Приднестровье ненавидит войну, но готово к ней

Председатель Общественного движения "Русский форпост", кандидат в президенты Приднестровья Геннадий Кузьмичев в прямом эфире видеостудии Pravda.Ru рассказал о политических процессах в Приднестровье, геополитическом положении, в котором республика оказалась после киевского путча, и идеологической доктрине русского мира.

Фото: Фото: Fotodom.ru/Коммерсантъ

— После киевского путча 2014 года Запад усилил агрессивную политику против вашей республики, а член НАТО Румыния стала ее активно проводить. Какова сейчас внешняя ситуация для Приднестровья?

— После путча и политического шабаша имеют место быть скоординированные действия властей Украины и Молдавии по экономическому удушению Приднестровья. Хотя на протяжении всех 30 лет существования Приднестровской Молдавской Республики мы жили довольно-таки в непростых условиях.

Некоторые заявляют, что это замороженный конфликт. Но я бы охарактеризовал его, как тлеющий конфликт. Потому что ежедневно мы ожидаем всевозможных провокаций. И, к сожалению, они периодически происходят в зоне безопасности, не без участия молдавских и румынских спецслужб, которые осуществляют их для того, чтобы каким-то образом продолжить тактику нагнетания ситуации вокруг Приднестровья.

Естественно, в ход идут различные способы и методы - от экономического шантажа до информационной войны, которая разворачивается по отношению к Приднестровью. Продолжаются попытки представить Приднестровье как некий такой криминальный анклав, черную дыру, коридор для контрабанды наркотиков, оружия и т.д. Хотя за всю историю ни одного факта так и не было представлено мировому сообществу.

Расчет очень простой: необходимо сформировать в мире  такое общественное мнение для того, чтобы кардинально политически решить вопрос с Приднестровьем, естественно, в пользу Молдавии, без учета мнения населения, которое проживает на территории Приднестровской Молдавской Республики.

— Как у вас обстоят дела с национальным вопросом и представлением о русском мире?

- Хочу отметить, что у нас, в отличие от большинства стран бывшего Советского Союза, никогда не стоял национальный вопрос. У нас живут русские, молдаване, украинцы, болгары, гагаузы, евреи, но по своей ментальности, по своей исторической принадлежности мы все себя считаем русскими людьми. Это одна из уникальных особенностей Приднестровья, где все считают себя русскими людьми по духу.

Сегодня мы имеем три государственных языка по Конституции. Эти языки равны. Государственные органы Приднестровской Молдавской Республики и приднестровский народ сделали свой выбор. Недавно мы отметили десятилетнюю годовщину со дня проведения референдума о судьбе Приднестровья. И за это время наша вера в признание и последующее присоединение к Российской Федерации только укрепилась.

— В Бухаресте агрессивные головы говорят, что Приднестровье - это часть Великой Румынии?

— Ну, естественно, есть и такие горячие головы. Они всегда считали эту территорию своей, хотя она их никогда не была, а исторически всегда была частью Российской империи. Все течет, все изменяется, политики приходят и уходят, но с их точки зрения такая версия остается. Хотя рассчитывать им не на что. В 1992 году мы уже одержали победу над агрессором.

Люди, которые пришли к нам с огнем и мечом, убивали, грабили, насиловали, разрушали наши города и села, были остановлены и отброшены. Это был порыв людей, подъем патриотизма, желание отстоять свой дом. Это принесло нам победу ценой человеческих жизней и огромных материальных потерь.

Сегодня Приднестровская Молдавская Республика располагает всеми институтами власти, в том числе и силовыми структурами, которые в случае необходимости могут дать еще более решительный отпор агрессору. В 2014 году у нас уже было обострение ситуации на границе с Украиной. Конечно, здесь огромная решающая роль принадлежит оперативной группе российских войск, которая располагается на территории Приднестровья.

На протяжении десятков лет горячие головы с холодным цинизмом делают все необходимое для того, чтобы изменить формат миротворческой миссии. Но мы прекрасно понимаем, что там, где европейцы или американцы пытались принудить к миру, воцаряются хаос и горе. Мы хорошо видим, что происходит в Сирии, Ливии, Ираке, Афганистане и других странах.

Судить надо по делам, а похвастаться им нечем. Вместе с тем у нас за весь период российской миротворческой миссии не было вооруженных конфликтов. Это является очень серьезным отрезвляющим фактором для тех горячих голов, которые сидят в Бухаресте, Кишиневе и на Западе.

— Приднестровье скоро будет избирать президента. Вы — в числе кандидатов. Кампания обещает быть очень жаркой. Сейчас в Приднестровье время, которое требует в высшие руководители страны политика компромисса или политика, не боящегося идти на конфликт?

— Я хоть и русский человек, но попытаюсь начать свой ответ вопросом на вопрос. Кто больше всего ненавидит войну?

— Матери и военные.

— Совершенно верно. Меня почему-то позиционируют как человека жесткого, бескомпромиссного и т.д. Вместе с тем, мои друзья-товарищи характеризуют меня как человека очень спокойного, коммуникабельного, уравновешенного… Нельзя однозначно ответить, как надо поступать.

Конечно, обязательно должен быть компромисс в некоторых вопросах. По принципиальным вопросам, может быть, необходимо проявить действительно жесткость, волю и довести до логического завершения то, что ты себе наметил. Приднестровский народ всегда оценивали как мудрый народ.

Он может разобраться и в сложных процессах, которые как раз сейчас происходят. Две трети людей, которые будут принимать участие в выборах, еще не определились, за какого кандидата они отдадут свой голос. От их выбора будет во многом зависеть будущее страны.

Я неустанно повторяю, что воевать надо не с кем-то, а воевать надо за, за благосостояние людей, надо защищать. Это, в общем-то, я делал всегда. Надо защищать весь народ и каждого человека, защищать предпринимателей от монополизма и от недобросовестной конкуренции, от беспредела, который сегодня творится в средствах массовой информации. Надо бороться со вседозволенностью. Надо повышать имидж государства.

Я убежден, что и слева соседи, и справа соседи сегодня сидят и хлопают в ладоши и радуются, как мы идем друг на друга. Поэтому, как силовик, как человек, который всегда стоял на страже людей и закона, я буду делать все необходимое для того, чтобы прекратить эту междоусобицу и заняться непосредственно тем, чем я занимался более 30 лет, — защищать людей.