28 апреля на киргизско-таджикской границе начался очередной вооруженный конфликт.
Камнем преткновения, спровоцировавшим боевые действия, стали очистительные работы на водозаборе "Головной", из-за которых разгорелся спор между жителями приграничных сел. Словесная перепалка переросла в драку, после чего на столбе были установлены три камеры видеонаблюдения. И, что называется, началось…
Драка между местными жителями переросла в перестрелку, заполыхали дома, счет погибшим пошел на десятки.
Генеральная прокуратура Киргизии возбудила досудебное производство по ст. 380 УК Киргизии "преступление против мира".
Так начало обострения на границе представлено в СМИ. Насколько информация соответствует действительности?
Об этом ведущему программы "Точка зрения" Игорю Буккеру рассказал независимый политолог Марс Сариев.
— В целом — все так и было. Дело в том, что после требования киргизской стороны снять злосчастные камеры видеонаблюдения таджикская сторона в лице губернатора и руководства района согласилась на это, но потом отказалась, несмотря на то, что этого требовали прибывшие на место разгоравшегося конфликта два таджикских генерала. Вот это и стало отправной точкой столкновения.
— Это, насколько известно, уже не первый конфликт именно по поводу водозаборной станции, которую строили еще во времена Союза, когда не было границ. И сейчас граница в этом районе вроде бы "гуляет" между Киргизией и Таджикистаном?
— Да, граница четко не обозначена, это территория не делимитирована. Стычки были всегда — по поводу воды, пастбищ. И даже в 60-е годы, в 70-е и 80-е были стычки. Но тогда ведь мы были в Советском Союзе. Там проще было — покричали и разошлись.
А вот когда стали суверенными, тогда уже все началось: столкновения перешли в горячую фазу.
— А почему границы-то нет?
— Когда разваливался Советский Союз, границы проводили по фактическому разграничению. Но вот конкретно в этом месте — в этом районе Баткенской области — все при Союзе тесно сплелось: и границы между колхозами таджикскими и киргизскими, да и вообще, села, дома сельских жителей расположены в шахматном порядке.
Такое вот советское наследие. Проблемное.
У нас с Таджикистаном 400 километров не маркировано, и там даже нет колючей проволоки. Все это надо решать. Тем более, что на нашей территории находится таджикский анклав с населением более 60 тысяч человек, Ворух. И это создает всегда проблемы. Вот кетменные войны — из-за воды, из-за пастбищ — были всегда здесь.
В этом районе Ферганской долины нехватка воды. И по поводу водораспределения между хозяйствами всегда возникали споры. Но они не носили такого характера в советское время, как в годы независимости.
— А кто же все-таки был зачинщиком конфликта в этот раз?
— Однозначно — таджикская сторона. У нас и прокуратура уже признала факт агрессии со стороны Таджикистана. Ими была применена тяжелая артиллерия, вертолеты с крупнокалиберными пулеметами, минометы.
Киргизская сторона вынуждена была давать ответный огонь.
Я думаю, что таджики хотели решить проблемы по примеру Южного Кавказа. Они же изучали ситуацию, которая сложилась между Арменией и Азербайджаном. И успех Азербайджана в какой-то степени моделировали на свою территорию.
Поэтому я уверен: это была целенаправленная агрессия. Сейчас у нас неправительственный сектор собирает факты, видеоматериалы, фактографию проводит, чтобы обратиться в международные суды, так называемый Римский статут, для того чтобы признать Таджикистан агрессором. И сделать его страной-изгоем.