Роковые полотна

"Мона Лиза", написанная Леонардо да Винчи в самом начале XVI века, до сих пор тревожит исследователей. Какой смысл скрыт в ее улыбке? Исследователи предполагают худшее: у модели нет передних зубов, а также и то, что портрет писался с мужчины. Не исключено даже, что да Винчи изобразил сам себя. Но, как принято сейчас говорить, любим мы "Джоконду" не за это.

Красавица Мария Лопухина, изображенная Владимиром Боровиковским в 1797 году, скончалась вскоре после написания портрета. Проницательные граждане немедленно установили причинно-следственную связь. Однако Павел Третьяков купил картину для своей галереи, и вскоре слухи о ее "убивающем" эффекте утихли.

В 1963 году, после того как в Архангельском соборе Московского Кремля были вскрыты гробницы Ивана Грозного и его сына, оказалось, что молодой человек умер от яда, некоторое количество которого присутствовало и в костях Грозного. То есть травили их обоих, но преуспели только с одним. Тем не менее, вымышленный факт колоритно дополняет стереотипный образ "кровожадного безумца" Грозного, к слову, тоже имеющий не много общего с реальностью.

"Герника" работы Пикассо написана в 1937 году и посвящена фашистской бомбардировке испанского (баскского) города Герника. Позже, когда Пикассо вызвали в гестапо и спросили про картину: "Это сделали вы?" - он ответил: "Нет, это сделали вы". Лично видевшие полотно говорят, что оно вызывает ощущение панической атаки.

А вот Эдвард Мунк, страдавший маниакально-депрессивным психозом, вовсе не хотел никого пугать и изображать ужасы. Он, с его точки зрения, рисовал, что видел. По его словам, однажды он гулял с двумя друзьями во время заката и увидел как бы языки пламени. Когда он остановился, то ему показалось, что он слышит "бесконечный крик, пронзающий природу". Так что кричит пейзаж, а вовсе не человек, он лишь затыкает уши.

При написании "Черного квадрата" Малевич не использовал черную краску. Так что на самом деле картине больше подошло бы название "не черный не квадрат". Малевич считал его своей лучшей работой, а коллекционеры всегда оценивали ее в фантастические суммы. Обычно публику это приводит в недоумение. "Я тоже так могу нарисовать", — обычно констатируют те, кто видит картину. Кстати, Малевич так и сделал: пробив брешь в сознании искусствоведов своим первым эпатажно-новаторским шедевром, он позже нарисовал еще несколько квадратов.