В основе этой стильной, даже по современным меркам, машины — заводской тяжеловесный ЗиЛ-131, который назвать красавцем как-то язык не поворачивается. Между тем эту "пожарку" разрабатывали в 1973 году, и не на Западе, а в СССР. Авторы художественно-конструкторской части автомобиля — В. Арямов, А. Ольшанецкий, Л. Кузьмичев и Т. Шепелева.
Первый прототип машины оказался "сыроватым", однако на выставке 1975 года, проходившей с участием зарубежных компаний, автомобиль всё-таки продемонстрировали. И не прогадали, она привлекла внимание французской делегации. Итогом стало подписание договора по совместной разработке пожарного автомобиля между фирмой Sides и советским ВО "Внештехника". Французы придерживались предложенного советскими дизайнерами экстерьера авто, практически не затронув его, а вот оборудование поставили своё. Они же предложили взять шасси от ЗиЛ-131, в то время уже заполнившего пожарные части страны.
Их было два, и оба построены во Франции, там они получили название в соответствии с местными стандартами — Sides VMA-30. В 1977 году одну из машин, прошедшую тестирование в г. Сен-Назар, передали в Советский Союз. Изначально автомобиль катали по всевозможным выставкам, в том числе международным, в надежде собрать заказы. Однако машина хоть и вызывала интерес, но оказалась никому не нужной. Слишком специфичным был автомобиль, который плохо совмещался с серийными образцами по номенклатуре деталей, узлов.
В СССР "пожарку" можно было разглядеть на Олимпиаде-80, где она дежурила в составе пожарных расчетов с другими автомобилями. Однако стоит напомнить, что VMA-30 в первую очередь предназначался для тушения пожаров (чем впоследствии и занимался на практике, но об этом расскажем чуть позже). Так что же там было внутри?
Если осмотреть авто снаружи, то первое, что привлечет внимание, — "двустволка" на крыше. В неё можно было подавать воду и тушащую пену. Внутри VMA-30 располагался агрегат, аналогов которому в СССР тогда не было, — насос высокого давления. Это мощное устройство, помогающее выдать струю, которая могла достать до 24 этажа.
Из ноу-хау стоит выделить двери автобусно-трамвайного типа. Прямо за ними находились места для пожарного расчёта: бойцы могли покинуть авто моментально, если сравнивать с неудобными высокими сиденьями в ЗиЛ-131. Кстати, в VMA-30 они были жёсткими и пластиковыми. Их легко было отмыть: после тушения огня у пожарных робы были мокрыми и грязными. Что касается жёсткости, то ехать чаще всего было недалеко. Авто рассчитано на шесть пожарных, плюс пара дополнительных сидений на всякий случай. Боевой расчёт располагался вдоль рамы, лицом друг к другу.
Следующий отличительный момент — размещение оборудования, которое располагалось прямо в боковине авто за быстро поднимаемыми шторками-жалюзи. Это гораздо удобнее, чем копаться под открывающимися крышками 131-го. Что ещё? Это цистерна, находящаяся по центру машины. О заполненности ёмкости сигнализировал специальный поплавок: если он опускался ниже нормы, в кабине загорался индикатор. Также предусматривался ТЭН для подогрева воды в холодное время. Всего этого не было в советских пожарных машинах.
Рабочее место водителя просторное, залезать и вылезать удобно. Эргономика выполнена на хорошем уровне: рычаг КПП рядом, ручник ближе, чем на ЗиЛ-131. Под рулём — импортный переключатель. Если не считать манометра и спидометра, остальные приборы — иностранного производства. Сбоку, где сидел командир расчёта, находились ручки управления пожарным оборудованием и сигнальные лампы, над каждой из которых висела табличка. Перед ногами — углубление для радиостанции.
К сожалению, они были главной причиной, по которой машину не заказывали и не пустили в серию. Основной минус — увеличенные габариты, из-за которых машина с трудом протискивалась в узкие дворы. А ведь уже в то время обозначилась проблема с оставленными на проезде легковушками, мешающими работе пожарных.
Второй серьёзный недостаток — большая масса автомобиля, достигающая 12,1 тонны. Отчасти тут был виноват производитель: по проекту, кузовные панели должны быть изготовлены из пластика, а их сделали из нержавеющей стали. Стандартный движок ЗиЛ-131 просто не осиливал такой груз.
Ну, и было кое-что по мелочи. Например, проблема с запчастями зарубежного производства или скользкая крыша, по которой добираться до пушки было просто опасно. Обслуживание зажатого внутри кабины двигателя тоже было проблематичным.
Всё это привело к угасанию интереса со стороны пожарного ведомства и правительства, которое решило не вкладываться в модернизацию проекта. Хотя, можно было поставить более мощный движок, например, ЯМЗ, использовать шасси от КамАЗа.
Автомобилям, можно сказать, повезло: они не превратились сразу в экспонаты, а отработали свой ресурс по прямому назначению, что большая редкость для прототипов. Французская машина использовалась примерно в течение двух десятилетий и вскоре (в 1998 году) заняла почётное место почему-то в Музее гражданской войны в Бресте.
Советскому образцу тоже повезло: его отправили в Ленинград, где машина выезжала на тушение пожаров до середины 1990-х. После выработки ресурса нужно было заменить двигатель. Однако с нестандартной машины его банально не смогли снять: делать это нужно было через верх, сняв крышную панель. Но то ли не было желания, то ли о способе демонтажа элементарно не догадались, только проще оказалось списать автомобиль.
Хорошо, нашёлся человек, не допустивший сдачи уникальной техники в утиль. Пожарную машину отреставрировали, узлы, включая двигатель, восстановили. Теперь автомобиль на ходу, находится в частных руках: кому-то, может, и повезёт увидеть его на улицах Санкт-Петербурга.