Эмиграция христиан, закрытые храмы и сотни блокпостов: как выживают христианские общины Палестины

Оккупация, вытеснение арабов, разрушения и нехватка воды — палестинская реальность после терактов ХАМАС 7 ноября. Своим видением будущего и надеждами на мир в авторской передаче главного редактора Pravda. Ru Инны Новиковой "Клуб главного редактора" поделился председатель Вифлеемского отделения Императорского православного палестинского общества Дауд Матар.

— Здравствуйте, Дауд. Мы сейчас вспоминали нашу предыдущую беседу, когда только начались события — очередное обострение между Израилем и Палестиной, — когда после захвата заложников последовали жёсткие меры. Тогда вы подробно рассказывали, что именно происходило в Палестине, потому что у нас информации было немного, а в мире её было ещё меньше. Расскажите, что сейчас происходит в Палестине и на Западном берегу. Какая там сейчас обстановка?

— После 7 октября обстановка стала хуже. В Израиле власть у фанатиков — Натаньяху, Бен-Гвир. Сначала они не признают договор Осло, а после 7 октября нашли повод, чтобы закрыть территорию Палестины. Исторически на Западном берегу палестинские территории, но арабов депортирют с их земель. Начали с Газы. Люди страдают, но не покидают землю. Женщины, дети, бедные — все держатся. Израильские лидеры открыто говорят, что для палестинцев нет места. Поэтому мы и страдаем.

Израильская политика вытеснения арабов

Речь идёт не только о Газе. На Западном берегу раньше жили бедуины и крестьяне‑арабы, теперь их почти нет — поселились израильтяне. Арабов выгоняют, дома разрушают, скот забирают. Солдаты помогают фанатичным поселенцам. Недавно убили двух мальчиков у реки Иордан. Израиль открыто говорит: пусть арабы живут в Иордании. Территорию называют "Иудея и Самария", будто Палестины нет. Люди против, они не могут терпеть. Даже некоторые израильские военные и писатели признают: это неправильно.

Ицхак Рабин действительно хотел мира. Я встречался с ним, он говорил: согласитесь на автономию, и постепенно будет палестинское государство. Но в Израиле не принимают лидеров, готовых дать арабам второе государство.

Палестина — всего 27 тысяч квадратных километров, нам осталось лишь 22%, и мы готовы жить на этой земле.

Арафат и Аббас признавали Израиль, но мирного сосуществования не получилось — Израиль не согласен. Мы надеемся на выборы 2026 года: если победит демократическая сила, у арабов появится шанс на свободу и государство.

Израильское общество и тема заложников

— Израильское общество настроено воинственно, тема заложников очень болезненна для израильского общества. После 7 октября всё подается через призму заложников — женщин, детей. Это невероятно, но факт. Сейчас 70-80% израильтян не хотят уступить палестинцам землю для мирной жизни. Однако мир видит и признаёт нашу ситуацию.

Ограничения передвижения и блокада городов

— Дауд, мы с вами встречались в Палестине, в Вифлееме, в Рамале, в Иерихоне, побывали во многих городах по приглашению палестинского посла. И я помню, что это была огороженная высокой пятиметровой сетью территория, везде заборы. Даже дороги как бы они никак не пересекались с израильскими. И я помню, что меня потрясло: на каждой остановке стояли по двое, девочки или мальчики, такие тощенькие, маленькие солдатики с огромными автоматами. И я видела, как палестинцы тогда смотрели на это всё. А сейчас ситуация еще хуже?

— Да, хуже. Сейчас почти 900 шлагбаумов, города перекрыты. Раньше через стену можно было пройти после проверки, теперь просто закрывают — и всё.

Между Вифлеемом и Хевроном всего 17 километров, раньше дорога занимала 15 минут. Теперь — 2 часа даже для священника с русским паспортом, для нас 3-4 часа. Солдаты — мальчики и девочки по 18-19 лет — то открывают на 10 минут, то закрывают на час. Люди не выдерживают. Это делается специально, чтобы палестинцы уезжали.

Налоги и финансовая политика Израиля

— Израиль собирает налоги с палестинцев, но не возвращает их. Речь идёт о 10 миллиардах шекелей — около 3 миллиардов долларов. Эти деньги должны вернутся в Палестину, но министр финансов Израиля блокирует выплаты. В результате 180 тысяч работников на палестинских территориях не получают деньги. Это политика давления. Мы ничего не можем сделать. Оружие у них есть, Америка за ними. Президент Махмуд Аббас продолжает говорить о мире, ведь воевать против такой силы невозможно. Но сколько ещё люди смогут терпеть?

Уничтожение сельского хозяйства и оливковых рощ

— Я вспоминаю, что нам показывали большие поля с огромными красивыми баклажанами. И нам рассказывали, израильские танки ездили по этим полям, и даже убивали кого-то из фермеров из семей. Вы говорите: "мы налоги платим, а производство там просто вот уничтожалось".

— Нам не давали продавать урожай. У нас 25 долларов стоит килограмм мяса, потому что почти не осталось скота — ни коз, ни баранов, ни коров. Особенно тяжело с оливковым маслом: людям не дают собирать урожай, деревья поджигают вместе с машинами и домами. Масло было основой питания каждой семьи, теперь его нет. Израильские власти хотят вытеснить палестинцев, называют территорию "Иудея и Самария", будто Палестины не существует. Это политика расширения за счёт изгнания арабов.

Нежелание Иордании принимать палестинцев

— Вы говорите, что делается всё, чтобы палестинцы уезжали. Но вот Иордания: я была там весной и не заметила особого энтузиазма принимать новых людей. Ведь они уже приняли огромное количество сирийцев и, похоже, переполнены. Получается, они не очень-то хотят брать на себя ещё и палестинцев?

— Иордания не хочет принимать больше беженцев — у них уже есть люди из Ирака, Сирии, Ливана. Главное, они считают, что палестинцы должны оставаться на своей земле. И сами палестинцы готовы терпеть бедность и жизнь под оккупацией, лишь бы не уезжать. Даже детей воспитывают в понимании, что они живут под оккупацией и есть враг. Люди видят солдат‑подростков с автоматами на их земле, но всё равно остаются, потому что это их родина.

Воспитание детей в условиях оккупации

— Как живут и воспитываются дети в условиях постоянных блокад и ограничений?

— Дети растут под оккупацией и страданиями. Я видел это на примере своих внуков: солдаты‑подростки грубо проверяют машины, и детям приходится понимать, что они живут на своей земле, которую должны защищать. По договору Осло нам обещали автономию хотя бы на 2% территории, но даже там нет свободы — аресты, блокпосты, закрытые дороги. Школы тоже страдают: моя внучка идёт пешком сотни метров, потому что дорогу перекрыли. Всё это формирует у молодёжи убеждение: они должны оставаться на своей земле и защищать её интересы.

Исторические аспекты конфликта и роль Британии

— Я была в Иордании, и гид нам рассказал, что когда-то давно сектор Газа был чуть ли не туристической зоной. И если говорить про Палестину и Израиль, то жили мирно, пока Британия не вмешалась и всех не поссорила. Так ли это?

— Действительно, раньше евреи, мусульмане и христиане жили вместе, работали, даже вели общий бизнес. Но всё изменилось с приходом фанатиков. Новые поселенцы получают землю бесплатно, строят дома, им дают воду и электричество. Арабов вытесняют, захватывают богатые земли — между Рамаллой и Наблусом, где были деревни, поля, университет. Теперь там новые города, а палестинцев лишают земли и ресурсов, даже воды.

Водный вопрос и контроль над ресурсами

— Мне говорили, что под землёй есть водные пузыри, и палестинцы не могут рыть колодцы, потому что если колодец вырыт около какого-то пузыря, вода уйдёт, и в другом месте её не будет.

— Любая скважина требует разрешения Израиля. В районе Вифлеема 42% чистой воды забирают израильтяне, а палестинцам остаётся минимум. Три христианских города получают всего около 12 кубов в день, хотя по договору должно быть больше. Вода подаётся по очереди: месяцами её нет, люди ставят железные баки на крыши, покупают воду по высокой цене — 70-80 долларов за 10 кубов. В Хевроне бывает, что воду дают раз в два‑три месяца. Многие считают, что война ведётся ради воды: страна бедна, дождей мало, а скважины нам не разрешают использовать. Израиль же применяет капельное орошение и выращивает всё, а палестинцы остаются без воды.

Израиль забирает около 42% воды из района Вифлеема, а палестинцам остаётся засуха. При этом на рынках полно израильских продуктов — они выращены за счёт нашей воды. Логика проста: кто сильнее, тот и прав. За Израилем стоит Америка и сильное лобби, его поддерживают Британия, Германия, Франция, дают оружие и деньги. Израиль выполняет роль защитника интересов НАТО, и даже сами еврейские авторы пишут, что война идёт ради этих интересов. Мы жили мирно, но эмиграция из Европы изменила всё: теперь Израиль действует ради Запада, а палестинцы остаются без воды и земли.

Отношение к христианам и мусульманам в Палестине

— Насколько я понимаю, особое неприятие, особые претензии предъявляются именно христианам, которые находятся в Палестине, или это касается и мусульман тоже? Вообще, Палестина мусульманская или христианская?

— Раньше, сто лет назад, в Палестине жили так: 33-40% было христианин, 5% — евреев. 60% мусульман. Потом всё изменилось, когда началась эмиграция, войны, новые поселенцы.

Евреи приезжали, Голда Меир, другие — у них когда‑то были палестинские паспорта. Они уезжали, начинали жизнь заново. Для арабов, для палестинцев это не так просто. А для христиан — ещё труднее.

При османах началась эмиграция, потом усилилась. Многие уехали в Южную Америку. В Чили, в Сантьяго, есть большой палестинский клуб, там живёт около 500 тысяч выходцев из Вифлеема, Беджалы, Бетсахура. А дома, в Вифлееме, христиан осталось меньше 13%, а православных — всего около 1%. Раньше было 7%. Люди не выдерживают войны, страданий, уезжают. Мусульмане тоже эмигрируют, но христиане — больше, они живут за границей.

Иногда думаешь: пройдёт 20-30 лет, и останутся только храмы, а христиан не будет. Католики, лютеране, православные — все уходят.

Я сам православный, из семьи Матар, самой большой православной семьи в Беджале. Мы держим веру, у нас церковь Святителя Николая, храм Рождества. Для нас больно видеть, что община тает.

Будущее Палестины и надежды на мир

— Скажите, как вы вообще видите будущее Палестины сейчас, с учетом того, что вы рассказали, и того, что вы не рассказали?

— Наш президент Махмуд Аббас говорил в Марокко: "за мир". Но видно, что казармы, оружие — это не выход. Я привёл пример Рабина: он тоже говорил, что мир нужен. Европа сегодня празднует мир, но нам предлагают жить без армии, без защиты. А как жить? Нужны зарплаты, нужна жизнь вместе с израильтянами. Место есть и для арабов, и для евреев, и для христиан. Жить мирно.

Рабин говорил: если будет мир, евреи умные, они смогут захватить арабские страны бизнесом. Давайте сделаем мир. Но никто не согласился. И что теперь? Мы, арабы, мусульмане и христиане, не готовы уезжать. Даже если сейчас нас меньше — после войны в Газе, может, 10%. Но через 10-20 лет нас будет больше, и мы должны жить вместе.

Мы не против одного государства, как бы оно ни называлось. Главное — жить мирно. Но евреи не хотят одного государства. Если не будет второго государства без оружия, будет война. Потому что силы неравные: у них оружие, поддержка, лоббисты. Зачем им быть добрыми, если можно просто забрать?

Так было и с договором в Осло: мы поверили, что дадут государство. Ошибка. Поверили зря. Россия тогда была слабая, не поддержала серьёзно. Америка решила, и наши согласились. Зачем они вернули нам землю? В международной политике верить никому не нужно.

— У нас, помните, была такая цитата знаменитая Александра Третьего, который сказал, что у России нет друзей, у России ее друзья — это армия и флот. Все. Это относится не только к России, это относится ко всему миру.

Спасибо вам большое. Спасибо вам. Это была программа "Клуб главного редактора" и наш гость Дауд Матар, председатель Вифлеемского отделения Императорского Палестинского православного общества.