Загадочные обитатели глубин: кто живёт у метановых источников холма Фрейи

Арктическое дно остаётся одной из самых "слепых зон" для науки: холод, давление и месяцы полярной ночи делают регулярные наблюдения редкостью. При этом интерес к региону растёт, потому что подо льдом сосредоточены сырьевые ресурсы, уязвимые экосистемы и важные для климата процессы углеродного цикла.

Фото: Freepik by Designed by Freepik

Морское дно

Новая находка в Гренландском море показала, что ключевые явления могут происходить гораздо глубже, чем считалось. Об этом сообщает UiT — Арктический университет Норвегии.

Рекордная глубина и где нашли "холм Фрейи"

Экспедиция "Перепись океанов арктических глубин — ЭКСТРЕМУМ24" обнаружила самую глубокую из известных на сегодня газогидратных "холодных скважин". Объект нашли на глубине 3640 метров в Гренландском море — на тектонически активном хребте Моллой недалеко от пролива Фрам. Структуру назвали гидратным холмом Фрейи: здесь метан выходит из недр и при низкой температуре и высоком давлении связывается с водой, образуя ледоподобные газогидраты.

Ранее подобные системы чаще фиксировали на глубинах до 2000 метров, поэтому новая точка существенно расширяет "карту возможного". Дополнительный сигнал — следы сырой нефти, зафиксированные приборами. Геохимия указывает на термогенное происхождение газа: метан формировался глубоко в земной коре при высоких температурах и поднимался вверх по трещинам и разломам.

Метановые "вспышки" в толще воды и климатический вопрос

На холмах Фрейи заметили метановые вспышки — потоки пузырьков, которые поднимаются со дна на километры вверх. Наблюдения таких "факелов" на глубинах более 3300 метров в мире документированы редко, и именно поэтому район сразу стал приоритетным для дальнейших измерений.

Часть метана растворяется по пути или перерабатывается микроорганизмами, но сам газ остаётся мощным парниковым фактором. Открытым остаётся практический вопрос: какая доля метана из столь глубоких источников в итоге способна влиять на общий баланс и насколько стабилен этот вклад во времени.

Экосистемы без света: кто живёт вокруг источников

Несмотря на экстремальную глубину, вокруг точек выхода газа и сопутствующих соединений развивается жизнь. Здесь работают хемосинтетические сообщества: энергия берётся не от солнечного света, а из химических реакций с участием метана и серы. В районе фиксировали, в частности, трубчатых червей-сибоглинид, роющих мальданид, улиток и амфипод — организмов, которые формируют "острова" биоразнообразия среди однообразных морских глубин.

Важная деталь — биогеографическая близость к арктическим гидротермальным жерлам: на холмах Фрейи обнаруживаются виды, которые раньше связывали именно с такими системами. Это усиливает аргументы в пользу охраны "точечных" местообитаний, которые легко повредить при будущих работах на шельфе и в глубоководной зоне.

"Живые" геологические формы вместо стабильных залежей

Долгое время газогидраты воспринимали как относительно устойчивые образования. Но снимки высокого разрешения с дистанционно управляемого аппарата ROV "Аврора" (судно REV Ocean) показывают холмы в разных стадиях: одни растут, другие распадаются. Это означает, что гидраты способны формироваться, дестабилизироваться и разрушаться в зависимости от тектоники, теплового потока и условий среды.

Естественная лаборатория углеродного цикла и управленческий контекст

Исследователи называют холмы Фрейи природной лабораторией: здесь можно наблюдать, как метан выделяется, связывается и преобразуется в условиях сверхглубоководья. Отдельное внимание уделяется проливу Фрам, который соединяет Северный Ледовитый океан с Северной Атлантикой: изменения температуры и течений теоретически способны менять режим таких систем, но масштаб и скорость этих эффектов ещё предстоит уточнить.

Находка также попадает в период растущего геополитического и экономического интереса к Арктике: обсуждаются новые морские маршруты и перспективы разведки ресурсов, тогда как экологическая "база отсчёта" во многих районах пока слабая. Поэтому в фокусе — предупредительное регулирование и сбор данных до того, как хозяйственная активность станет необратимой.