Два леса, два духа: встреча с аукой и кодамой изменяет взгляд на природу

Два леса — славянский и японский — будто дышат в унисон, отвечая на человеческое эхо. Но что скрывается за эхом, которое возвращается путнику? И почему нелёгкая тропа вдруг становится понятнее после встречи с теми, кого не видит обычный глаз?

Фото: Designed by Freepik by wirestock, https://creativecommons.org/public-domain/pdm/

Лес шишки

Мифы разных народов сходятся в удивительных точках, будто говорят о едином опыте человечества. О страхе остаться одному среди деревьев. О надежде быть услышанным. О том, что лес — в каждой культуре — не пустота, а собеседник.

В этом материале мы познакомим вас с двумя духами, живущими на противоположных концах земли: славянским аукой и японским кодама. Их характеры разные, их миры несхожи, но в одном они едины — оба слышат человека. И отвечают ему так, как он того заслуживает.

Как наши леса окликнешь — так они и аукнутся

Лес стоял густой, тяжёлый, словно впитавший в себя остатки уходящего лета. Над влажной землёй клубился пар, а под старой сосной сидел охотник — усталый, с опустевшим ягдташем и настороженными глазами. Он знал этот лес десятилетиями, но сегодня тропы, казалось, жили своей жизнью: они петляли, сходились, исчезали.

— Эй! — крикнул он, чтобы разбудить тишину. — Аууу!

Ответ раздался сразу, с трёх сторон — высоко, низко, будто кто-то хлопнул ладонями в самом сердце чащи.

— Аууу-ка-а… — протянуло эхо.

Охотник усмехнулся. Он знал: это не просто звук.

Рядом в зарослях что-то хрустнуло, потом мелькнуло что-то зелёное, круглое, почти травяное. Маленький пузатый человечек в листочках и усами-колосками смотрел прямо на него. Глаза у него озорно светились.

— Пирожок принёс? — спросил он будничным голосом.

— Принёс, — охотник достал из сумы завёрнутый в платок каравай. — Думал, вдруг встречу.

Аука подошёл, понюхал пирожок, довольно кивнул и вдруг… растворился, будто лёгкий дымок с костра. Тропа перед охотником дрогнула, и он увидел узенькую просеку, которой раньше вроде бы не было.

— Тебе туда, — прозвучало опять сразу отовсюду. — Только не кричи больше… Эхо будишь.

Охотник пошёл. И в какой-то момент ощутил, что лес ему улыбается.

Японские горы — путник и кодама

Горы Идзу вздымались, как застывшие волны. Путник шёл долго, ступая осторожно, чтобы не потревожить местные камни, которые, по легенде, тоже иногда умеют двигаться. Вечер опускался быстрыми тенями.

Когда он дошёл до кривого кедра, он, как и охотник далеко на западе, окликнул пространство:

— Эй, есть кто?

Его голос улетел в долину — и вернулся мягко, туманно:

— Э-эй…

Но не так, как бывает обычно. Путник отчётливо услышал не свой, но чужой, лёгкий, почти детский.

Он подошёл ближе к дереву. На коре — верёвка симэнава. Ветки шевельнулись лёгким движением, хотя ветер давно стих. Из тени выступила фигура — не то человек, не то дерево. Бледное лицо, гладкое, почти древесное; большие тёмные глаза, как влажные узоры на коре.

— Ты нарушил тишину, — сказала фигура. — Но не со зла.

Путник поклонился.

— Я искал дорогу… и ночь застала меня раньше, чем я ожидал.

Кодама подошёл ближе. Его шаги не слышались — только лёгкий вздох ветвей.

— Тогда слушай, — сказал он.

Вдруг лес наполнился звуками: тихими отблесками собственного эха, будто сами горы подсказывали путь. Как если бы земля под ним знала, куда хочет идти человек.

Путник почувствовал: это не просто указание — это разрешение.

Кодама поднял тонкую как прутик руку. И вся тропа перед путником озарилась лунным светом.

— Иди, — сказал дух. — Но помни: дерево слышит всё. Даже то, что человек думает, но не говорит.

И исчез. Не дымком, как наш аука, а как растворяющаяся древесная тень.

Два мира — одно эхо

Два леса на разных концах света — один мшистый, славянский, другой горный, японский — слушали людей одинаково внимательно.

Аука — озорной хранитель чащи — разговаривал смехом, путал тропы, но выручал, если путник приходил с добром.

Кодама — серьёзный дух дерева — не играл, но охранял лесную тишину, награждая уважение и карая бездумность.

Охотник вышел к своей деревне, чувствуя, как в кармане шуршит подарок ауки — маленький блестящий камушек, который никогда раньше не видел в лесу.

Путник дошёл до деревни у подножия гор, и, когда обернулся, увидел на вершине силуэт дерева, которое будто поклонилось ему в ответ.

И оба — не зная друг о друге — унесли с собой один и тот же урок: в каждом лесу есть голос.

И если ты зовёшь его — он обязательно отзовётся. Но тем, каким будет ответ, решаешь ты сам.

(В следующей статье сравним недобродушных духов — злобную нечисть.)