Вес населения меняется не только на весах статистики — он меняет и то, как ведут себя цены. Когда людей старшего возраста становится больше, а молодых — меньше, перестраиваются спрос, предложение, бюджетные расходы и даже политические приоритеты, а вместе с ними может меняться и инфляция. При этом экономисты до сих пор спорят: старение больше "охлаждает" рост цен или, наоборот, подталкивает его. Об этом сообщает ЭКОНС.
За последние десятилетия мир живет в режиме двух параллельных процессов: люди в среднем живут дольше, а рождаемость во многих странах снижается. Это приводит к заметному старению населения. В России ситуацию делает сложнее еще и сокращение общей численности жителей, поэтому вопрос о том, как демография влияет на экономику, становится практическим, а не академическим.
Возрастная структура — это не просто "сколько кому лет", а распределение ролей в экономике. В каждый момент времени товары и услуги в основном производит население трудоспособного возраста, тогда как молодые и пожилые в большей степени выступают чистыми потребителями. В такой логике кажется естественным вывод: чем меньше доля тех, кто производит, и чем больше доля тех, кто потребляет, тем ощутимее давление на цены. Но на практике все оказывается не так прямолинейно, потому что разные механизмы могут тянуть инфляцию в разные стороны одновременно.
Инфляционное давление выше, когда растут доли молодых и пожилых, и слабее, когда увеличивается доля трудоспособного населения. Этот подход объясняют простым дисбалансом: спрос формируют все, а предложение — главным образом те, кто работает. В подтверждение приводят результаты, где рост доли трудоспособных действительно связан с более слабым ростом цен на длинных исторических рядах в развитых странах.
Однако рядом существует и "теория жизненного цикла", которая делает акцент на поведении домохозяйств. По этой логике в годы работы люди чаще сберегают, а после выхода на пенсию активнее тратят накопленное. Если пожилые больше потребляют — инфляция может ускоряться. В части развитых стран такие результаты действительно находят: старение выглядит проинфляционным.
С другой стороны, для развивающихся стран, включая часть постсоветского пространства, в исследованиях нередко появляется обратная картина: старшее поколение связано с дефляционным эффектом. Аргументы понятны: пенсии и сбережения ниже, пожилые чаще оказываются в нижней части распределения по доходам, меньше потребляют, часть услуг получают внутри домохозяйств. Помогает и семейный уклад: когда поколения живут ближе, часть потребления "перетекает" внутрь семьи и становится менее заметной в рыночных ценах.
Доля населения старшего возраста оказывает проинфляционное влияние, доля младшего — дефляционное, а по населению трудоспособного возраста однозначных выводов сделать не удалось. На первый взгляд это может удивить, особенно если ожидать классической схемы "пожилые меньше тратят — значит, цены должны расти медленнее". Но результаты становятся понятнее, если помнить, что инфляция — это не только "сколько покупают", но и "какие ожидания у людей", как устроена бюджетная политика и какие ресурсы перераспределяются внутри семей.
Одна из возможных линий объяснения — различия в инфляционных ожиданиях. Социально-демографические характеристики считаются одним из факторов, которые разделяют оценки будущих цен у разных групп. У молодых когорт россиян инфляционные ожидания, по наблюдениям исследований, ниже: они не застали эпизоды сверхвысокой инфляции 1990-х и часть кризисов начала 2000-х, а значит, реже "закладывают" в решения убеждение, что цены обязательно резко вырастут. У старшего поколения память о тех периодах свежее, что способно влиять на восприятие текущих цен, на желаемые запасы, модель покупок и общую "осторожность", которая иногда парадоксально подталкивает спрос в настоящем.
Еще одно возможное объяснение связано с семейными и культурными практиками. Если старшее поколение активно поддерживает детей и внуков и значимая часть ресурсов циркулирует внутри расширенной семьи, становится сложнее понять, кто является "конечным" потребителем. Пожилые могут тратить деньги "на молодых", а молодые — потреблять больше, чем позволяли бы их собственные доходы. Параллельно передача жилья, дач и другого имущества может снижать долгосрочную потребность молодых в крупных покупках или аренде, влияя на структуру спроса и на то, как именно меняются цены в разных сегментах.
Видимые противоречия между странами объясняются не только тем, "развитая экономика или развивающаяся", а сочетанием разнонаправленных факторов. В некоторых работах на примере Японии, например, описывают двойственный эффект старения: через политическое влияние пожилых избирателей и налогово-бюджетную реакцию государства старение может ослаблять инфляционное давление, но одновременно рост доли пожилых при снижении рождаемости способен разгонять инфляцию из-за увеличения бюджетных расходов на поддержку старших групп при сужении налоговой базы. В такой рамке отсутствие устойчивого эффекта по группе трудоспособного возраста в российских региональных данных выглядит логично: изменение доли "работающих" может быть результатом изменения долей двух других групп с противоположными эффектами, которые частично нейтрализуют друг друга.
Демографический сдвиг — это долгий процесс, и он влияет на инфляцию не мгновенно, а через цепочки. Меняется структура потребления, перераспределяются расходы бюджетов, перестраивается рынок труда и уровень конкуренции за работников, меняется подход домохозяйств к сбережениям и тратам. Поэтому спор "старение разгоняет или тормозит инфляцию" — это на самом деле вопрос о том, какие механизмы доминируют в конкретной стране и в конкретный период.
Российские региональные результаты добавляют важный штрих: рост доли пожилых может быть связан с проинфляционным давлением, а рост доли молодых — с дефляционным. Но сами авторы подчеркивают, что часть объяснений пока остается на уровне гипотез и требует дальнейшей проверки — особенно там, где речь идет о семейных трансфертах и о том, как именно формируются ожидания разных возрастных групп.
Старение может ускорять инфляцию, если растут бюджетные расходы на поддержку старших групп при одновременном сокращении налоговой базы, а также если у старших когорт выше инфляционные ожидания и они активнее реагируют на рост цен в текущем потреблении. С другой стороны, старение может тормозить инфляцию, если пожилые меньше потребляют, больше экономят из-за низких доходов и часть услуг получают внутри семьи, снижая рыночный спрос.
Рост доли молодых может быть дефляционным, когда ожидания у молодежи ниже, а семейный уклад и передача вещей и имущества частично уменьшают потребность в покупках. Но в иных условиях молодые могут быть и проинфляционным фактором — например, если растет спрос на жилье, образование и товары для детей, а предложение не успевает.
Потому что старение одновременно влияет на спрос, предложение и бюджет, а разные механизмы могут доминировать в зависимости от страны, периода и структуры доходов.
Нужно смотреть на связку факторов: динамику бюджетных расходов и налоговой базы, структуру потребления пожилых, уровень пенсий и сбережений, а также инфляционные ожидания возрастных групп.
Региональные данные часто показывают связи, которые "теряются" в среднем по стране из-за различий между территориями — в демографии, доходах и потребительском поведении.
Цена ошибки обычно выражается не в рублях напрямую, а в неверных ожиданиях по инфляции и в менее точной настройке экономической политики. Чем точнее понимание механизмов, тем выше качество прогнозов.