Невидимый фронт смыслов: как массмедиа перезапускает культуру подвига

Почему подвиги участников СВО часто остаются в тени, как казачество переживает обновление и какую роль в этом играет информационное сообщество. О новых смыслах и людях, которые сохраняют духовные ориентиры, в программе "Казачья правда" на Правда ТВ — сотрудник отдела СМИ и взаимодействия со СМИ Роспатриотцентра Елена Соколова.

Читайте начало интервью: Патриотизм возвращает себе статус ключевой ценности — Елена Соколова

Задачи после СВО: окрытость Роспатриотцентра и роль казачества

— На патриотическом форуме казачество будет представлено рядом проектов. Мы уже стали задумываться о том, что будет после СВО. Одним из важных направлений для нас сейчас является реабилитация и ресоциализация ветеранов, а также подготовка кадров среди казаков для дальнейших процессов, которые в мирной жизни будут осуществляться. Вопрос в том, как мы можем встроиться с этими проектами в повестку патриотического воспитания и конкретно в работу Роспатриотцентра. Есть ли точки соприкосновения и как нам добиться синергетического эффекта?

— Сто процентов есть, потому что Роспатриотцентр — это как раз та переговорная площадка, которая собирает и силовиков, и медиков, и систему высшего образования, и разные воспитательные центры — всех, кто неравнодушен к будущему, к судьбе России. Конечно, мы открыты для сотрудничества, открыты для диалога и в любом случае готовы поддерживать всех тех, кто занимается патриотизмом в России.

А что касается казаков в сфере патриотического воспитания: сколько у нас казачьих кадетских корпусов по России открыто, сколько патриотических клубов, многовековая история.

Казаки — это единственные люди, которые, принося присягу в армии, клянутся на Евангелии.

Эта присяга подкреплена более глубинными, духовными процессами, это целая культура, и это невероятно.

Добровольцы-казаки и защита Донбасса

— В 2014 году, когда началась война, казаки одними из первых встали на защиту Донбасса. У нас было очень много добровольцев из России, которые в то время спрашивали: а если мне руку оторвут или ногу, мне протез кто-нибудь сделает, что я завтра есть буду, будут ли у меня деньги на чай, и если я погибну, вообще меня кто-нибудь похоронит? Люди по велению сердца, шли на помощь страждущим, тем, кто не может сам себя в полной мере защитить, — женщинам, детям, старикам. Да, наши мужчины на Донбассе тоже встали на защиту, но нас было очень мало, и нас было легко смять, разделить.

Именно добровольцы из России сыграли ключевую роль в этих процессах. Я не знаю, смогли бы мы выстоять в течение этих восьми лет и началась бы спецоперация, если бы не было этих процессов.

Я служила в интернациональном подразделении, казаков у нас было достаточно много, я сама присутствовала на нескольких мероприятиях, посвящённых тому, как наших ребят верстали в казаки. Наш командир Ахра Авицба — его тоже верстали в казаки -атаман нашего сообщества.

Когда я какое-то время жила в Новосибирской области, для меня стало открытием, что там тоже есть казаки. Я думала, что это явление связанное только с Кубанью, с Ростовской областью.

— Ну, казаки же с запада на восток, по сути, шли в своё время.

— В других странах и городах мы этот феномен тоже видим. В Уфе, например. Для меня это, как принято сейчас говорить, шок-контент, что происходит.

— Казаки всегда были на передовой освоения земель, участвовали во всех военных конфликтах. Это история про пассионарность, про то, что надо бежать вперёд, надо что-то делать. Поэтому в любой точке мира можно найти потомков казаков.

Образ казака 2.0 и возвращение к корням

— Сейчас формируется образ казака 2.0. Долгое время вся эта история ассоциировалась с ряжеными. Специальная военная операция всю эту шелуху отсеяла. Остались те, кто воевал и воюет, и продвигает правильные образы: они меняется, прибавилось больше героики, я вижу возвращение к корням. По сути, мы сегодня реанимируем образ казака. Может ли этот образ и связанный с ним контекст стать для того же Роспатриота системообразующим в работе с героями, в донесении их образа до аудитории?

— Вопрос формирования образа героя сегодня на повестке дня, его сейчас во всей среде обсуждают. Кто виноват, понятно, а что делать?

Здесь должна быть консолидация всего медийного сообщества, чем мы тоже занимаемся. Специальная военная операция длится уже четвёртый год, а наших Матросовых, Зой Космодемьянских, Маресьевых почти не знают, дай бог одного-двух назовут.

Нужно формировать образ героя здесь и сейчас. Деятельность Роспатриотцентра направлена на то, чтобы выявлять их, делать медийными персонами, лидерами общественного мнения у себя в регионе, привлекать федеральный центр к этим процессам.

Военкоры и собирательные образы

— Например, Владислав Головин, "позывной Струна", "Красный рюкзачок", — он сыграл одну из ключевых ролей в формировании образа героя. Но не было бы подвигов Владислава, этот образ не сложился.

Тут очень важна роль военкора. Это синергия. А сколько таких как Владислав командиров штурмовых рот, которые штурмовали не только Мариуполь, Угледар и другие города. Их сотни, тысячи. Но Владислав стал олицетворением.

Вспомните Александра Матросова. Сколько было бойцов, которые закрывали собой амбразуру и жертвовали собой. Тысячи. Но мы знаем его, потому что это был собирательный образ, о котором писали в прессе, в книгах. Это была медийная работа тогдашних корреспондентов. То же самое и сейчас нужно делать.

Информационная война и сообщество "Мастерской новых медиа"

— Существуют сообщества, которые объединены общими ценностями. Сейчас реализуется проект "Мастерская новых медиа". Я сама в 2025 году закончила один из потоков. Было сформировано огромное сообщество, более полутора тысяч человек, объединённых одними ценностями.

Произошла идентификация "свой — чужой". "А, ты закончил МНМ? Значит, с тобой можно дело иметь и разговаривать, поймём друг друга с полуслова ".

И вот это важно. Наконец-то началось у нас формирование, мобилизация информационного ресурса, потому что информационная война — такая же война, как и на фронте, а может, даже и хуже, потому что это работа с умами людей, со смыслами. И словом можно убить, словом можно вылечить. Это не пустые слова.

Технологии цветных революций и роль медиа

— Мы видим, как в других странах вершились цветные революции руками известных контрагентов. Всё начиналось с медийного воздействия. Методички имеются, но эти методички кто-то придумал.

Есть идеологи, которые наполняют смыслами, есть идеологи, которые придумывают нарративы, образы. Оранжевая революция на Украине в 2004 году — классическая цветная революция. Оранжевый цвет, кричалки, сакральные жертвы.

Вот на Майдане с Татьяной Черновол — избитая журналистка, якобы сакральная жертва — начало цветной революции положено. Это уже описано во многих книгах. А мы всё ещё питаем иллюзии, кто же наш враг.

Поэтому здесь должна быть мобилизация информационного ресурса, конкретных людей: один сделал карточки в телеграм-канале про какого-то героя, второй снял документальный фильм, третий — ролик, четвертый записал подкаст, пятый пригласил его на радио…

Надо, чтобы это был круг, цепь, когда на передовой информационного фронта мы своими руками можем формировать образ героя. Образ героя "под ключ", как я это называю.

Роспатриотцентр тоже ведёт эту работу: мы снимаем документальные фильмы, серию интервью, показываем их по школам. Силами Роспатриотцентра было снято документально-игровое кино — это новый для нас уровень. С минимальным бюджетом силами нашего режиссёра, суперталантливой Марии Беспаловой. Фильм называется "Каракурт", его можно посмотреть на видеоплощадках.

Это было сделано несколькими людьми. Не было огромной команды, не было режиссёров, которые ВГИК заканчивали. И в этом, кстати, особенность современных коммуникаций.

Мы то же самое делаем в казачьем сообществе, создавая документальный контент. Недавно выпустили документальный фильм о 15-м барсе, это Волжское войско казачье. Он был снято двумя операторами и мной в качестве интервьюера. Получился 20-минутный, довольно крепкий документальный фильм.

Память о героях и "портретная галерея"

— После войны 1812 года в Храме Христа Спасителя была портретная галерея героев Отечественной войны. Спустя 200 лет мы, вспоминая того же Ермолова или Дениса Давыдова, держим в голове образ именно с этих портретов. Мне кажется, сегодня стоит добиваться такой же истории: формировать условную портретную галерею, чтобы будущие поколения, смотря на всё это, вспоминая специальную военную операцию, имели конкретный образ героев.

— Сто процентов. На улицах наших городов есть муралы, которые рассказывают о подвиге. Люди каждый день ходят мимо, смотрят: фамилия, имя, отчество, звание, годы жизни, либо год рождения, если герой жив… Кто-то просто мимо ходит, наблюдает, а месяца через два задаётся вопросом: а кто это? И лезет в интернет.

Важно, чтобы, когда человек полез в интернет, нашёл и карточки, и документальные фильмы, и подкасты, и всеобъемлющую информацию в удобоваримом виде. А сейчас мы что наблюдаем? Человек лезет в интернет, а ничего нет. И вот это страшно.

История Романа Фролова и патриотизм на своём месте

— Поэтому призываю всех региональных журналистов, которые нас смотрят: если вы патриот своей страны, а я надеюсь, что все, кто работает в медийном поле, действительно такими и являются, — каждый день выпускайте материалы про наших героев.

Для меня примечательная история казака из Новосибирской области. Роман Фролов. Он вернулся после специальной военной операции. Тогда ещё статус добровольца не был приравнен к статусу мобилизованного и контрактника. Он вернулся, когда законодательство было еще несовершенным.

Роман Фролов получил тяжелейшее ранение: колонна попала в засаду, он был одним из немногих выживших — подорвался на противотанковой мине, она была прямо под ним, они ехали в "Тигре", просто загруженном минами.

У него выбило зубы, тяжелейшая контузия, амнезия, доходящая до того, что он выходил из дома и не помнил, куда ему возвращаться.

У него раздроблен таз, он едва с палочкой ходил, нужна была реабилитация. И была ситуация неразберихи с выплатами. Потом, конечно, этот вопрос решили после ряда обращений, законодательство усовершенствовали, потому что таких, как Рома, возвращались сотни.

Его подхватила казачья община. Очень быстро после нескольких реабилитаций вернулась речь, зубы сделал, и после ранения он восстановился. Рома оказался талантливым кузнецом. Он получил грант на реализацию своего дела, открыл кузню.

С понедельника по пятницу он выполняет коммерческие заказы, а в субботу и воскресенье ведёт уроки для пацанов, которые шатаются по двору, занимаются непонятно чем. Показывает им настоящее мужское дело, чтобы своими руками что-то можно было сделать, древнее ремесло, которое сегодня востребовано и, думаю, будет востребовано впредь.

Рома плохой оратор, он не умеет красиво говорить о патриотизме, о высоких чувствах. Но через дело, через передачу ремесла, он для этих пацанов — моральный ориентир. Потому что это человек, который воевал, вернулся, не опустил руки, продолжает работать на благо своей страны, на благо Отечества.

Для некоторых пацанов он наставник, тренер, старший брат, даже отец. Рома на своём месте. Будто бы маленький человек, но убери его — и девять судеб на произвол.

Поэтому мы стараемся таких Ром искать и поддерживать, чтобы они не опускали руки и дальше делали то, что делают. Патриотизм начинается с себя.