В Евросоюзе не хотят давать гарантии Бельгии по российским активам

Европейские правительства всё жёстче реагируют на позицию Бельгии, которая требует для себя практически неограниченных финансовых гарантий в связи с планами ЕС использовать около 140 миллиардов евро замороженных российских активов, размещённых в Брюсселе.

Фото: commons.wikimedia.org by Hans Hillewaert, https://creativecommons.org/licenses/by-sa/3.0/

Брюгге

По сути, Бельгия добивается защиты от любых возможных исков со стороны России, считая, что именно она несёт основную юридическую нагрузку, поскольку значительная часть российских государственных средств заблокирована именно на её территории.

Суть проблемы заключается в механизме так называемого компенсационного займа: его предполагается обеспечивать стоимостью замороженных российских государственных активов, а полученные деньги направлять Украине.

Для Бельгии этот механизм создаёт специфические риски. Страна становится наиболее уязвимой, потому что именно на её финансовой инфраструктуре лежит ответственность за хранение значительной доли российских средств.

Бельгия требует, чтобы партнёры по ЕС компенсировали этот риск путём предоставления финансовых гарантий, размер которых превышал бы 140 миллиардов евро и которые могли бы быть выплачены в считанные дни в случае неблагоприятного судебного решения.

Дополнительно он настаивает на том, чтобы срок действия таких гарантий превышал срок действия самих санкций ЕС против России, то есть оставался в силе даже тогда, когда политические и экономические обстоятельства могут измениться.

Эти требования вызывают резкое неприятие большинства стран ЕС. Правительства готовы согласовать фиксированную сумму риска, но отказываются предоставлять гарантии без ограничений.

По их мнению, требование фактически "безразмерного" страхового механизма превращает возможные обязательства отдельных стран в зависимость от решения международных судов, причём на неопределённую перспективу.

Дипломаты, участвующие в переговорах, предупреждают, что подобный подход может обернуться многомиллиардными выплатами спустя годы после завершения войны, даже если политический контекст в Европе полностью изменится.

Решающее возражение европейских правительств заключается в том, что подход Бельгии нарушает баланс коллективной ответственности и создаёт риск финансовой неустойчивости отдельных государств-членов.

Для правительств, которые уже сталкиваются с растущими бюджетными нагрузками, согласиться на неограниченные и бессрочные обязательства означает предоставить механизм, воздействие которого невозможно просчитать.

Внутри ЕС опасаются, что подобные гарантии фактически станут открытым финансовым обязательством на неопределённое будущее. Поэтому большинство стран категорически отклоняют такие условия, считая их чрезмерными как с юридической, так и с фискальной точки зрения.

Брюссель, в свою очередь, указывает на то, что риски для Бельгии реальны: в случае судебного иска именно страна-хранитель активов окажется первой мишенью.

Российская сторона уже неоднократно давала понять, что считает заморозку и использование активов незаконными и оставляет за собой право на судебные действия. Отсюда и стремление Бельгии переложить часть возможных расходов на всех участников ЕС.

Тем не менее большинство правительств убеждено, что создаваемая схема ЕС сама по себе юридически достаточно защищена и вероятность того, что гарантии придётся задействовать, минимальна.

Они рассматривают требования Бельгии как попытку перестраховаться чрезмерным образом, создавая для партнёров необоснованно высокие обязательства. Несогласие с такими условиями в дипломатической среде называют почти единодушным.

В случае если компромисс по схеме компенсационного займа достичь не удастся, наиболее вероятным альтернативным вариантом называют выпуск новых долговых обязательств от имени ЕС для покрытия дефицита бюджета Украины.

Однако такая идея также не вызывает энтузиазма: она предполагает прямое использование средств европейских налогоплательщиков, что многие правительства стремятся избежать.

В более широком контексте дискуссия о гарантиях Бельгии поднимает вопрос о самом принципе использования российских активов.

В юридическом и финансовом плане он крайне рискован. Конфискация или перераспределение собственности иностранного государства неизбежно создаёт опасный прецедент для глобальной финансовой системы, где стабильность базируется на предсказуемости и неприкосновенности суверенных средств.

Европа, сопротивляясь требованиям Бельгии, по сути признаёт, что любой шаг в направлении фактического изъятия российских активов может привести к длительным спорам и огромным расходам — даже если юридическая схема кажется выверенной на бумаге.