ЛУКОЙЛ: “мы будем отстаивать свои позиции”

На недавних парламентских слушаниях в Государственной думе обсуждалось положение дел в нефтяной промышленности России. Ничего нового по этой части услышано не было. Положение у нас там, как и везде, куда ни обратишь взор, — аховое. Инвестиций брать неоткуда, нефтедобыча падает, цены на мировом рынке — тоже. Сокращается и количество скважин, ибо нет денег, чтобы поддерживать их в рабочем состоянии. На этом фоне и возникла в правительстве идея — создать национальную нефтяную компанию, объединив в единое целое государственную компанию “Роснефть”, совместное с Белоруссией предприятие “Славнефть” и оренбургскую ОНАКО.
Другой вариант предложила нефтяная компания ЛУКОЙЛ — одно из наиболее крупных и успешно работающих акционерных обществ России, занимающее, по данным журнала “Форбс”, 10 место в рейтинге ведущих компаний мира. ЛУКОЙЛ выразила желание за немалые деньги выкупить у государства “Славнефть” и ОНАКО и включить их в состав компании ЛУКОЙЛ “под единую акцию”. С точки зрения ЛУКОЙЛа, это вполне честное и выгодное для государства предложение. В обмен на свои акции в “Славнефти” и ОНАКО, государство, в дополнение к имеющемуся у него пакету акций ЛУКОЙЛа, получило бы еще определенное количество постоянно растущих в цене акций компании “ЛУКОЙЛ”. Государственная доля акций в этой компании, увеличилась бы, таким образом, по предварительным расчетам, с 27 до 35 процентов. Соответственно возросли бы и дивиденды. Заметим к тому же: дела ЛУКОЙЛа поставлены так, что его акциями торгуют во всем мире, акции же “Славнефти” и ОНАКО практически неликвидны.
Не будем, однако, навязывать государственным мужам свою точку зрения. Попробуем выяснить, для чего же понадобились компании ЛУКОЙЛ еще два не особенно сильных новых предприятия?
Дело в том, что ЛУКОЙЛ, добывающая достаточно много нефти, испытывает определенную нехватку в мощностях по ее переработке. “Славнефть” и ОНАКО нефти добывают мало, но у них — перерабатывающие заводы. “Им пригодилась бы наша нефть, — говорят в ЛУКОЙЛЕ,— а нам — их возможности по ее переработке. Таким образом обоюдный дисбаланс мог бы быть устранен”
Заинтересованность ЛУКОЙЛа в приобретении “Славнефти” и ОНАКО налицо. Но есть ли какое-то встречное движение? ОНАКО, то-бишь Оренбургская нефтяная компания, не хочет объединяться ни с кем. Она имеет фактически региональный статус и уже много лет по постановлению, подписанному Черномырдиным, освобождена от уплаты налогов в федеральный бюджет, платя только местные налоги. Естественно, и губернатор, и руководство компании против изменения этого статуса. Ситуация со “Славнефтью” пока не известна. Но думается, если исходить из расчетов и экономической целесообразности, предложение ЛУКОЙЛа выглядит достаточно привлекательным и для “Славнефти”
В свою очередь, “Славнефть” со своими заводами привлекательна не только для ЛУКОЙЛа. Принадлежащая банку “Менатеп” нефтяная компания ЮКОС тоже была бы не против слиться со “Славнефтью”.
Рассматривая последствия этого варианта, нельзя не отметить главное. Хозяин ЮКОСА, банк “Менатеп”, как и любой коммерческий банк, заинтересован лишь в извлечении прибыли из своих нефтяных компаний и направляет полученные от них деньги в банковский оборот, в оборот ценных бумаг, спекуляции, но никак не в совершенствование производства, не в развитие его инфраструктуры. ЛУКОЙЛ в этом отношении — прямая противоположность ЮКОСу. Как любая производящая компания, ЛУКОЙЛ ориентирован главным образом на развитие своего производства. Когда нужно поддерживать в рабочем состоянии скважины, строить трубопроводы, создавать достойные условия жизни для тысяч сотрудников порою в самых удаленных от центра местах, — это поглощает практически все имеющиеся средства. Вот и получается, что с точки зрения перспектив развития, содружество с ЛУКОЙЛом было бы для “Славнефти” предпочтительнее союза с ЮКОСом.
Работает ЛУКОЙЛ не только на территории России, но и за ее пределами. Подписан договор с Ираком на разработку одного из крупных месторождений, открытых еще во времена Советского Союза. Правда, работы там пока не ведутся из-за санкций в отношении этой страны, но вся необходимая документация уже готова. Как только санкции будут отменены, ЛУКОЙЛ приступит к работе. Участвует компания и в пяти международных консорциумах в Азербайджане, три проекта — в Казахстане. Ведется работа и в странах Восточной Европы. Куплен контрольный пакет акций завода по переработке нефти в Румынии. Более мелкие проекты в Польше, Болгарии. Создается сеть автозаправочных станций в Чехии, строятся бензоколонки в Прибалтике, Турции. Про ЛУКОЙЛ говорят иногда, что у них и в США тысячи бензоколонок, — но реально, кто же пустит туда иноземную компанию? Правда, колонки в США у ЛУКОЙЛа все-таки есть, хоть их пока всего-навсего шесть.
Как видим, в целом поле охвата достаточно обширно.
И, думается, расширение компании ЛУКОЙЛ за счет приобретения, в данном случае, “Славнефти” и ОНАКО, конечно же, способствовало бы совершенствованию работы нефтяной отрасли России в целом и компании ЛУКОЙЛ в частности. Больше бы шло денег в казну в качестве налогов и доходов от экспорта. Новые акционеры получили бы полновесные и, как говорится, абсолютно ликвидные акции ЛУКОЙЛа...
Однако, обсуждение нефтяных проблем в Госдуме ни к чему не привело. “Собака зарыта в том, — считают в ЛУКОЙЛе, — что господа из правительства боятся выступить в поддержку нашего варианта. В Думе нет лоббирования наших интересов. Там почему-то с опасением относятся к тому, что ЛУКОЙЛ — не государственное предприятие, и полагают, что у государства мало возможностей влиять на его работу. Но ведь около 27 процентов акций ЛУКОЙЛа принадлежат государству. А раз так — кто мешает ему участвовать в наших делах? Три представителя государства сидят у нас в совете директоров. Управляйте, влияйте на принятие решений! Так нет, одни разговоры...”
Наряду с государственными, около 20 процентов акций ЛУКОЙЛа принадлежит западным инвесторам. Но государственническая позиция компании четко проявляется и в отношениях с ними. В ЛУКОЙЛе зорко следят за тем, чтобы ни у одного из представителей иностранных компаний не было на руках более 8 процентов акций, потому как 8 процентов дают право “посадить” в совет директоров своего представителя. ЛУКОЙЛу это не нужно. Его заинтересованность — в том, чтобы именно государство российское оставалось как можно дольше в числе самых крупных акционеров. С присоединением “Славнефти” пакет государственных акций увеличился бы, и в состав совета директоров компании можно было бы провести еще одного человека. Стало быть, возросли бы и возможности соблюдения интересов государства в делах компании. Но сегодня очевидным становится факт, что для достижения этого потребуется еще немало времени. ЛУКОЙЛ, однако, отступать не намерен. Нефтяники будут продолжать отстаивать свои позиции и доказывать, что предлагаемый ими вариант — наиболее предпочтителен. “Его воплощение всем пойдет на пользу, — уверены в ЛУКОЙЛе.—При каждом удобном случае мы будем говорить об этом, действовать, убеждать, выдвигать новые предложения и аргументы в свою пользу...”

Светлана ГЛУШКО