ГКЧП "похоронили" пять генералов

17 августа 1991 года на секретном совещании в Москве было принято решение о начале действий ГКЧП 18 августа. А 19 августа исполняется очередная, 25-я по счету, годовщина со дня... А вот со дня чего - вопрос спорный. Единое мнение по которому, по крайней мере, в ближайшие годы вряд ли достижимо.

Что же произошло утром 19 августа 1991 года, когда члены Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) заявили, что принимают на себя всю полноту власти в стране и ответственности за происходящее? Попытка переворота, путча? Ну да, отстранение от власти законно избранного главы государства по другому вряд ли назовешь.

Попытка патриотов в руководстве страны спасти Советский Союз от развала? И эта точка зрения вполне имеет право на существование. ГКЧП в своих обращениях апеллировало к результатам мартовского референдума 1991 года, когда абсолютное большинство жителей страны высказались за сохранение Союза. 

"Правда.Ру" обратилась с просьбой к участникам событий 19-21 августа поделиться своей оценкой происходившего в те дни.

Геннадий Зюганов, председатель ЦК КПРФ

- ГКЧП давно назревал. Я был инициатором вместе с рядом крупных руководителей партийных организаций КПСС специального совещания в феврале 1991 года. На этом совещании Горбачев уверял, что он понимает - в стране развивается чрезвычайная обстановка, надо останавливать этот развал и вакханалию. Тогда я по согласованию с другими руководителями высказал 10 конкретных предложений, что следовало сделать немедленно для того, чтобы остановить развал страны и партии. Он заявил, что согласен, но в заключении при подведении итогов совещания не вспомнил ни одного предложения.

Выйдя оттуда я сказал: ребята, надо быть готовым к тому, что и дальше будет сплошная болтовня, а не будет конкретных мер. Но тогда же, как стало потом известно, были даны поручения готовить ряд мер. И я абсолютно уверен, что те меры, которые пытались реализовать члены ГКЧП, были согласованы с тем же Горбачевым. Однако он разыграл игру, спрятавшись в Форосе, изображая, что его отключили. Ничего и никто не отключал. По сути дела, это была крупнейшая провокация со стороны  Горбачева и его подельников для того, чтобы срезать партию и дальше бросить страну в жар и в холод. Вот что произошло.

Члены ГКЧП действовали совершенно законно. Это были люди, которые были наделены большой властью и полномочиями. Они захватывали эту власть и они имели право на введение чрезвычайного положения. Что касается их конкретных действий, то я заявлял и сейчас заявляю, если бы они после того, как ввели чрезвычайное положение, немедленно собрали бы съезд, реально представили бы картину, как складывается обстановка с точки зрения безопасности и экономики в стране и потребовали бы отставки Горбачева и формирования нормального дееспособного руководства, уверяю вас, 90 процентов населения стрнаы поддержали бы этот ход.

Но все развивалось по другому сценарию. Этот сценарий оказался хорошо продуман в том числе и спецслужбами и затем реализован ельцинской камарильей.

Сегодня я вижу, что никто не хочет признавать, что он голосовал за Ельцина. Если сейчас на улице остановить 10 человек, 9 из них с сожалением скажут что распалась их Родина и страна. Все понимают, что нас задвинули на задворки истории и сегодня дальше продолжают добивать. Это уже становится очевидным.

Поэтому ГКЧП был шагом в верном направлении. Но не хватило ни воли, ни ума для того, чтобы реализовать его полностью. Надо было под домашний арест посадить Ельцина со всей это камарильей, которые потом, собственно говоря, разыгрывали всю эту петрушку. Надо было действовать решительно.

Владимир Жириновский, председатель ЛДПР

- Это был самый радостный день в моей жизни, я решил, что все, страна будет спасена. Приблизительно в 7 утра я услышал информационное сообщение ГКЧП. Тут же поехал в штаб, у меня еще сохранили предвыборный штаб в гостинице "Москва" на 7 этаже, собрал высший совет партии, и мы составили наше обращение и направили в ТАСС. Там в архивах мы постараемся найти его.

Мы единственная из политических партий и единственная федеральная структура, которые  поддержали ГКЧП полностью. Была поддержка  с мест от региональных властей. Но в Москве мы были единственными.

Коммунисты промолчали, испугались Селезнев, Зюганов,  все там в санаториях сидели, промывали свои внутренние органы, а мы открыто поддержали. Я сидел в штабе, и в 11 утра танки подошли. Я подумал: ну все, страна спасена. И вдруг к вечеру танки разворачиваются и уходят. И через три объявляют нам о провале ГКЧП. 

То есть  ГКЧП никак бы не провалился,еслибы не предатели-генералы. Крючков, Ачалов, Язов, Лебедь, Грачев - вот они пять генералов-предателей струсили и сдали страну. Все было в порядке, вся страна была в оцепенении, все. Если бы в понедельник 19 августа действительно в Москве ввели бы комендантский час, как сейчас в Египте, никто бы никуда не сунулся, арестовали бы  Ельцина, всю эту камарилью, засевшую там в Белом доме. Арестовали бы Горбачева, привезли бы его сюда. Он был бы должен или поддержать ГКЧП, или немедленно суд, трибунал и повесить его. И был бы спасен весь Советский Союз.

Гамсахурдия испугался, прибежал к командующему Закавказским военным округом, сдал ключи от Грузии. Все испугались. Все ждали только решительных действий из Москвы. И все бы граждане поддержали. Все бы получили землю, развивалось бы кооперативное движение. Продовольственная проблема была бы решена вполне. Полно было продовольствия на юге, полно было продовольствия на складах. Специально все делали - специально пустые полки и т. д. Поэтому ГКЧП не провалился. Это трусость пяти генералов, они виноваты.

И мы потеряли страну, территорию, людей. До сих пор страна чертыхается и харкает кровью. Это Немцовы и проститутки, наркоманы  шумели у Белого дома, поддерживали Ельцина. Его могли арестовать, когда он из Казахстана прилетел в аэропорт Шереметьево, могли арестовать в Архангельском утром 19-го, он ждал ареста. Хасбулатов, все ждали ареста, все были готовы сдаться.

Для меня это  был самый счастливый день, день спасения Родины. Сейчас, если даже все попытаться вернуть, мы уже не сможем. Заводы разгромлены, люди погибли, пашни испоганены. Сегодня уже нельзя как-то попытаться компенсировать. Погибших людей - по миллиону в год за эти 22 года умирало, от болезней. Расстреливали по 100 тысяч в год, а от болезней умирало 900 тысяч. Беспризорники. Уехали.

То есть полный разгром страны, хуже Гитлера, хуже Чингиз-хана, хуже турецкой армии. То есть так подло могли сделать только сами они: Ельцин, вся его команда, все эти Чубайсы, Бурбулисы. Сегодня это Навальный,  Прохоров, Немцов  - это все та же самая "пятая колонна". И сегодня их нужно арестовывать и изолировать от общества.

Поэтому ГКЧП не провалился, мы продолжаем жить в состоянии чрезвычайного положения. И победа будет за русским народом! 

Сергей Бабурин, российский политический и научный деятель

- Чем больше проходит лет, тем более глубокие выводы можно сделать из событий 1991 года. Сегодня для меня очевидно, что если бы не выступление ГКЧП, Советский Союз погиб бы 20 августа 1991 года, как это было спланировано Горбачевым. Потому что Беловежские соглашения, которые убили Союз в декабре (того же года) примерно в этом же формате были подготовлены под видом Союзного договора, назначенного к подписанию на 20-е августа.

Иное дело, что если бы ГКЧП выступило энергично и победило, то тогда Союз, очевидно, был бы жив до сих пор. А вывод уже несослагательный заключается в том, что огромная часть жителей постсоветского пространства жалеет о единой стране. И будет, уверен, рада, если на новых принципах эта единая страна возродится. 

Илья Константинов, российский политический деятель; член Верховного Совета РФ (1990-1993) 

- Разумеется, то, что тогда было животрепещущей, больной, кровоточащей темой, сегодня скорей превратилось в элемент истории. Но в такой элемент, который, тем не менее, формирует отчасти и сегодняшний, и завтрашний день.

Тогда, в августе 1991 года, решался вопрос о векторе развития отечественной истории, решался вопрос о судьбе государства под названием СССР, в прошлом Российская империи, ныне Российской федерации.

Все это решалось тогда. Было очень много эмоций, было очень много борьбы, было очень много заблуждений.

Что изменилось с тех пор в моем, например, восприятии тех событий. Прежде всего хочу сказать, что если в августе 1991 года те государственные деятели, которые вошли в состав ГКЧП, воспринимались мною как враги, то сегодня я смотрю на это совсем иначе. Я вижу людей искренне заботившихся о судьбе своей Родины, о судьбе государства, о судьбе народа. И вижу людей в сущности глубоко порядочных, может, даже слишком порядочных для современной политики. Я вижу людей милосердных, людей, которые не были готовы проливать кровь своего народа, которые были не готовы идти на массовые репрессии. Я вижу людей, которые вызывают у меня большую симпатию. 

Вот так перевернулось мое  восприятие за эти десятилетия. И не то, чтобы я сегодня сказал: вот если бы не тоили не это, тоинициатива ГКЧП могла бы увенчаться успехом. Нет, я не думаю, что она могла бы увенчаться успехом. Колоссальные интересы различных кланов, социальных и национальных группировок раздирали советское общество тех лет на части и инстинкт стяжательства, который оказался основной движущей силой наших современников, заработал тогда уже на полную мощь. И вряд ли этому инстинкту можно было противостоять с позиций гуманизма, человечности, ответственности за судьбу государства, народа.

Мне кажется, инициатива ГКЧП в этом переменившемся мире была обречена на неудачу. Но уважение к этим людям, признание их заслуг, признание того, что они спасли, может быть, честь мундира советского руководства, советской элиты, мне кажется, сегодня в обществе созрела. Думаю, что члены ГКЧП останутся в истории как очень и очень достойные люди.

Руслан Хасбулатов (в августе 1991 года - исполняющий обязанности председателя Верховного Совета РСФСР)

- Это было незаконное неконституционное выступление. Хотя цели они ставили - ничего против не скажешь. Но ведь это можно было и обсудить и на съезде народных депутатов СССР, на Верховном Совете СССР вполне легально.

Тем более, это были не рядовые какие-то функционеры, а сами лидеры страны. Глава правительства СССР, кто ему мешал взять слово и выступить и изложить свою программу? Полагаю, что там бы поддержали.

Или председатель КГБ - что это за манера такая устраивать какие-то заговоры? Это вообще было черт знает что. И другие - все были депутаты Верховного Совета СССР, высшая политическая каста, а действовали как обычные заговорщики. Конечно, это было с моей точки зрения неприемлемо. Поэтому я тогда написал обращение к народу, к гражданам, которое Ельцин потом с танка зачитывал. И вот тогда и народ поддержал именно в силу того, что это был неконституционное выступление, противозаконное.

Кто же знал, что через два года сам Ельцин начнет выступать с этих же позиций? Так что оценки, на мой взгляд, просто не могут быть другими.

Так что я считаю, что выступление руководства Российской Федерации было тогда совершенно обоснованным. Другое дело, что ведь само это выступление конечно привело к мощному удару по каркасу СССР.

Союзные республики страшно испугались таких действий, они захотели дальше дистанцироваться от этого дела. Была дискредитирована руководящая роль партии (КПСС - прим.), ее высшие институты, разные инструменты и механизмы.

Конечно, в такой обстановке надо было сконцентрировать силы на каком-то единении. А вместо этого целый ряд республик избрали тоже тайный путь. Ельцин же тоже вместе с украинским и белорусским лидерами тайно договорились за спиной своих Верховных Советов, парламентов. Я был вообще в Сеуле, когда они принимали решение о демонтаже СССР. То есть он тоже решил повторить путь заговора. Что поделаешь, это были такие испытанные вожди, такие партийные деятели, от них-то ничего хорошего не следовало ждать изначально. Как одни депутат сказал: черного кобеля не отмоешь добела - это уж было совершенно точно...

Сергей Филатов, во время августовских событий возглавлял депутатский штаб обороны Дома Советов РСФСР (ныне Дом правительства РФ)

- Единственное, о чем я очень сожалею, что не было доведено до конца следствие. Вообще по таким событиям следствие должно всегда доводиться до конца, иначе эти споры остаются  бесконечными и будет

побеждать та точка зрения, которая представляется, скажем, все-таки в основном властью. Вот власть будет смотреть с положительной точки зрения, и общество в основном также ориентируется. На самом деле это неправильно. Для нас для всех судебное решение должно быть законом. К сожалению, по ГКЧП и наступающим октябрьским событиям следствие не было закончено, и точки зрения остаются совершенно разные, и споры будут бесконечными.

А в остальном считаю, это великое преступление, потому что оно подтолкнуло страну к совершенно потрясающим трагическим последствиям. Было понятно, что и так мы накануне развала. Но, наверное, страну еще можно было как-то спасать, когда она была единой. Но когда ГКЧП подняло армию и заставило увидеть образ нашей власти, это подвигло наши национальные республики к тому, что они ушли из

Советского  Союза. И эти мучения будут еще очень долго. Целый пласт вопросов, о которых мы знали, насколько они были тяжелы и нерешаемы в советское время, но которые придется нам всем решать, они вмиг встали перед нами в самую критическую минуту.