"Русские стяжали право быть непобедимыми"

7 сентября (26 августа по старому стилю) Российская императорская армия под командованием генерала от инфантерии князя Михаила Голенищева-Кутузова дала генеральное сражение войскам Наполеона.

135-тысячная Великая армия Наполеона, куда входили контингенты из государств Рейнского союза: Вестфалии, Баварии, Вюртемберга, Клеве, Берга, Пруссии, Саксонии, Нидерландов, Нассау, Великого Герцогства Варшавского, Испании, Неаполитанского королевства и других, - обрушилась на укрепленные позиции русской 118-тысячной армии.

Кровопролитные бои начались около шести утра и закончились в девять вечера. Французам удалось захватить Багратионовы флеши и знаменитую Батарею Раевского, однако основная линия русских войск была не прорвана.

Потери составили: 58 к 38 тысячам в пользу обороняющихся. Императорская армия к утру следующего дня покинула позиции под Бородином за неимением возможности их отстаивать в виду потерь. Однако и Наполеону оставленные редуты и укрепления счастья не принесли. Победоносного сражения не случилось, и обеим сторонам предстояли еще месяцы изнурительных походов и непростого противостояния.

Касательно того, кто же победил в сражении, до сих пор ведутся споры. Видимо, каждая сторона осталась при своем. Однако в исторической перспективе, для одной стороны это сражение стало ступенькой к будущей победе, а для другой - к горькому поражению.

Смертельное ранение генерала Багратиона на Бородинском поле. "Ночью было явно заметно, что неприятель начал отступление: армии был отдан приказ двигаться следом за ним. Назавтра днем можно было обнаружить уже только казаков и притом лишь в двух лье от поля битвы. Неприятель унес подавляющее большинство своих раненых, и нам достались только те пленные, о которых я уже говорил, 12 орудий редута, взятого моим несчастным братом, и три или четыре других, взятых при первых атаках" (А. Де Коленкур, обер-шталмейстер императора).

"…Мы отступили на следующий день после сражения, не разбитые, но по недостатку способных к бою, между тем как неприятель имел еще в своем распоряжении свежие войска. Но где же причина этого очевидного и необъяснимого бездействия Наполеона? Как понять, что в начале сражения он действовал наступательно и доводя дело до конца, а в три часа, в тот момент, когда ему удалось овладеть всеми пунктами, которые обеспечивали наш фронт от стремительности его атак, и, следовательно, в минуту одержания полного успеха он держался, скорее, в оборонительном положении, нежели активно" (Д.Н. Болговский, дежурный штаб-офицер).

"Кутузов никогда не полагал дать сражение на другой день, но говорил это из одной политики. Ночью я объезжал с Толем позицию, на которой усталые воины наши спали мертвым сном, и он донес, что невозможно думать идти вперед, а еще менее защищать с 45 тысячами те места, которые заняты были 96 тысячами, особенно когда у Наполеона целый гвардейский корпус не участвовал в сражении. Кутузов все это знал, но ждал этого донесения и, выслушав его, велел, немедля отступать, поручив арьергард Платову. Он так быстро отходил, что в два часа навел почти всю армию французскую на позицию к Можайску, где предположено было защищаться и не уступать ее французам до другого дня, но дело обошлось без сего" (А.Б. Голицын, адъютант М.И. Кутузова).

"Сей день пребудет вечным памятником мужества и отличной храбрости российских воинов, где вся пехота, кавалерия и артиллерия дрались отчаянно. Желание всякого было умереть на месте и не уступить неприятелю. Французская армия под предводительством самого Наполеона, будучи в превосходнейших силах, не превозмогла твердость духа российского солдата, жертвовавшего жизнью за свое Отечество" (М.И. Кутузов, генерал-фельдмаршал).