В пластической хирургии для поддержания имиджа банкира и звезды шоу-бизнеса нужны разные подходы. А ребро — всего лишь стройматериал, считает пластический хирург, атташе завотделением челюстно-лицевой хирургии Госпиталя Святой Анны (Париж, Франция), совладелец клиники PLATINENTAL (Киев) и оперирующий хирург клиники PLATINENTAL (Москва) Олег Баниж. Об этом он рассказал в беседе с главным редактором "Правды.Ру" Инной Новиковой.
Начало разговора на эту тему:
"Проблемы в семье пластика не исправит"
"Пациент хотел другого, поэтому недоволен"
Шекспира или Ньютона делать будем?
— Олег Николаевич, а какие, по вашему мнению, сейчас самые востребованные пластические операции?
— Я могу сказать, что в 2002 году я сделал около 400 липосакций за год. Около 400. А сейчас липоаспирация — это довольно редкая операция. То есть это говорит о том, что люди начали за собой следить, правильно питаться, меньше есть. То есть это хороший показатель.
— А на что сейчас обращают больше? На какую-то форму частей тела и головы?
— На все. Кто занимается модельным бизнесом, хотят:
кто занимается банковским делом, хотят максимально долго оставаться вот в том виде, в котором они находятся сейчас, кто-то, не знаю, хочет поменять полностью все и просит выполнить:
Причем поменять так, что…
— Никто не узнал?
— Ну да, кроме собаки, по запаху. Такое тоже бывает. Абсолютно разные требования.
— Вот я тут вычитала, знаменитый наш мачо Доронин, который расстался с Наоми Кэмпбелл. И сейчас появляется у него новая подруга, которая очень похожа на черную пантеру, и у нее какая-то нереальная совершенно талия, просто нереальная, это даже не песочные часы. Гурченко бы там просто обзавидовалась такой талии. Я понимаю, что не могло быть такого у человека от рождения. Видимо, ей ребра удаляли. Ради чего вот удалять ребра, чтобы была такая талия.
— Вам это нравится?
— Мне не понравилось. Ей, наверное, нравится.
— Ее look вам понравился, то, как она выглядит?
— Мне показалось, как кукла Барби, это неестественно… Вот сейчас у нее все там красиво, чуть-чуть лишние два сантиметра, наверное, что-то, будут какие-то проблемы. И потом, я не знаю, как она будет детей рожать. Я не могу оценить. Ну, кукла Барби, она красивая с такими ногами. То есть, если бы такая была, она бы упала сразу же, шагу не сделала с такими пропорциями. Может, у меня такое рабоче-крестьянское ощущение, что красота — это здоровье.
— Ну, это прежде всего, да.
— Наверное. А когда вот такая талия, такие бедра, не знаю. Это значит, получается, бизнес. Я вас хотела спросить: к вам придут, скажут "хочу ребра убрать". Вы скажете "давай" и будете убирать ребра? Вы хоть раз вообще удаляли ребра у пациента?
— Ни разу.
— А вообще слышали, чтобы кто-нибудь такой метод использовал?
— Да, конечно. Конечно.
— А что, его надо отпилить, это ребро, да?
— Убрать.
— Как убрать? Вы должны сделать дырочку, через дырочку отпилить ребро и так его вытащить.
— Совершенно верно, освободить. Убирают только те ребра, которые самые последние, которые закреплены только с одной стороны.
— Понятно. А эти ребра, они ничего не охраняют, ничего не защищают, селезенку, например?
— Конечно, они охраняют, защищают, но, почему не вытащить. Охота пуще неволи, поэтому…Такая операция есть, она описана, она производится
— Если к вам придут, вы готовы будете отпилить?
— Я не готов, лично я, но к своим коллегам, которые готовы это сделать, я пошлю. Но, это скорее не пластическая хирургия уже, а это нужны уже специалисты по:
Это уже, немножко за рамками нашей специальности. Забрать часть ребра для того, чтобы, например:
что мы делаем регулярно для наших коллег стоматологов или сами для себя, или где-то дефицит ткани, например, микрогения, увеличить подбородок, то есть нам где-то надо взять материал. То есть материал — это костная ткань. Костную ткань мы можем взять, самый простой способ, это:
Вот эти операции мы производим в общем регулярно достаточно.
— Достаточно регулярно, и люди идут на то, чтобы там от черепа у них кусок кости…
— Это же стройматериал, это эндоматериал, который:
не отторгается организмом.
Это намного лучше, чем материал синтетический. Конечно, конечно. А тем более, что никакого вреда для организма это не несет.
— Ну да, конечно, кусок отпилили от черепа и ерунда?
— Все, потом остеосинтез пройдет и все восстановится.
— То есть это ничего страшного, это мы все равно все из себя естественные такие остаемся.
— Да.
— Просто как раньше было: зубы не лечили, а только удаляли в страшных мучениях, а теперь мы лечим зубы и никаких проблем.
— Под наркозом ещё иногда.
— Под наркозом, тогда ещё под общим наркозом.
— И прекрасно себя чувствуем.
— Ещё тут предлагают молочные зубы под общим наркозом. Реклама была знаменитой пасты, когда "у моей бабушки все искусственное, а только зубы свои ". И бабушка такая замечательная, фарфоровые зубы, абсолютно искусственные, и бабушка такая, просто юная красавица, 90-60-90, у нее все пластические операции, они явно сделаны. Это такое будущее искусственное ожидает человечество? Или все-таки мы останемся такими же, как и были?
— Я думаю, что мы останемся такими же, как и были.
— То есть режьте, давайте свои ребра, подставляйте череп и будете ещё краше и ещё моложе.
— Ну, иногда нужно подставить череп, потому что если например, резорбировалась костная ткань, а вам нужно:
то где-то эту костную ткань нужно брать. Поэтому вы:
Вот, собственно говоря, зачем это нужно, и это уже пластическая хирургия.
— Олег Николаевич, пластическая хирургия — вещь серьезная. А бывают в вашей практике смешные или анекдотичные истории?
— Пришла пациентка и задала вопрос, на который я никогда больше не отвечал никому. Она сказала:
"что бы вы мне сделали?". И я с огромным энтузиазмом расписал ее с головы до ног. И она, естественно, пришла в состояние такое, близкое к культурному шоку и сказала: "все это мне нужно сделать".
Я говорю, да, а вас что-то другое волновало? И она сказала: "совершенно верно, меня волнует морщинка над правой частью верхней губы, потому что я курю все время на правую сторону, вот она залегла, и мне хочется ее выправить. Вот наверняка инъекции гиалуроновой кислоты".
— Это вы знаете про кислоту, а на самом деле, может быть, действительно куча проблем, которые можно решить и без вмешательства. Действительно какую-нибудь там инъекцию, укол. А, может быть, есть проблемы, на которые вообще не стоит обращать внимания и вообще не решать?
— Да, совершенно верно. Это как раз ответ на вопрос.
Есть наши возможности. Мы можем сделать уже достаточно многое. Но есть и, скажем, какие-то объективные желания, а есть абсолютно необъективные. Вот то, что мы умеем, не все нужно применить конкретно к этому человеку Х, например.
Вот его волнует морщинка, а с моей точки зрения, надо делать:
А ей все это не нужно, она:
а морщинка ее беспокоит. А единственное, чего я не увидел, вот о чем я не сказал ей, записывая все, что бы я сделал на ее месте, единственное, чего не было, не было указано, что надо исправить морщинку. Я ее вообще не увидел, не заметил. Поэтому всегда очень важен диалог между пациентом и врачом.