В Афганистане кишлак снова победил город: чем это аукнется всей Центральной Азии?

В эти дни мы являемся свидетелями того, как прямо на наших глазах провалилась очередная попытка модернизации Афганистана.

В ХХ веке было как минимум три попытки его модернизации: в 20-е годы; модернизация 60-х — начала 70-х гг., которую проводил король Мухаммед Захир-шах; Саурская революция во главе с НДПА (Народно-демократическая партия Афганистана — прим. ред.) (попытка социалистической коренной модернизации); и в XXI веке — попытка верхушечной модернизации по лекалам Запада, конец которой мы сейчас видим.

Кишлак снова победил город

В очередной раз кишлак в Афганистане победил город. Сельские жители, во главе с местным помещиком и муллой — победили центральную власть в Кабуле, заставив свернуть попытку модернизации страны. Городское студенчество, интеллигенция, которые каждый раз были опорой политики модернизации — в очередной раз проиграли.

Говоря о "Талибане"*, стоит отметить, что это радикальное, клерикально-фундаменталистское антимодернизаторское по своей сути, военно-политическое движение, смогло оседлать антимодернизаторские, традиционно-патриархальные настроения афганской сельской глубинки и победило. Поэтому говорить о том, что "Талибан" — это искусственное явление — неправильно. Оно выражает глубинные антимодернизаторские чаяния сельской глубинки Афганистана. И поэтому оно победило.

Однозначно, что нынешний "Талибан 2.0." — это всерьёз и надолго. Сейчас, в отличие от второй половины 90-х гг., когда "Талибан" в первый раз пришёл к власти, нет Северного Альянса, нет фигуры, равной Ахмаду Шаху Масуду. Первый "Талибан" признали за пять лет его власти в Афганистане всего три страны. Думаю, нынешний "Талибан" и его власть признают гораздо больше стран, и гораздо быстрее.

Но необходимо понимание того, что нынешняя сила "Талибана" — одновременно его слабость. Опора на сельский Афганистан позволила захватить власть. Но одновременно эта опора резко сужает возможности "Талибана" по формулированию позитивной, прежде всего экономической и социальной, повестки для всей страны, для всех этнических групп, для всех племён и бизнес-групп. Как развивать экономику и привлекать инвестиции, если никакой так называемый лидер "Талибана" (который на самом деле мало что контролирует, потому что победивший "Талибан" сейчас — это пёстрый конгломерат племенных и сельских ополчений, где "Талибан" в его чистом виде — это только около 15-20 тысяч "настоящих талибов") не сможет жёстко гарантировать неприкосновенность инвестиций и физическое выживание инвестора, его сотрудников? И таких вопросов очень много.

Чем это аукнется Узбекистану

 

Во-первых, очень надеюсь, что теперь наконец-то Узбекистан в своей афганской политике уйдёт от битой карты в виде Абдул-Рашида Дустума. Он бежал от талибов в конце 90-х гг., он дважды бежал от них за последние полтора месяца. Я думаю, этот персонаж уже изжил себя, и это понятно наконец-то всем: и в МИДе, и в СГБ РУз.

Во-вторых, надеюсь, что в Узбекистане — в кругах, принимающих решения — нет людей, которые бы верили в то, что "Талибан" изменился. Серый волк, чёрный волк, белый волк — нет разницы. Он остаётся волком. И чтобы ни говорили нынешние руководители "Талибана" своим врагам (а мы враги для них, и заблуждаться в этом вопросе не стоит), которых они считают кяфирами (иноверцами — прим. ред.) — это сознательная ложь. Да, высока вероятность того, что сам "Талибан", его вооружённые отряды не пойдут напрямую на страны Центральной Азии. Но ещё в 2018 году один из руководителей органов государственной безопасности Афганистана говорил о 10 тысячах бойцов ИГИЛ** на территории Афганистана. С тех пор, я думаю, ситуация только ухудшилась. Для тех, кто думает, что "Талибан" изменился (а такие есть в нашем МИДе) я хотел бы напомнить, что после прихода талибов к власти в Афганистане во второй половине 90-х годов прошлого века — сразу были Баткенские события, вторжения банд ИДУ (Исламское движение Узбекистана — прим. ред.) в Сурхандарью (Сариосиё, Узун). И вполне вероятен сценарий повторения этих событий в той же последовательности: талибы захватывают власть — банды международных террористов идут в ЦА. Тем более что теперь нет барьера в виде Северного Альянса.

В-третьих, надеюсь, у внешней и внешнеэкономической политики Узбекистана будет больше прагматизма при планировании и реализации крупных экономических и инфраструктурных проектов с Афганистаном. Главный принцип нашей политики в отношении Афганистана должен быть один: "Узбекистан ничего не должен Афганистану". Да, торговать с Афганистаном надо, экспортировать нашу продукцию надо. Но понятно что, всё остальное, все большие проекты — будут перенесены, как минимум, на среднесрочную перспективу. А может, и дольше. Всё будет зависеть от того, как "Талибан" будет справляться с экономическими вопросами и политическим урегулированием внутри Афганистана. А это — очень непросто.

Такие мысли в отношении того, что происходит в Афганистане сегодня и какие вызовы и последствия эта ситуация несёт для Узбекистана и в целом Центральной Азии в среднесрочной перспективе…

*"Талибан" — террористическая организация, запрещена в РФ;

**"Исламское государство" — террористическая организация, запрещена в РФ.