Юрий Скуратов: желание «проглотить» Как Можно больше суверенитета, в Чечне выродилось в Откровенный бандитизм

Год назад 8 августа в переходе на Пушкинской площади прогремел взрыв, который услышал весь мир. До сих пор нет официальной информации о том, кто же все-таки виновен. Как обычно говорят: ведется следствие…

Буквально на следующий день после трагедии, 10 августа 2001 года, наш корреспондент беседовал с бывшим генеральным прокурором России и бывшим кандидатом в Президенты России Юрием Ильичем Скуратовым о природе терроризма и о том, какая разница между террористической операцией и гражданской войной. В том числе разговор зашел и о только что происшедшей тогда в самом центре Москвы трагедии.

Юрий Ильич, как Вы полагаете, в том, что произошло в подземном переходе на Пушкинской площади, присутствует чеченский след, как это утверждает Юрий Михайлович Лужков, или нет?

O. Чтобы точно ответить на этот вопрос, прежде всего, надо в деталях знать материалы уголовного дела – того расследования, которое проводится. Но некоторые выводы можно сделать, даже не зная этих материалов.

Я же скорее склонен поддержать мнение Ю.М.Лужкова о том, что есть множество обстоятельств, которые свидетельствуют об обоснованности этой версии, т.е. о наличии чеченского следа. Прежде всего, это то, что чеченский терроризм стал довольно таки привычным для нашей страны явлением, и террористы, которые свили себе пристанище на территории Чечни, не в первый раз покушаются на российских граждан. Факт этот настолько очевиден, что не нуждается в особых доказательствах. Достаточно лишь, помимо всего прочего, напомнить материалы уголовного дела, связанные со взрывом в Пятигорске.

Тогда не только по каким-либо оперативным данным, а непосредственно через судебный приговор, через судебное разбирательство, было доказано, что исполнителями этого взрыва были чеченки Аснаханова и Дадашева, которые находились в непосредственном контакте с Радуевым и выполняли его приказ – приказ окружения Радуева. Как бы в свое время это обстоятельство не пытался отрицать Масхадов (в чем его энергично поддерживал И.П.Рыбкин), суд подтвердил правильность версии, выдвинутой обвинением.

В пользу версии о чеченском следе свидетельствует и та дата, когда эта акция была предпринята. Ведь чеченские полевые командиры недвусмысленно давали понять, что очередная годовщина «независимости Чечни» будет по-своему отмечена – в соответствии с их понятиями, понятиями террористов, каким-нибудь кровавым актом. Руководство наших силовых структур ожидало обострения боевых действий на территории самой Чеченской республики или экспансии в соседний Дагестан. Но, видимо, для активизации боевой обстановки силенок у боевиков уже недостаточно – одна только бравада, вот и вылились все эти угрозы в кровавый и бессмысленный взрыв в центре нашей столицы, от которого пострадали только ни в чем не повинные мирные граждане.

Пусть при этом никого не смущает заявление Масхадова о том, что чеченская сторона в этом взрыве не повинна. Конечно, может быть, с одной стороны, это его искреннее заявление – возможно, что он действительно не в курсе всех этих дел, поскольку имеются свидетельства того, что он совершенно не владеет обстановкой в среде боевиков, не контролирует ее, не то, что полностью, а, хотя бы, даже частично. А с другой стороны, он должен понимать политическую ущербность этого взрыва для Чечни, и он всеми силами пытается дезавуировать версию о причастности чеченцев к произошедшему взрыву. Посему, его заявление следует рассматривать как чисто политический акт, не придавая ему того значения, на которое он был рассчитан.

А есть еще какие-либо предположения о виновных во взрыве?

O. Другие версии о природе этого взрыва, как, например, экономические и криминальные (разборки и пр.) я исключаю, поскольку считаю, что вероятность их не велика. Уж слишком демонстративный характер носил этот взрыв: в центре города, именно на Пушкинской площади, где всегда масса народа… Да, и сам механизм срабатывания взрывного устройства – очень продуманная схема проведения взрыва… К тому же, террористы уже не в первый раз облюбовывают для проведения своих акций метрополитен, к которому этот подземный переход имеет непосредственное отношение – он ведет ко входу на станции метро, на которых перекрещиваются три линии метрополитена. Акция была рассчитана на широкий общественный резонанс, чего при проведении криминальных разборок как раз-то и избегают. Могли, конечно, закамуфлировать под терракт, но это маловероятно.

Сам факт проведения подобной акции, вызвавшей небывалый резонанс, показывает, что ситуация в Чечне по-прежнему опасна для России. Боевики дают недвусмысленно понять, что они не сложили оружия и заставят Россию считаться с собой, дабы подтолкнуть ее к поискам таких путей разрешения конфликта, которые могли бы их удовлетворить. Я не думаю, что они рассчитывают на повторение Хасавюрта. Речь может идти только о таком урегулировании ситуации, при котором бы у них появилась надежда на спасение своих шкур: избежать правосудия и получить определенные гарантии безопасности.

Поэтому, как я уже сказал, я склоняюсь к мнению Ю.М.Лужкова о чеченском следе, хотя еще раз повторяю, что это всего лишь версия. Пока мы не имеем конкретных результатов расследования, и у меня есть серьезные опасения, что мы их и не будем иметь. Эти мои опасения базируются на том, что я вижу, как расследуется это дело, каковы первые шаги предпринимаются и так далее…

Что меня более всего беспокоит? В свое время я предупреждал, что угроза терроризма в России будет возрастать. И демонстрация силы со стороны власти тут мало чем поможет. По-настоящему сильная власть – это та власть, которая опирается на поддержку общества, которая успешно решает экономические проблемы, которая успешно решает проблемы государственного устройства. Власти же, соответствующей всем этим требованиям, в данное время в России не существует.

Нынешний курс российской власти, направленный на отбрасывание федерализма, направленный на воссоздание унитарного государства, по меньшей мере, бесперспективен. Можно запугать регионы, но это будет не надолго. Действительно, в предыдущие годы были издержки сепаратизма, и порой весьма существенные, что, кстати, и привело к чеченской трагедии, где желание «проглотить» как можно больше суверенитета, выродилось в откровенный бандитизм. Откровенный сепаратизм необходимо изживать, но при этом не следует его смешивать с федерализмом – подобная путаница недопустима. Прибегая к всевозможным перегибам, конечно, можно подавить саму идею федерализма, но, в конце концов, рано или поздно будет предъявлен соответствующий счет за то, что реформа федеративного устройства не была доведена до конца. Не важно – будет ли он предъявлен нынешнему президенту или следующему – он будет предъявлен в целом России и русскому народу. Лет через пять-шесть опять будут раздаваться голоса о том, что реформы федерации не были доведены до конца, что народы не получили обещанных прав на местное самоуправление, на национальное самоуправление, что реформы были сорваны, что их необходимо возобновить – это может привести к еще более крайним вывертам, чем те, которые нам уже довелось наблюдать.

У нас сейчас создание единой вертикали власти рассматривается как самоцель, и в этом видят панацею от всех бед и потрясений. Не хотят понимать, что эта вертикаль – она не сама по себе нужна, а является инструментом проведения реформ в стране, инструментом управления страной. Шаги по ее воссозданию должны предприниматься очень ответственно и осторожно. Они должны быть тщательно продуманными. Увы, такой ответственности не наблюдается!

Беседовал Илья Тарасов

ПРАВДА.Ру

10 августа 2000 года

Полностью интервью С Юрием Скуратовым о природе терроризма будет напечатано в ближайшее время