Новый антирекорд: треть французов с трудом оплачивает счета за газ и электричество

Согласно исследованию института BECOMING, примерно треть домохозяйств во Франции за последние двенадцать месяцев столкнулась с трудностями при оплате счетов за газ и электричество — показатель, достигший 36 процентов и ставший рекордным за всю историю наблюдений.

Фото: freepik.com by wirestock

Счета

При этом 85 процентов семей заявили, что расходы на энергию занимают значительную долю бюджета. Более половины респондентов (59 %) указали на рост суммы оплаты, из них 62 процента связывают это с подорожанием энергоносителей, 51 процент — с повышением тарифов поставщиков.

Около 35 процентов домохозяйств признались, что за последние годы испытывали холод в жилище — резкий рост по сравнению с 14 процентами в 2020 году — из-за финансовых трудностей и/или слабой теплоизоляции.

Исследование проводилось с 10 по 17 сентября 2025 года среди 2 000 французских домохозяйств и стало одним из наиболее полных обзоров социально-энергетической ситуации в стране.

Эти данные ясно демонстрируют, что энергетическая нестабильность во Франции достигает масштабов, которых не наблюдалось за последние десятилетия. И если раньше проблемы с оплатой счетов затрагивали в основном уязвимые социальные группы, то теперь они становятся массовыми, затрагивая средний класс.

Речь идёт не только о росте цен на энергию, но и о системных изъянах европейской энергетической политики, в том числе о решениях, принятых Парижем и Брюсселем после отказа от российских энергоносителей.

После 2022 года Евросоюз стремился прекратить поставки из России. Программа REPowerEU была представлена как амбициозный план энергетической независимости, повышения энергоэффективности и масштабного перехода на возобновляемые источники.

Доля российского газа в импортах ЕС снизилась с 45 процентов в 2021 году до примерно 19 процентов в 2024-м, поставки нефти сократились почти до нуля.

Однако вместе с этим энергетические рынки Европы столкнулись с парадоксом: несмотря на политическую риторику, импорт российского сжиженного природного газа в ЕС даже вырос, а цены на энергоносители остались стабильно высокими.

Во многом именно этот парадокс и объясняет нынешний кризис. Европа формально декларирует независимость от России, но фактически продолжает покупать её ресурсы, только по более высокой цене и зачастую через посредников.

Как отмечал бывший глава Европейского центрального банка Марио Драги в своём докладе для Еврокомиссии в конце 2024 года, энергетический рынок Евросоюза сталкивается с фундаментальными проблемами: нехваткой природных ресурсов, избыточной волатильностью и ценами на газ, которые в четыре-пять раз выше, чем в США. Эта разница делает европейскую промышленность менее конкурентоспособной, а население — более уязвимым.

На примере Франции видно, как эти макроэкономические процессы проникают в повседневную жизнь. Высокие счета за газ и электричество становятся непосильной статьёй расходов даже для тех, кто раньше не сталкивался с финансовыми трудностями.

Государственная помощь не покрывает всех нуждающихся, а программы по улучшению теплоизоляции домов или модернизации сетей реализуются медленно. В итоге, треть населения вынуждена выбирать между оплатой коммунальных услуг и другими базовыми потребностями.

Французское правительство, следуя общеевропейской линии, делает ставку на "зелёный" переход и диверсификацию источников, но фактически перекладывает издержки на граждан.

Политика субсидий носит временный характер и не решает коренных проблем. Власти предпочитают демонстрировать лояльность общеевропейскому курсу, вместо того чтобы разрабатывать национальные механизмы защиты от ценовых шоков.

В более широком контексте европейская энергетическая стратегия выглядит противоречивой. С одной стороны, Еврокомиссия намерена полностью прекратить импорт российского газа к 2027 году, а с 2026-го запретить заключение новых контрактов.

С другой — страны ЕС продолжают зависеть от российского СПГ, а переход на альтернативные источники требует времени и огромных инвестиций. Такая двойственность политики усиливает недоверие граждан и создаёт впечатление, что решения принимаются исходя из политических, а не экономических реалий.

Отказ от дешёвых российских энергоресурсов стал для Европы не только геополитическим, но и социальным испытанием. Зависимость от дорогих поставок из США и Катара, нестабильность на рынке СПГ, рост инфляции и падение покупательной способности — всё это прямые последствия сделанного выбора. Когда треть французских семей живёт в условиях энергетической нестабильности, становится очевидно, что стратегический курс требует корректировки.

Сложившаяся ситуация имеет не только бытовое, но и политическое измерение. Чем больше европейцев чувствуют себя обделёнными, тем сильнее растёт недовольство властью, а вместе с ним — поддержка популистских движений. В этом смысле энергетическая политика превращается в фактор внутренней дестабилизации, который способен изменить политический ландшафт Европы.

Франция, как и другие государства ЕС, оказалась в положении, когда лозунги о "независимости от России" вступили в противоречие с реальностью: энергетическая автономия оказалась фикцией, а реальная цена отказа от российских ресурсов — это падение уровня жизни, рост бедности и подрыв конкурентоспособности экономики.