Продолжение темы: Дети Тайшета — в застенках ГУЛАГа

В бывших бараках для заключенных ОЗЕРЛАГа лечат детей и подростков

Через две недели в Центральной районной больнице г. Тайшета Иркутской области, что обслуживает не только город, но и весь Тайшетский район, где проживает 16 тысяч детей, закончится запас медикаментов. Аптека предупредила, что больше не будет отпускать лекарства в долг. Лечение без лекарств станет далеко не первым испытанием для детей, подростков и просто взрослых, оказавшихся в бараках, где жили заключенные самого большого концентрационного лагеря сталинских времен — Озерлага (Особый закрытый лагерь Иркутской области).

В 1948 году Сталин решил отделить зеков, сидевших за воровство и другие бытовые преступления, от политзаключенных. Для этого была создана специальная сеть новых лагерей. В угоду спецконтингенту, преимущественно интеллигентскому, а также для удобства идентификации, особые лагеря получила поэтические названия — Горлаг (Горный Лагерь) в Норильске, Речлаг на Печоре, Дубровлаг в Потьме, Камышлаг (в часть любимой песни зеков «Шумел камыш, деревья гнулись») в Кемеровской области… Озерлаг создали на базе Тайшетского лагеря, бараки для которого были построены еще в 1935-м. Особые лагеря получили особый устав — малость помягче каторги, но жестче обычных лагерей. Политзаключенным Озерлага дали чуть больше свободы — на смену параше в камере пришел отдельный, правда, один на всех туалет, в который можно было ходить даже без конвоя.

Как оказалась в этих бараках главная в Тайшетском районе больница, неизвестно. Ясно только, что к 1976 году больница уже занимала лагерные помещения, в которых расположились инфекционное и терапевтическое отделения, гинекология (в сущности — подростковый абортарий, взрослых женщин почему-то совсем мало), поликлиника. До недавнего времени они соседствовали с тюрьмой, отделенной от больницы забором. В тюрьме была своя клиника и бараки, где содержались зеки-туберкулезники.

Врачи против простора для больных

7 лет назад тюрьма закрылась, а больнице предложили высвободившиеся помещения, можно сказать, по накатанной схеме. Соблазн был велик — зеки, среди которых и в брежневские времена хватало политических (читай — интеллигентов), оставили после себя жилье в очень приличном состоянии. Общественное мнение городка было за передачу. И только главному туберкулезному врачу Тайшета удалось охладить их пыл. Вера Антоновна доказала народу, что это настоящее самоубийство — в бараках содержались туберкулезные заключенные, помещения проветривались плохо, не то, что в стенах, но и под зданиями в земле наверняка осталась туберкулезная палочка, которая погибает лишь на солнце. Больница от бараков отказалась, все это, однако, не помешало садоводам растащить наследство ГУЛАГа на доски.

ОБЖ по-Тайшетски

Когда ходишь по баракам, которые больнице успели передать, поражаешься, насколько мало они изменились с тех, зековских, пор. Все тот же общественный туалет (один на барак), водопровода как не было, так и нет. Холодная вода, которую привозят сюда цистернами на машинах, нагревается электрокипятильниками. В туалете два очка на 35 детей и пара кранчиков, чтоб помыться. Труба, соединяющая туалет с выгребной ямой, передает детскому отделению неповторимый аромат, особенно явственный во время недавнего потепления, когда температура на улице поднялась до 25. Хотя детское отделение заняло недостроенный пищеблок, который создавался уже в наше время, специально для больницы, в корпусе этом, также деревянном, барачного типа, постарались воспроизвести примерно такие же условия для проживания и лечения, как и в исконно лагерных корпусах. Для единства стиля, что ли?

Стильность — одна из характерных черт ЦРБ. Уж если лишать, так всего. В больнице нет бокса-изолятора, в котором положено в течение двух суток выдерживать вновь поступивших. Дети, еще не получившие диагноза, оказываются в одном помещении с остальными, рискуя заразить или заразиться самим. С 1985 года больница вообще не пополняется оборудованием. Все это в совокупности с дефицитом медперсонала не могло не дать впечатляющих результатов.

Смерть на взлете

Весной 2000 года в детское отделение Центральной районной больницы из роддома привезли тяжелобольного мальчика 10-13 дней — инфекция с цирозным перитонитом. За неимением нужного оборудования, тяжелых всякий раз пытаются отправить в Иркутск, в областную больницу. Однако до нее около 600 километров. За перевозку санитарная авиация затребовала с больницы 50-60 тысяч рублей, что составляет месячный бюджет всего детского отделения. Больница уже согласилась. Однако случилась нелетная погода. На железной дороге билетов не оказалось, переговоры с руководством местного отделения ВСЖД (Восточно-Сибирской железной дороги) к успеху не привели.

Родителям предложили — либо ждать и смотреть, как ребенок умирает, либо рискнуть и провести операцию на том, что есть, силами врачей больницы. Родители согласились на второе. Детского хирургического отделения в больнице нет. Нет детских хирургов. Нет специальных кроваток с подогревом, аппаратуры для внутривенного вливания, дыхательного аппарата под объем легких детей. Пришлось использовать все взрослое. Ребенок погиб.

Похожая история произошла, когда в ЦРБ из Юрт (поселок городского типа в Тайшетском районе) привезли женщину в тяжелом состоянии. Реанимационное отделение железнодорожной больницы принять ее отказалось — не железнодорожница, ведомство денегна таких не выделяет. Жизнь закончилась в тех же бараках.

За 2000 год в Тайшетском районе умерло 25 детей. Большая часть — на дому. 8 — в различных стационарах, включая роддом. Связь между плохой обеспеченностью аппаратурой, медикаментами, низкой квалификацией врачей и результатами лечения подтверждается статистикой. Смертность среди сельского контингента — 34,3 человека на 1000 родившихся, в райцентрах — 16,4, среди лечащихся в Иркутской. Усольской и других больницах областного значения — 15,9. За последний год население Тайшета, за счет превышения смертности над рождаемостью, убыло на 123 человека.

Лет через 200

Как все, везде и всегда вопрос об улучшении больничного лечения упирается в деньги. Сейчас на одного больного в день, с учетом зарплаты врачей, медикаментов, питания, хозобеспечения, Центральная районная больница тратит 20 рублей. Слава богу, за горячую воду не надо платить, а опытные врачи при зарплате 1500 рублей все равно не уходят - некогда (правда, и молодые — на 500-600 рублей в месяц тоже не идут, так что рано или поздно больница окажется без персонала). На 2001 год Центральная больница запросила в бюджете 17,6 миллиона рублей. Тайшетская городская дума урезала заявку на 3,6 миллиона, оставив 14. Это для начала. По опыту 2000 года известно, что в год бывает два секвестирования. Конечно, за 15 лет общими усилиями можно было наскрести на дыхательный аппарат для детей. Нельзя сказать, чтобы в Тайшетском районе денег было меньше, чем в остальных. Расходы на содержание административного аппарата в городах Иркутской области доходят до 10 процентов местного бюджета и Тайшетская администрация по этому показателю — в числе лидеров. Все это рабочие Бирюсинского гидролизного завода (наиболее активная часть населения в Тайшетском районе, лечащая своих детей в ЦРБ) изложили на встрече с мэром Тайшета Николаем Шрайнером. В ответ на это мэр лишь молчал, да улыбался.

— Руководство Тайшета рассчитывает, что когда возникнет такая необходимость, они попадут в железнодорожную больницу, где условия получше или в Иркутск, — рассказывает заведующий детским отделением ЦРБ Владимир Семенов. — Но в железнодорожную их не возьмут — бюджет ведомства на это не рассчитан, они даже своих больных-бюджетников нам спихивают. А что касается Иркутска — погода тоже не всегда бывает летной. Первую помощь, и мэру, и всем остальным, в любом случае придется оказывать в наших бараках.

3 мая мэр Тайшета Николай Шрайнер, второй раз за годы своего правления, посетил ЦРБ. И то только потому, что с больницей захотел ознакомиться специально приехавший для этого сенатор Валентин Межевич, представитель Законодательного собрания Иркутской области в Совете Федерации. Шрайнер считает, что основные усилия надо сосредоточить сейчас на строительстве новой больницы взамен этих бараков. Врачи больницы в ответ говорят, что даже при самом хорошем финансовом раскладе, на строительство потребуется лет 7, а как до тех пор жить? Сегодня на 16000 детей проживающих в Тайшетском районе, всего 35 мест в Центральной районной больнице. На каждого больного в ЦРБ приходится полтора квадратных метра.

В начале 90-х новое здание больницы на 250 коек уже начало строиться в Тайшете. Капвложения оцениваются в 300 миллионов, сейчас освоено аж 5 процентов. Результат — торчащие из земли сваи. Если темпы сохранятся, новая больница будет готова уже через 200 лет. А пока жителям Тайшетского района, не соблаговолившим записаться в железнодорожники, придется рассчитывать на свои лекарства (больница скоро попросит помочь, коль скоро город не помогает) и старые добрые бараки, доставшиеся в наследство от Озерлага.

Иван Данилов,

Иркутский еженедельник «Наша область»