В космосе время перестаёт быть абстрактным понятием и превращается в инженерный параметр, от которого напрямую зависит успех миссий. На Марсе часы действительно идут иначе — не образно, а в строго измеряемых величинах. Эта разница уже сегодня создаёт серьёзные операционные риски для космических программ и требует пересмотра подходов к навигации и синхронизации. Об этом сообщает научный журнал The Astronomical Journal.
Исследование, проведённое физиками Нилом Эшби и Биджунатом Р. Патлой, показывает: марсианские часы "убегают" вперёд примерно на 477 микросекунд в сутки по сравнению с земными. При этом показатель не является постоянным — в зависимости от положения планеты на орбите вокруг Солнца разница дополнительно колеблется примерно на 226 микросекунд в день.
На бытовом уровне такие величины кажутся ничтожными. Однако в условиях межпланетной навигации они приобретают критическое значение. При расчётах, связанных со скоростью света, даже задержка в 56 микросекунд эквивалентна ошибке на расстояние порядка 184 футбольных полей. Для автоматической посадки аппарата или синхронизации действий марсоходов такая погрешность может означать срыв всей операции, отмечают профильные аналитики.
Проблема выходит далеко за рамки одной планеты. В рамках программы Artemis NASA планирует связать в единую инфраструктуру Землю, Луну и Марс. Новые расчёты показывают, что марсианские часы опережают лунные ещё примерно на 421,5 микросекунды в сутки.
В результате возникает ситуация, при которой три небесных тела существуют в трёх разных временных ритмах. Для устойчивой работы межпланетных систем связи, навигации и управления требуется абсолютная синхронизация этих шкал. Без неё невозможно обеспечить надёжное взаимодействие между орбитальными станциями, посадочными модулями, роботизированными платформами и, в перспективе, пилотируемыми базами.
Причина временных расхождений хорошо укладывается в общую теорию относительности. Гравитация и движение искривляют пространство-время, заставляя часы идти с разной скоростью. Проблема заключается не в самой теории, а в том, как долго её применяли на практике.
На протяжении десятилетий расчёты строились по упрощённым моделям "двух тел": Земля — Луна или Земля — Марс. При этом влияние Солнца фактически выносилось за скобки. Между тем его мощная гравитация вызывает так называемые солнечные приливы — малые, но систематические возмущения орбит планет и спутников, которые напрямую влияют на ход времени.
Когда Эшби и Патла включили эти эффекты в модели системы Земля — Луна, точность расчётов выросла примерно в сто раз по сравнению с прежними подходами. Однако для системы Земля — Марс картина пока остаётся неполной: солнечные приливы и их влияние на земную орбиту ещё не полностью интегрированы в расчётные данные.
Подобная проблема уже хорошо знакома инженерам на Земле. Спутники GPS сталкиваются с тем, что их атомные часы идут быстрее, чем часы на поверхности планеты, из-за более слабого гравитационного поля. Если не вносить постоянные поправки, навигационная система начала бы ошибаться на километры всего за несколько часов.
В межпланетном масштабе эффект многократно усиливается. Здесь задействованы сразу несколько небесных тел, различные гравитационные поля и солнечные возмущения. Без единой временной архитектуры точная навигация и управление миссиями становятся практически невозможными.
Для агентства эта проблема уже перешла из теоретической плоскости в практическую. Управление сложными проектами, такими как Mars Sample Return — миссия по доставке образцов марсианского грунта на Землю, — требует предельно точной синхронизации всех этапов. То же касается долгосрочных планов по созданию постоянных баз и присутствия человека на Марсе.
Не случайно Белый дом ранее поручил NASA разработать систему согласованного лунного времени — аналога всемирного координированного времени, но для Луны. Эти шаги логично вписываются в более широкий контекст подготовки к лунной программе Artemis, где временная точность становится таким же критическим ресурсом, как топливо или связь.
До недавнего времени основным подходом оставалась адаптация земного времени с поправками на релятивистские эффекты. Такой метод работает для околоземной орбиты и спутниковых систем связи, но начинает давать сбои при выходе за пределы системы Земля — Луна.
Альтернативный подход предполагает создание локальных временных шкал для каждой планеты и их жёсткую увязку через единый координационный стандарт. Он сложнее в реализации, но лучше масштабируется для миссий, включающих Марс, астероиды и дальние орбитальные станции.
Переход к самостоятельной временной системе для Марса имеет как очевидные преимущества, так и операционные сложности. Такой шаг требует серьёзной перестройки программного обеспечения, навигационных алгоритмов и систем связи. При этом он может значительно повысить надёжность миссий.
К преимуществам относят более точную синхронизацию марсианских аппаратов, снижение рисков при посадке и стыковке, а также лучшую интеграцию будущих баз и орбитальных платформ. Среди минусов — высокая стоимость внедрения, необходимость международной координации и усложнение управления смешанными миссиями Земля — Марс.
На этапе проектирования сразу учитывать релятивистские эффекты и влияние солнечных приливов.
Использовать атомные часы с возможностью гибкой коррекции и удалённой синхронизации.
Закладывать в программное обеспечение поддержку нескольких временных шкал.
Тестировать навигационные алгоритмы на моделях с участием Земли, Луны и Марса одновременно.
Потому что различия в гравитации и движении планет приводят к накоплению ошибок, которые со временем становятся критическими для навигации.
В условиях межпланетных расстояний она может означать промах на сотни метров или даже километры.
Вероятнее всего, да. Исследования указывают на необходимость создания отдельного стандарта, синхронизированного с земным и лунным.