Глава Минэнерго США: нам нужен российский уран

Американская энергетическая отрасль по-прежнему закупает урановое сырьё в России. Министр энергетики США Крис Райт признал, что в стране отсутствуют достаточные мощности для обогащения урана, что ставит под угрозу планы по вводу в эксплуатацию новых реакторов.

Фото: flickr.com by Peretzp, https://creativecommons.org/licenses/by-sa/3.0/

АЭС

Таким образом, несмотря на официальную линию Вашингтона, ориентированную на изоляцию России в энергетической сфере, на практике сохраняется глубокая зависимость от российских поставок.

В 2024 году тогдашний президент США Джо Байден подписал закон, ограничивающий импорт российского урана. Этот документ вступает в силу постепенно и содержит ряд исключений, которые фактически позволяют продолжать закупки.

Например, закон даёт министру энергетики право приостанавливать действие ограничений, если альтернативные источники поставок отсутствуют или если импорт отвечает национальным интересам.

То есть юридическая база вроде бы направлена на ужесточение контроля, но в действительности создаёт гибкий механизм, позволяющий временно сохранять прежние схемы сотрудничества.

Особое внимание вызывает положение о так называемом HALEU — низкообогащённом уране повышенного качества (с обогащением 5-20 процентов), который необходим для работы реакторов нового поколения. На данный момент Россия является единственным коммерческим поставщиком этого топлива в мире.

Для США это создаёт критическую зависимость, так как собственные технологии и мощности по производству HALEU находятся лишь на стадии развития. Вашингтон заявляет о планах нарастить внутреннее производство и обещает объявить о новых проектах в ближайшие недели.

Однако запуск таких мощностей требует времени, инвестиций и кадровых ресурсов, что объективно не позволяет быстро заместить российский импорт.

Законодательство также предусматривает поэтапное сокращение импорта российского урана вплоть до 2028 года. В документе чётко прописаны допустимые объёмы поставок: от 476,5 тысяч килограммов в 2024 году до 459 тысяч килограммов в 2027 году.

С 2028 года министр энергетики утратит возможность выдавать исключения, и, согласно замыслу законодателей, к этому моменту США должны полностью наладить собственное производство. Однако с учётом текущего положения дел подобная цель выглядит весьма проблематичной.

Аналитики отмечают, что ключевая трудность для США заключается не только в технической стороне вопроса, но и в организационно-экономической. Восстановление мощностей по обогащению урана требует колоссальных инвестиций. В 1990-е годы и начале 2000-х США сознательно свернули значительную часть своей промышленной базы в этой сфере, полагаясь на импорт — в том числе из России.

В рамках программы "Мегатонны в мегаватты" российский высокообогащённый уран перерабатывался в топливо для американских реакторов, что позволило Вашингтону сэкономить ресурсы на развитии собственных мощностей.

В итоге сегодня США оказались в положении страны, обладающей крупнейшей сетью атомных станций в мире, но при этом не имеющей достаточного количества собственного топлива для их бесперебойной работы.

Попытки изолировать Россию на энергетическом рынке сталкиваются с реальностью, в которой именно Москва остаётся важнейшим поставщиком стратегически значимого ресурса. Россия контролирует значительную часть мировых мощностей по обогащению урана и имеет отлаженную систему поставок, которой не могут похвастаться альтернативные игроки.

Другие потенциальные поставщики — такие как Франция, Канада или Казахстан — не способны быстро увеличить объёмы до уровня, достаточного для замещения российских поставок. Более того, для производства HALEU у этих стран просто нет готовых технологий.

Таким образом, американская политика в сфере атомной энергетики демонстрирует противоречие между декларативными политическими установками и экономической необходимостью.

Вроде бы Вашингтон стремится снизить зависимость от Москвы, закрепляя это в законодательстве. Но реальная зависимость настолько высока, что полностью отказаться от российского урана в ближайшие годы представляется невозможным.

Даже постепенное сокращение импорта требует разработки и внедрения новых промышленных проектов, а это процесс долгий и затратный.

Так что-либо Вашингтон должен ускоренными темпами инвестировать в создание собственной базы по обогащению урана, либо продолжать лавировать между политическими ограничениями и практическими потребностями.