Рамиль Гулиев о лапароскопии: Будущее — за бережной хирургией

Известный специалист по лапароскопическим операциям рассказывает, какие вызовы стоят перед малоинвазивной хирургией сегодня.

Фото: Фото из личного архива Рамиля Гулиева

Рамиль Гулиев, врач-хирург, специализирующийся на лапароскопической хирургии и диагностике

Современная хирургия уже давно перестала ассоциироваться с длинными разрезами, шрамами на всю жизнь и неделями в больнице. В 2023 году мировой рынок устройств для лапароскопии вырос почти на 8% по сравнению с 2022 годом. Если говорить о статистических данных в России, то за последние 10 лет количество проводимых лапароскопических операций выросло в 5 раз. Однако отсутствие достаточного финансирования продолжает быть помехой в развитии этой области. "Это вопрос не технологий, а системной воли", — отмечает Рамиль Гулиев, хирург с многолетней практикой лапароскопических операций и лауреат международного конкурса "Тренды здоровья и медицины — 2023".

Рамиль широко известен в странах СНГ, благодаря своей врачебной практике спасения пациентов в критическом состоянии и научному вкладу в профессию: врач готовит к публикации исследования о диагностике перитонита, особенностях работы с пациентами с ожирением и организации командной работы в операционной.

Мы поговорили с экспертом о том, как лапароскопия изменила медицину и что мешает развитию малоинвазивной хирургии в России.

— Рамиль, поздравляем вас с победой на конкурсе "Тренды здоровья и медицины — 2023". Чем, на ваш взгляд, лапароскопия принципиально отличается от традиционной "открытой" хирургии — не только технически, но и философски?

— С первых дней моей практики я восхищался новыми трендами в хирургии и знал, что будущее за малоинвазивными методиками и их активным внедрением.

Лапароскопия изменила саму философию хирургии. Раньше хирургия ассоциировалась с масштабным доступом, разрезом, "контролем глазами и руками". Теперь это становится делом точности, визуализации и минимальной травмы. Если "открытая" хирургия — это борьба, то лапароскопия — это диалог с организмом. Мы учимся работать мягче, бережнее. Это уже не только про удаление патологии, а про восстановление качества жизни с минимальным вмешательством.

После проведения операции у пациента остается 3-4 небольших прокола вместо большого рубца. А физиологически такая операция означает снижение болевого синдрома, почти полное отсутствие травм мышц и брюшины. И как следствие — меньше осложнений, таких как грыжи, инфекции. Пациенты встают уже на следующее утро и идут домой на второй-третий день. Все это снижает не только госпитальные затраты, но и психологическое напряжение для пациентов.

— В своей врачебной практике вы также разрабатывали протоколы лечения пациентов с различными патологиями и осложнениями. Можете ли вы назвать операции, которые еще недавно казались невозможными лапароскопически, но теперь стали рутинными?

— Безусловно. Например, резекция поджелудочной железы, гастрэктомия, удаление опухолей малого таза при онкопатологиях, сложные вмешательства на поджелудочной железе, включая панкреатодуоденальную резекцию.

То есть вмешательства, которые раньше шли только "открытым путем" из-за сложности доступа или риска кровотечения, сегодня выполняются лапароскопически. Печеночные резекции — еще один пример: раньше пугал риск, сейчас стали возможны даже у пожилых пациентов.

— Помимо применения лапароскопии в своей врачебной практике, вы сейчас работаете над научным исследованием, анализирующим диагностику перитонита при помощи лапароскопии. Какие преимущества этот подход дает по сравнению с традиционной диагностикой?

— Лапароскопия в диагностике перитонита — это, по сути, хирургический рентген в реальном времени. В отличие от ультразвука или компьютерной томографии, где мы интерпретируем изображение, лапароскопия позволяет "увидеть все своими глазами".

Это особенно важно и ценно при сомнительных или пограничных случаях, когда клиника не совсем ясна, а анализы противоречивы. Лапароскопия минимально инвазивна, но при этом дает максимальную информацию. Она поможет не только подтвердить диагноз, но и сразу начать лечение — дренаж, санацию, иногда даже устранение источника инфекции. Это меняет все.

— Рамиль, будучи востребованным специалистом по малоинвазивной хирургии, как вы считаете, благодаря каким ключевым технологическим новшествам лапароскопия сделала такой рывок за последнее десятилетие?

— Прорыв дали две вещи: улучшенная визуализация, включающая высокое качество изображения, 3D-видение и расширение ассистирующей техники, в том числе роботизированные платформы и энергосберегающие инструменты.

В настоящее время уже появились гибридные методы: лапароскопия в сочетании с навигацией через компьютерную или магнитно-резонансную томографию в реальном времени. Во многих операционных уже тестируется использование AI-алгоритмов, которые распознают анатомические структуры органов.

— Вы неоднократно описывали случаи из своей практики, когда лапароскопия спасала жизни пациентов, так как клиническое наблюдение привело бы к летальному исходу. Станет ли лапароскопия в ближайшие годы "золотым стандартом" во всех регионах России?

— Это вопрос не технологий, а системной воли. Оборудование уже есть во многих региональных больницах. Главное — обучить персонал, создать поток и условия. Пока что в провинции хирургу часто проще сделать "по-старинке", чем тратить время на освоение нового. Но думаю, это меняется — молодые хирурги хотят работать лапароскопически, пациенты требуют. Думаю, в ближайшие 5-7 лет произойдет переход даже в районных больницах, особенно при поддержке программ модернизации.

— Что нужно сделать, чтобы лапароскопия развивалась не только в федеральных центрах, но и в районных больницах?

— Во-первых, необходимо вложиться в обучение. Лапароскопия — это техника, которую нельзя освоить по видео или книге.

Во-вторых, необходимо обеспечить оборудование и техподдержку. Районные больницы часто получают технику, но у них нет специалистов, которые умеют с ней работать. Это замкнутый круг. Я верю, что только через горизонтальные связи — обмен опытом между коллегами, выезды, наставничество — мы сможем сделать лапароскопию не исключением, а нормой.

И, наконец, нужно активное стремление на местах. Когда главврач сам оперирует лапароскопически или хотя бы поддерживает команду, прогресс не заставит себя ждать. Мы уже видим, как за последние 10 лет периферийные клиники начали догонять крупные центры.

— Вы активно делитесь с подписчиками в соцсетях экспертной оценкой современных методик проведения операций, разъясняете особенности и возможные осложнения. На ваш взгляд, какие технологии или направления станут ключевыми для хирургии ближайшего десятилетия — роботизированные системы, ИИ, телемедицина?

— Все это вместе и по отдельности. Роботика даст точность и возможность оперировать на сложных участках. ИИ будет ассистировать в принятии решений и навигации. Телемедицина и так называемые "телеассистированные операции" откроют доступ к качественной хирургии в удаленных районах. Также я бы добавил 3D-печать и персонализированные импланты, особенно в травматологии и онкохирургии.

Для справки

Рамиль Гулиев — врач-хирург, специализирующийся на лапароскопической хирургии и диагностике. Закончил в 2005 году Азербайджанский медицинский университет Министерства здравоохранения по специальности "общая хирургия", в 2012 — аспирантуру по специальности "Общая хирургия" в Санкт-Петербургской медицинской академии. Победитель Всероссийской премии "Тренды здоровья и медицины" 2023 года в номинации "Инновационный подход в хирургии", жюри высоко оценило вклад Рамиля Гулиева в развитие передовых малоинвазивных методов.

Места работы

• Врач-хирург общего профиля в клинике "АБУ Эндо" (частная клиника), Баку, Азербайджан (июнь 2007 — декабрь 2007)
• Заведующий хирургическим отделением в клинике "Шафа" (частная клиника), Баку, Азербайджан (январь 2008 — август 2008)
• Врач-хирург общего профиля в хирургическом отделении МАПО в Александровской клинической больнице №17, Санкт-Петербург, Россия (сентябрь 2008 — 2010)
• Врач-хирург общего профиля в хирургическом отделении Diagnosis Medical Center, Баку, Азербайджан (2013 — настоящее время)