто, кроме России не может обеспечить, чтобы стратегические отношения с Белоруссией сохранились.

— Многие характеризуют ситуацию как момент истины для Путина: если он не добьется интеграции Белоруссии с Россией, то может сам стать жертвой цветной революции. Как сделать, чтобы Белоруссия не ушла из-под влияния России "на Запад"?

— Сложный вопрос. Если его не решили за 25 лет, наивно полагать, что он решится за одну беседу. Тут необходима позиция самого Лукашенко, а он уходил от этого вопроса долгое время, постоянно делал какие-то пасы Западу в ущерб отношениям с Россией.

Мы не можем делать вид, что этого не было. Только нынешняя драматическая ситуация позволит несколько изменить это, поскольку Запад был готов к тому, чтобы к нему тихо-тихо приходил Лукашенко — не давая, в общем, никаких гарантий, кроме того, что пока ты нужен, тебя не тронут.

Черногория тому пример. Джуканович был нужен, когда страна должна была вступить в НАТО, а сейчас пересидел свое и не особенно нужен. Они понимают, что надо договариваться с более-менее пророссийски настроенной оппозицией на тех же условиях фактически, что и с Джукановичем. Лукашенко сперва им был враждебен, а потом становился все менее и менее враждебным. Они были готовы закрыть глаза на его очередное переизбрание, если бы оно прошло тихо.

А поскольку слишком много уже Лукашенко наделал, они вынуждены были формировать позицию. К России непосредственного отношения это не имело бы, но означает, что Россия не имеет средств против дальнейшего притеснения. И то, что Россия фактически дала Лукашенко гарантии его политического выживания, говорит о том, что Запад, немотивированно поддержав протесты, перешел красную линию.

— Сергей Лавров заявил, что Россия считает оптимальным выходом конституционную реформу. Белорусский политолог Дзермант предложил закрепить то, что она и Белоруссия находятся в союзном государстве, в конституции. Правильное ли это решение? Вот Украина записала, что стремится в НАТО.

— Нет. Конституция — лишь документ, значительная часть белорусов будет против. Даже при нынешней Конституции можно двигаться в сторону интеграции, так что это не главный вопрос. Что касается новой таковой, то этот процесс может примирить власть и часть оппозиции, но самой ее будет недостаточно.

— А что там нужно поменять? Что хочет сделать Лукашенко?

— Речь идет об ограничении его срока у власти, а также о вполне возможном переходе к многопартийным выборам. Возможно, имеется в виду и союзное государство. Подавляющая часть оппозиции в стране категорически против сближения с Россией. И непонятно, готовы ли ее переломать. Но само усиление союзного государства будет сложным, нет внутреннего единства и поддержка оппозиции у Запада, так что это будет красной линией.

Фактически Россия вынуждена будет брать инициативу на себя. Насколько это нужно — сложный вопрос. Надо последить за развитием ситуации и понять, что Лукашенко вместе с новой Конституцией и новой ролью союзного государства должен уйти. Те, кто его сменят, должны более точно понимать эту роль.

— Еще в 90-х был референдум по союзному государству, и тогда была поддержка около 90%. А сейчас, по-вашему, какое соотношение?

— Сейчас поддерживает примерно процентов 70, они достаточно сплочены и мотивированы. Они могут принять решение через голову оппозиции, но это приведет к внутренним расколам, к тому, что Запад заблокирует всю торговлю с соседними странами, кроме России. Всю экономику придется перестраивать, и это будет недешево стоить.

— По-моему, и сейчас экономика Белоруссии в основном на Россию ориентирована.

— На самом деле только сейчас Лукашенко заявил, что 70% грузов страна получала через Литву, перенаправление их через Россию будет дорогим, и та должна будет согласовать более низкий тариф. Фактически Россия вынуждена будет больше, больше и больше дотировать белорусскую экономику, что непросто.

"Продолжение былого бессмысленно"

— Бывший советник Трампа по национальной безопасности Джон Болтон сказал, что Россия не допустит осуществления очередной цветной революции у своих границ. Он же считает, что обращение Лукашенко к Москве за помощью может означать, что он отказывается от власти в Минске.

— Имеется в виду усиление роли союзного государства. Какой будет новая политическая конфигурация в Белоруссии — вопрос сложный. 25 лет и одна беседа не компенсируют друг друга.

Болтон прав насчет цветной революции, но Россия не могла бы не допустить этого в Белоруссии, если бы таковой была позиция Лукашенко. А Лукашенко хотел усидеть за счет России. Россия помнит при этом, что он говорил о ней, как себя вел, и все это не простые слова. Продолжение былого курса абсолютно бессмысленно, приведет просто к набору кризисов, которые будут во многом адресованы России.

Ситуация в Белоруссии требует в отношении перспективы. А ее одной беседой не решить. Надо учитывать, что в странах, по определенным параметрам близким России, нет внутреннего консенсуса по отношении с ней — Сербии, Черногории, Белоруссии. Он находится в дне завтрашнем, его нужно выстраивать. А как и когда, кем они будут создаваться, это отдельный вопрос, и сейчас рассматривать его преждевременно хотя бы потому, что ситуация в Белоруссии еще не окончательно успокоилась.

— Оппозиция Белоруссии заявляет, что готова к диалогу с Россией. Наши сказали, что не будут разговаривать. Почему такая позиция? Ведь если искать консенсус, надо разговаривать с оппозицией.

— Да, но не нам.

— Не нам.

— Россия может вести какие-то консультации с оппозицией, но переговоры — не тот статус. Никто не говорит, что не нужно встречаться. Вопрос в том, что может решить встреча. Власть в Белоруссии принадлежит не оппозиции и не России. Пока оппозиция не определит отношения по ряду ключевых вопросов, эти встречи беспредметны.

Ну встретится дипломат из России с оппозицией и скажет: "А мы хотим, чтобы Лукашенко ушел". — "А мы не хотим, чтобы союзное государство определяло внутреннюю жизнь в Белоруссии. Мы считаем, что мы должны быть открыты и на Запад, и в России". И что дальше мы будем с ними обсуждать? Мы будем обсуждать эти вопросы, но эти вопросы нам известны.

— Мы хотя бы будем знать позицию. Пока они не готовы на союзное государство, но готовы к обсуждениям совместных действий. Армения тоже отрицала все российское, а потом Пашинян пришёл к выводу, что Россия ему нужна. Но просто без диалога с оппозицией мы никогда не придём к какому-то консенсусу.

— Консенсус — не функция России. У Пашиняна пути назад нет, и Запад понимает, что он нужен такой как есть. Более того, Запад не против торговых отношений Украины и России, там вообще считают, что Россия должна Белоруссию подкармливать. Только вот это России невыгодно, и мы оставляем это на внутреннее усмотрение Белоруссии.

С оппозицией прежде всего должен договариваться сам Лукашенко. Россия может говорить об усилении роли союзного государства, об экономических взаимоотношениях, но это не вопросы к оппозиции сейчас, потому что она не возражает против экономических отношений, но возражает против союзного государства.

Ситуация в Белоруссии является предметом внутренних согласований. Или кто-то должен взять на себя ответственность за то, что он будет руководить этой ситуацией. Может ли этим человеком быть сейчас Лукашенко — я сильно сомневаюсь.

Беседовала Любовь Степушова

К публикации подготовил Михаил Закурдаев