Наши публикации

Как мы уже сообщали, сегодня состоится официальное вступление в НАТО трех государств — бывших участников Варшавского Договора. Именно к этому дню мы решили приурочить эту публикацию.

Этот материал еще нигде не обнародован. Мы получили его от одного из тех, кто имел непосредственное отношение к подготовке текста, предназначенного для публичного выступления ответственного должностного лица в официальных средства массовой информации. Предлагаем его читателям “ПРАВДЫ” — Интернет” с некоторыми сокращениями.
В отношениях между Российской Федерацией и Североатлантическим союзом достигнут определенный прогресс: развивается сотрудничество в сфере миротворчества, наша страна принимает участие в деятельности Совета евроатлантического партнерства и реализации программы “Партнерство ради мира” (ПРМ), заключен Основополагающий акт Россия—НАТО. вместе с тем, несмотря на эти положительные сдвиги и декларации руководства альянса о том, что оно более “не рассматривает Россию в качестве противника”, традиционно антироссийская направленность курса блока в более закамуфлированных формах сохраняется.
1. Руководство блока, признавая на словах необходимость равноправного участия России в решении общеевропейских проблем, по-прежнему рассматривает ее в качестве фактора потенциальной угрозы, продолжает курс на сдерживание влияния РФ в Европе и вытеснение ее из традиционных зон влияния, игнорируя интересы безопасности нашей страны. Это нашло наглядное подтверждение в расширении НАТО на Восток.
Возникновение крупномасштабного вооруженного конфликта между Российской Федерацией и НАТО оценивается как крайне маловероятное, однако не исключается полностью, прежде всего в результате эскалации локальных военно-политических кризисов. Анализ доктринальных взглядов НАТО позволяет сделать вывод о том, что в качестве потенциального противника НАТО по-прежнему рассматривается Россия и что такая оценка является военно-политической установкой, официально принятой в блоке.
Для обоснования потенциальной угрозы безопасности блока со стороны России используется тезис о якобы сохраняющейся в нашей стране нестабильности внутриполитической обстановки и непредсказуемости внешней политики в связи с незавершенностью процессов формирования системы государственной власти и сложным ходом политических и экономических реформ.
Уверения официальных лиц блока о готовности учитывать интересы России при принятии важных решений в области обеспечения безопасности и стабильности в Европе опровергаются практикой. Об этом однозначно свидетельствует прием в НАТО новых членов (Венгрии, Польши, Чехии), а также явное игнорирование позиции российского руководства по вопросу урегулирования косовского кризиса.
Декларации лидеров стран блока о переходе в отношениях с Россией от конфронтации к партнерству не подтверждаются и имеющимся опытом реализации Основополагающего Акта РФ-НАТО. С полным основанием можно говорить о стремлении натовцев к превращению Совместного Постоянного Совета (СПС) Россия-НАТО не в орган, занимающийся рассмотрением серьезных проблем европейской безопасности, а в своеобразный "дискуссионный клуб" для обсуждения второстепенных вопросов международной и региональной политики.
Отдельные политическими деятели НАТО высказываются за то, чтобы голос России учитывался при обсуждении лишь узкого круга вопросов, например, совместных миротворческих операций, акций по предотвращению конфликтов и борьбы с терроризмом. При этом вопросы, непосредственно касающиеся обеспечения национальной безопасности России, в частности возможный прием в НАТО государств Балтии, должен остаться за пределами совместных консультаций. Об этом свидетельствует подписание 6 января прошлого года в Вашингтоне “Хартии партнерства” между США и странами Балтии. Просматривается также стремление НАТО создать вокруг России пояс нестабильности из числа стран СНГ. Некоторые политики европейских стран высказывают при этом мысль, что таким образом на континенте ведутся поиски новой границы между Западом и Россией.
Это полностью противоречит Цели сотрудничества между Россией и НАТО в соответствии с Основополагающим Актом. Такой подход может серьезно осложнить ход оформления новой европейской архитектуры безопасности, отбросить назад процесс равноправного сотрудничества между РФ и Сепероатлантическим союзом.
2. Сущность НАТО как военного союза существенных изменений не претерпела. Для достижения своих целей руководство альянса, как и прежде, проводит политику “с позиции силы” но с большей ориентацией на обычные средства поражения.
Военный потенциал альянса не снижается, система стратегическою развертывания объединенных вооруженных сил сохранена практически в неизменном виде, а их наиболее мобильный и боеготовый, компонент - силы реагирования - по боевому и численному составу сопоставимы с ВС РФ в их современном виде.
Некоторые количественные сокращения вооруженных сил блока с избытком компенсируются за счет совершенствования оргштатной структуры и принятия новых образцов вооружения и военной техники повышенной эффективности.
С вступлением в альянс трех новых членов (Польша, Чехия, Венгрия) авиационная группировка блока увеличится более чем на 700 самолетов, а танковый парк НАТО получит около 3,5 тыс. боевых машин. Кроме того, в распоряжение Североатлантического союза поступит аэродромная сеть, включающая до 290 аэродромов различных категорий, что предоставит командованию НАТО реальную возможность по нанесению внезапного массированного авиационного удара по объектам на территории России.
В настоящее время большая часть тактической авиации блока, действуя с аэродромов стран НАТО, не способна при полном боекомплекте достигать территории Российской Федерации. В то время как задействование аэродромов новых членов блока позволит наносить авиационные ракетно-бомбовые удары по российским объектам до рубежа СМОЛЕНСК, БРЯНСК, КУРСК.
В распоряжение командования НАТО поступят: развитая сеть автомобильных (более 280 тыс.км) и железных (более 44 тыс.км) дорог, трубопроводов (более 5200 км), а также до 550 складов боеприпасов и вооружения, ГСМ и других МТС, 33 военных полигона. Это значительно повысит оперативную емкость Европейского театра войны и создаст предпосылки к развертыванию группировок альянса в сжатые сроки.
Важно и то, что боевой состав ОВМС НАТО в Балтийском регионе возрастет за счет ВМС Польши по боевым кораблям па 18%, патрульной авиации ВМС - более чем на 50%. Кроме того, с освоением объединенными ВМС блока стратегически выгодных польских военно-морских баз Балтийский флот России существенно утратит свободу действий.
Командование НАТО сохраняет возможность быстрого создания сухопутных, авиационных и военно-морских группировок для возможного нанесения мощных превентивных ударов, а также угрозы проведения воздушных операций на выбранных направлениях. Их оснрву составят компактные, высокомобильные формирования, создаваемые в сжатые сроки в кризисных районах на базе коалиционных и национальных сил быстрого развертывания, доля которых в ВС НАТО в период до 2005 года возрастет с 10-15% до 25-ЗО%.
Быстрому наращиванию военных возможностей блока на Европейском континенте способствует развернутая еще в период "холодной войны" система заблаговременного складирования в Европе оружия и военной техники. На сегодняшний день она насчитывает семь складских комплексов в Бельгии, Италии, Люксембурге и Нидерландах. На этих складах находится техника и вооружение для развертывания шести американских механизированных и бронетанковых бригад: 554 танка “Абраме”, 351 боевая машины пехоты М2 “Бред ли”, 341 БТР М113 и другое вооружение.
Вследствие изменения баланса сил в Европе в пользу НАТО и стран пронатовской ориентации у блока может появиться возможность упреждения РФ и ее союзников в проведении против них военных акций.
В условиях минимальной угрозы развязывания в Европе крупномасштабной войны с самыми решительными целями нельзя полностью исключить вероятность возникновения вооруженного конфликта.
Не исключено, что при определенных военно-политических условиях такой конфликт может достичь размаха локальной войны, в которой перед командованием блока может быть поставлена цель значительно ослабить военный и экономический потенциал РФ и се союзников на Западе, подорвать их международный авторитет и вынудить принять ультимативные требования, выдвинутые руководством НАТО.
3. Характер и направленность оперативной и боевой подготовки вооруженных сил НАТО сохранились практически прежними. Изменениям подверглись в основном методические подходы к ее организации. По-прежнему вопрос ведения военных действий стратегического масштаба остается центральным в общей системе оперативной и боевой подготовки вооруженных сил блока. Больший процент учебных мероприятий приходится на командно-штабные учения и военные игры с использованием компьютерных средств моделирования. Сохраняется устойчивая тенденция к уменьшению удельного веса крупномасштабных мероприятий с реальным привлечением войск (сил). Такой подход позволяет командованию альянса, не снижая эффективности боевой учебы в целом, обеспечить высокую скрытность истинных целей и задач, отрабатываемых в ходе этих мероприятий.
Основной упор командование НАТО делает на проработку вопросов использования коалиционных группировок войск (сил), в состав которых включены контингенты вооруженных сил стран - партнеров по натовской программе ПРМ.
Под прикрытием миротворческой деятельности осуществляется также активное изучение и освоение территорий, в том числе объектов военной инфраструктуры, воздушного пространства и морских акваторий в районах, ранее недоступных для проведения НАТО военной деятельности, особенно в непосредственной близости от российских границ (Черное море, Балтия, Украина, Средняя Азия, Закавказье).
4. Стремление альянса ограничить влияние России в европейских делах и закрепить за собой роль доминирующей международной организации отражается и в его подходах к проблеме создания новой системы европейской безопасности.
НАТО добивается создания такой системы европейской безопасности. в которой ведущую роль играет альянс как единственная структура, обладающая всеми необходимыми механизмами для поддержания стабильности на Европейском континенте, а всем остальным организациям отводится подчиненная роль.
Линия России на создание в Европе безблоковой системы безопасности при центральной роли ОВСЕ отвергается, что мотивируется незавершенностью организационного и международно-правового становления этой организации, что, в свою очередь, якобы обусловливает ее неспособность к решению таких задач.
5. Опасаясь “чрезмерного” усиления России или создания под ее эгидой военно-политического союза государств СНГ, НАТО предпринимает усилия, направленные па недопущение или замедление интеграционных процессов в рамках Содружества, которые, по натовской оценке, “могут нанести геостратегический ущерб НАТО”
Основным инструментом реализации такого курса в альянсе считается развитие военного сотрудничества со странами СНГ, прежде всего в рамках программы ПРМ, в качестве альтернативы расширению связей в военной области с Россией. При этом с учетом заинтересованности этих стран в получении военной помощи поощряются их политические и экономические амбиции, а также антироссийские тенденции, оказывается влияние на военно-политический курс в выгодном для блока направлении. В перспективе не исключается возможность принятия некоторых из этих государств в члены НАТО. Особые надежды альянс возлагает на позицию Украины, рассматривая ее деятельность в качестве серьезного противовеса политике РФ в регионе.
6. Политика НАТО на Балканах призвана продемонстрировать международному сообществу решающий вклад альянса в урегулирование кризиса и роль блока в качестве единственной организации, способной влиять на развитие ситуации в регионе. Одновременно усилия направляются на закрепление своего военного присутствия на Балканах и ослабление позиций (окончательное вытеснение) России из этой традиционной зоны ее интересов.
Альянс не определяет сроков окончания миротворческой операции в Боснии и Герцеговине и фактически отстраняет Россию от принятия весомых решений.
По проблеме разрешения кризиса в Косово НАТО занимает активную антисербскую позицию, не исключая возможность привлечения для его урегулирования международных миротворческих сил под эгидой альянса, в противовес позиции России, основанной на принципе неприменения силы.
7. К настоящему времени в НАТО завершается работа над новой стратегической концепцией альянса, которую планируется принять на Вашингтонском саммите НАТО в апреле с.г.
Разрабатываемая концепция подается руководством блока как ответ НАТО на принципиально изменившуюся ситуацию в Европе и мире целом. При этом оно выдвигает на первый план задачи урегулирования региональных и локальных конфликтов, борьбы против угрозы распространения ОМП и средств его доставки, а также международного терроризма.
Вместе с тем анализ промежуточных итогов работы над концепцией вызывает серьезную озабоченность. Под прикрытием задачи реагирования на новые вызовы в Европе и мире США и их союзники ведут дело, по сути, к кардинальной смене ориентиров в деятельности организации. В частности, американцы настаивают на том, чтобы дополнить задачу "коллективной обороны" широким набором задач по обеспечению "коллективной безопасности" (миротворчество, противодействие распространению ОМП, борьба с международным терроризмом и т.п.). Таким образом, осуществляется перенос акцепта с обороны географической зоны ответственности НАТО на обеспечение интересов ее стран-членов в любом регионе мира. При этом предусматривается право альянса на проведение силовых операций "в случае необходимости" без мандата СБ ООН
В окончательном варианте концепции может быть зафиксирован тезис о возможности осуществления НАТО "акций противодействия угрозам", в том числе силовых, вне нынешней сферы действий Североатлантического союза. При этом мандат СБ ООН может расцениваться руководством альянса всего лишь как "желательный".
8. Проводимые руководством альянса мероприятия но трансформации НАТО имеют целью адаптацию блока к новым условиям обстановки и расширение его сферы влияния. При этом не претерпели существенных изменений доктринальные и договорно-правовые основы альянса, а также его материально-техническая база как оборонительного союза, созданного в период “холодной войны”.
Принятие альянсом на себя новых миротворческих функций и развитие партнерских отношений со странами, не являющимися членами блока (включая создание подотчетных НАТО структур) лишь дополняет главное предназначение альянса, не меняя его первоначальной сущности, и направлено на придание ему роли ведущей международной организации в Европе и мире в целом.
При этом в НАТО сохраняются доктринальные .установки на подготовку к ведению различных видов войн с применением как обычного, так и ядерного оружия. Некоторая трансформация взглядов на роль ядерного оружия, выразившаяся в сокращении средств доставки и количестве боеприпасов, не изменили суть ядерной политики альянса, основу которой составляет концепция его применение первыми.
В целом, несмотря на определенные позитивные сдвиги в отношениях с Россией и трансформацию альянса применительно к изменившимся условиям обстановки, сущность НАТО коренных изменений не претерпела.
Альянс по-прежнему представляет собой прежде всего военно-политический союз североамериканских и западноевропейских государств. При этом усилия руководства Североатлантического союза сосредоточиваются на закрепление за альянсом роли ведуний международной организации, единолично определяющей направленность процесса формирования военно-политической обстановки на Европейском континенте и оказывающей все более существенное влияние на ситуацию за его пределами.