Сколько времени будет продолжаться эпидемия коронавируса? Когда ждать пика, и можно ли надеяться на скорое плато? Почему карантинные мероприятия нужно будет продолжить даже при существенном улучшении ситуации? А главное — когда может появиться вакцина против COVID-19? Что делать, пока ее нет? На все эти и многие другие вопросы Инны Новиковой в прямом эфире видеостудии Pravda. ru ответил председатель комитета по охране здоровья Государственной Думы Дмитрий Морозов.
Читайте начало интервью:
— Дмитрий Анатольевич, пока не понятно, как долго и каким образом будет продолжаться эпидемия коронавируса, потому что мы пока еще к пику не подошли, прирост инфицированных теперь уже по 10 тысяч. Понятно, что этот рост происходит прежде всего за счет улучшения и увеличения диагностики. Проводится все больше тестов на ковид-19, поэтому скоро все-таки возможно и замедление роста. Как вы считаете, можно ли надеяться, что в ближайшее время выйдем на плато?
— Вы совершенно правы, примерно половина прироста сейчас достигается за счет активного поиска и массовой диагностики людей.
В том числе выявляются COVID-позитивные, которые не имеют симптоматики. Представьте себе, если бы у нас не было совсем тестов, то эти люди считались бы здоровыми.
Сейчас мы не только диагностируем, но и определяем круг контактов, обследуем всю цепочку, изолируем людей и прекращаем передачу вируса.
Когда сработает эта система, будет видно. Я — не эпидемиолог, а детский хирург, но тем не менее представляю, что важен не абсолютный прирост больных, а процент прироста. Если он у нас в начале апреля был где-то за 10 процентов, то сейчас — порядка 6-7 процентов.
При таких показателях специалисты считают эпидемиологический, инфекционный процесс более-менее управляемым.
Но нужно прекрасно понимать, что, если мы сейчас сделаем какой-то ряд неправильных поступков, например, расслабимся и пойдем все гулять, то обязательно все вернется моментально, буквально через несколько дней ситуация снова перейдет в плохое русло. Поэтому карантин надо сохранять.
— Говорят, что пока нет вакцины от коронавируса, не могут быть сняты все ограничения. Но обычно создание и апробация вакцины занимает несколько лет. Как вы считаете, глобальная важность проблемы может ускорить этот процесс?
— Я думаю, вакцина будет в лучшем случае к следующему марту, если мы говорим. Но это при всем при том, что, если все клинические испытания сразу пройдут великолепно. Но такое бывает не часто.
В то же время появляется все больше и больше информации из разных стран, что какие-то уже существующие или доработанные препараты можно вводить заболевшим.
Например, коллеги из Израиля якобы вышли на формирование такого антительного коктейля, который может работать активно.
Разные исследования, касающиеся в том числе вакцинации от других вирусов, против полиомиелита, который может побочно повышать иммунитет по отношению к любому вирусу примерно на год. Получается такая неспецифическая широкая вакцинация. Есть и многие другие варианты и предложения.
Ученые работают, надо подчеркнуть, весьма эффективно. Толковых ученых — очень много по всему миру.
Важно, что они не конкурируют сейчас, а хорошо взаимодействуют, понимая, что это — общая задача.
— Была также информация, что прививки от туберкулеза и гриппа помогают против ковид.
— Да, это — так называемый принцип общей вакцинации. Живые вакцины повышают общую иммунологическую реактивность за счет своего интерферона почти на год по отношению к любому реагенту. Этим сейчас занимаются и исследуют.
Если это будет доказано на большой группе, то это будет применяться и получит широкое распространение. Но не так-то просто, потому что живой вакциной невозможно прививать человека в коллективе, особенно — в детском. Но если все будет сделано, то это будет еще одной хорошей точкой опоры.
— Что делает наше руководство в этом направлении? Что, по-вашему, нужно сделать еще?
— Когда мы разговаривали с министром и еще с Мишустиным, я предложил объединить ученых, но сделать не в одном месте, а по типу функционального кластера, чтобы они быстро обменивались информацией.
Потому что сейчас многие над этим работают, ко мне приходят письма от многих ученых. Некоторые говорят: я сделал препарат, который спасет человечество, но меня не слышат.
Мы в комитете моментально обрабатываем эту информацию и передаем специалистам. Сейчас есть координационная научная группа при министре здравоохранения. Я им предложил сделать экспертизу и осмысление любого предложения открытыми, чтобы человек видел, как проходит изучение и оценка результата его труда.
Сейчас все делается быстро. Конечно, каждый хочет принести пользу, и возможно среди этих препаратов уже есть действительно эффективные против COVID-19, но у каждого препарата есть множество эффектов, поэтому эти все препараты должны быть тщательно изучены.
Обязательно все нужно проверять, проводить нормальные, хотя и быстрые, но клинические испытания, делать специальные группы добровольцев, тестировать и нащупывать лучшее лечение.
Нам удалось привлечь внимание, и мы стали, я думаю, одним из локомотивных моментов для введения антикоагулянтов в терапию ковидной инфекции. Сейчас уже подготовлены клинические рекомендации по терапии низкомолекулярными гепаринами и антикоагулянтами. Это — очень важно, и я надеюсь, что это спасет многих людей.
Беседовала Инна Новикова
К публикации подготовил Юрий Кондратьев