Макрон поборется с "контробществом" мигрантов

Президент Франции Эммануэль Макрон объявил об очередной попытке офранцузить мигрантов. Глава государства обещал принять жесткие законы, чтобы побороть "исламский сепаратизм".

В отличие от предыдущих фиаско с идеями мультикультурализма, президент Пятой республики начнет с реформы образования, чтобы с малолетства интегрировать приезжих во французское общество.

Фетиш мультикультурализма

Тема непринятия иммигрантами из Африки и Азии ценностей французского общества не теряет своей актуальности десятилетиями. Дискуссия особенно обострилась после серии терактов в стране, когда за оружие взялись потомки первых переселенцев из мусульманских стран.

Посыпая голову пеплом за колониальное прошлое, Франция достаточно долгий период конца ХХ века принимала на своей территории мигрантов из Магриба и других своих бывших африканских владений. Тех людей привлекал образ жизни французов, и они знали, за чем ехали. Старались приобщиться ко всем благам европейской цивилизации и интегрироваться в общество, чтобы присягнуть заветным чашечке кофе, багету с конфитюром и круассану.

Еще в конце 70-х годов прошлого века во французских школах не было и намека на какую-либо привилегированность учащихся различных рас, национальностей и религиозных конфессий. Ко всем было отношение как к обычным французским детям. Не было никаких дефиле в национальных и религиозных одеждах, а на "продленке" никто не требовал особенных блюд в школьной столовой.

Дети первых массовых переселенцев подросли и стали требовать к себе особого внимания властей. В местах компактного проживания африканских общин появились сообщества по новогоднему поджогу автомобилей и перманентной экспроприации кошельков и предметов роскоши у толерантных французов.

В мусульманских общинах приобщились к более радикальным увлечениям, которые в конечном счете привели к терактам в дополнение к обычным преступлениям. Ко всеобщему фестивалю правонарушений охотно присоединились и вновь прибывшие гости Французской республики.

Фетиш толерантности и мультикультурализма принес свои результаты. Приезжие стали искренне полагать, что имеют индульгенцию на насилие и другие противозаконные действия только на том основании, что:

у них иной цвет кожи;
они исповедуют ислам;
Франция им обязана за колониальное прошлое.

В отрыве от общества

Своим анонсом грядущих изменений во французском законодательстве Эммануэль Макрон фактически подвел черту смысловым метаниям. Президент Франции объявил, что начиная с 2021 года обучение на дому будет существенно ограничено, а само школьное образование станет обязательным с трехлетнего возраста.

По мнению Эммануэля Макрона, мусульманская община Франции сейчас представляет собой "контробщество", а дети из этой категории приезжих с малолетства приобщаются к обособленному существованию в стране. Президент Пятой республики считает необходимым поставить под контроль учебные программы в школах и иностранное финансирование мечетей.

Эммануэлю Макрону есть о чем беспокоиться. Во Франции уже сейчас проживает порядка семи миллионов человек, исповедующих ислам. Это где-то 10% от всего населения страны. Стоит напомнить, что еще в апреле 2016 года премьер-министр Франции Манюэль Вальс обратил внимание на угрозу салафизма в стране:

"Салафиты сегодня составляют один процент мусульман в нашей стране. Но их идеи, их послание, их сообщения в социальных сетях являются единственными, которые мы слышим и которые слышат все больше молодых людей".

Заявление президента Макрона об ограничении домашнего образования уже вызвало возмущение в социальных сетях. Несмотря на то, что глава государства признал свой план "радикальным", тем не менее он уверен в его необходимости для "содействия интеграции ислама в республике".

Тестирование демократией

Идея Эммануэля Макрона представляется разумной, но каким образом она воплотится — большой вопрос. В демократическом обществе все "радикальное" встречает сопротивление не только у граждан, которых затрагивают нововведения, но и у тех, кто исповедует либеральные ценности.

Президент даже из приличий не сможет игнорировать мнение граждан страны, подгоняя законы государства под свои личные желания. В отличие от действующей в некоторых постсоветских государствах модели так называемой суверенной демократии, французское общество никогда не примет:

авторитарные методы правления;
фактическое слияние ветвей власти;
навязывание одного мнения как единственно верного.

В этом смысле у государственной системы, выстроенной в парадигме суверенной демократии, диапазон возможностей у главы государства не сравним по размаху с любой из европейских стран. Репутационные издержки с лихвой компенсируются:

масштабной пропагандой;
щедрым финансированием лояльных массмедиа;
репрессивными механизмами.

Прорыв или имитация

Может так статься, что уже поздно браться за перевоспитание мигрантов, которые уже уверены в том, что Франция обязана принимать их мировоззренческие идеалы как неизбежное. Вписать их уже в свою повседневность, подчиниться культуре приезжих и не рыпаться. Ну и по ходу самим следить за тем, чтобы французы:

не выставляли на улице елки на Рождество;
контролировали длину юбок и рукавов;
воздержались от употребления алкоголя и свинины;
не садились за один стол с женщинами;
запретили бы, наконец, "Мулен Руж".

В то же время, во избежание внутренних конфликтов, связанных с обособленностью и религиозной радикализацией приезжих, французские власти просто обязаны искать пути решения непростой задачи достижения согласия в обществе и обеспечения правопорядка в стране. В этом и интрига с идеей Эммануэля Макрона. Она вполне может оказаться и прорывной.

Хватит ли у его "радикального плана" необходимой содержательной части, чтобы без глобальных потрясений интегрировать или хотя бы как-то приобщить иммигрантские анклавы к нормам французского общества, будет заметно в недалекой перспективе.

Получится — президент Эммануэль Макрон впишет свое имя в историю Франции и даже всего Евросоюза. Не получится — об этом задорно расскажут российские федеральные телеканалы и сострит в Facebook Мария Захарова.