Борис Карсаков: Если препарат не дошел до пациента — значит, система дала сбой

Согласно исследованию "РосФарма-2021", около 40% россиян сталкивались с трудностями при приобретении необходимых лекарств: перебои с поставками, высокая стоимость, сложности с включением пациентов в программы льготного обеспечения.

Фото: Фото из личного архива Бориса Карсакова

Борис Карсаков, эксперт в области лекарственного обеспечения

Борис Карсаков, эксперт в области лекарственного обеспечения, автор аналитических проектов по реформе лекарственного страхования в странах СНГ, поделился своим видением решения проблемы доступности лекарств.

Проработав несколько лет врачом-реаниматологом, затем открыв собственный фармацевтический бизнес, Борис пришел также к активному участию в политике здравоохранения. Его медицинский опыт и опыт в бизнесе привел к выводу: устойчивый доступ к терапии возможен только при честном и открытом партнерстве государства, бизнеса и некоммерческих организаций. И в центре этого союза всегда должны находится интересы пациента.

В интервью Pravda.Ru Борис Карсаков рассказал о необходимых шагах к решению проблемы доступности лекарств — возмещении стоимости, прозрачная логистика, централизованные закупки.

— На форуме "Фарма и общество" вы представили аналитический проект о мерах, обеспечивающих доступность лекарств в странах СНГ. Какие выводы из исследования вы считаете наиболее важными для российской практики?

— Главный вывод: реимбурсация, то есть система частичного или полного возмещения стоимости лекарств государством, напрямую влияет на приверженность лечению и его эффективность. В странах, где она работает стабильно, как в Казахстане или Беларуси, пациенты чаще соблюдают схемы лечения. А это важно при хронических заболеваниях.

Если говорить о бизнесе, то необходимы прозрачные критерии включения препаратов в списки. Это создаст здоровую конкуренцию и способствует снижению цен, причем не в ущерб качеству. В целом, когда частный фармбизнес понимает правила игры, они готовы инвестировать в развитие рынка.

— Борис, вы сами прошли путь от врача-реаниматолога к созданию собственного фармацевтического бизнеса. Как ваш прошлый медицинский опыт помогает вам в решении вопросов доступности лекарств?

— Мой путь от врача-анестезиолога-реаниматолога к созданию собственной фармацевтической дистрибьюторской компании в России не был быстрым и прямым. Я работал в крупных и известных компаниях, производящих лекарственные препараты, где проходил множество тренингов и обучений по стратегиям продаж, продвижения лекарственных препаратов, этическому ведению бизнеса.

И мой клинический опыт врача помог тогда и помогает сейчас осознавать, что доступность лекарственных препаратов не просто абстрактная проблема, а вопрос жизни и смерти. Каждый день я видел, как возможное отсутствие важного лекарства могло изменить исход.

— Вы участвовали в реализации национальной программы по снабжению онкологических центров высокоэффективными препаратами еще 5 лет назад. Как бы вы оценили текущую ситуацию с доступностью лекарств в странах СНГ, особенно для социально уязвимых групп населения?

— Ситуация с доступностью лекарственных средств в странах СНГ остается к сожалению, неоднородной и требуют системного подхода. С одной стороны за последние годы, конечно, мы видим позитивные сдвиги: расширение перечня жизненно необходимых лекарств, цифровизация, создание программ по редким заболеваниям.

Но все же социально уязвимые группы — пенсионеры, дети, инвалиды — по-прежнему сталкиваются с барьерами. Это и дефицит финансирования, и сложные процедуры включения, и перебои с поставками.

Опыт Казахстана и Беларуси показывает: доступность — это не только про деньги, но и про грамотное управление. В этих странах внедрены гибкие механизмы реимбурсации, электронные рецепторы, прозрачные системы льгот.

— В своих выступлениях на форумах и круглых столах, вы неоднократно выступаете с предложением трехстороннего сотрудничества: государства, бизнеса и некоммерческих организаций. Как именно вы видите эффективные механизмы такого взаимодействия?

— Я считаю, что крайне важно, чтобы государственные решения по формулярам, закупкам принимались с участием экспертов из отрасли, а не в отрыве от реальной практики. Это позволит избежать логистически узких мест и обеспечит сбалансированное ценообразование.

Отдельно с НКО и пациентскими фондами необходимо обсуждать адресные поставки, проведение мониторинга реальной доступности, оперативное реагирование на перебои поставок. Все это работает, когда есть прозрачность и доверие.

Мы получаем треугольник партнерства: государство задает стратегию, некоммерческие организации подсказывают, где есть слабые места, а бизнес реализует. В итоге выигрывает пациент, а значит, и система в целом.

— Вы неоднократно консультировали госструктуры и некоммерческие организации по вопросам этического ценообразования. Как вы, будучи представителем бизнеса, балансируете между необходимостью получения прибыли и социальной ответственностью?

— Я, как владелец дистрибьюторской компании, нахожусь на стыке трехстороннего интереса: производителя, государства и пациента. И мой подход основан на поиске баланса между получением прибыли, устойчивостью бизнеса и социальной ответственностью.

Я исхожу из простого принципа: лекарство должно быть доступно пациенту. Если оно недоступно пациенту, оно не выполняет своей главной функции. Поэтому при выстраивании ценовой политики я всегда оцениваю не только рыночные реалии, но и возможности конечного потребителя. И понимаю, что где-то прибыль нужно ставить не на первое место, особенно когда речь идет о жизни ребенка или пациента с неизлечимым заболеванием.

— На основе вашего опыта работы с международными партнерами, какие успешные зарубежные практики в области доступности лекарств можно адаптировать для стран СНГ?

— Я уже говорил про систему реимбурсации, но есть и другие механизмы доступности лекарств. Электронные рецепты и цифровая прослеживаемость: в Эстонии и Финляндии работает система, где врач, аптека, пациент и страховщик видят движение препарата онлайн. Это исключает потери льготных лекарств, повышает адресность и снижает возможные коррупционные риски.

Важен ранний доступ к терапии: в ряде стран существуют механизмы, при которых пациент с тяжелыми, орфанными или редкими заболеваниями может получить инновационный препарат до его официальной регистрации. При четком регламенте и медицинских показаниях это реально может спасти множество жизней.

Гибкие схемы контрактов с разделением рисков: в Великобритании и Италии, если препарат не дает ожидаемого эффекта, производитель компенсирует часть стоимости. Такая модель снижает риски для бюджета и делает доступ к инновационным препаратам более управляемым.

— НКО и госструктуры обращаются к вам как к эксперту в области политики здравоохранения при разработке policy-обзоров или национальных программ. Какие прогнозы вы можете дать относительно доступности лекарств с учетом развития технологий и напряженной геополитики?

— Я бы сказал, что доступность лекарств в ближайшие 3-5 лет будет улучшаться, но неравномерно. Там, где есть системный подход, инфраструктура и партнерство между государством и бизнесом, прогресс будет очевиден. А там, где преобладает фрагментарность, краткосрочное планирование, риски дефицита и перегрузки системы сохранятся. Наша задача — способствовать первому.

Справка об эксперте

Борис Карсаков, генеральный директор "Росфарм” с 2015 года.

В 2004 закончил Нижегородскую Государственную Медицинскую Академию по квалификации врач, в 2007 году защитил кандидатскую диссертацию по клинической фармакологии. Работал врачом анестезиологом-реаниматологом, в дальнейшем — медицинским представителем Bristol-Mayers Squibb Russia, менеджером по работе с ключевыми клиентами Aventis Pharma (2007-2008).