Имя Лаура неразрывно связано с именем Франческо Петрарки для всех европейских, включая русских, коллег по цеху великого итальянского поэта. Вся информация об этой даме идет от самого Петрарки. Иногда смущает, что женское имя напоминает латинское слово laurus. Лавр, венком из которого украшали чело первого пиита. Была ли женщина? Двадцатидвухлетний Петрарка, по его словам, впервые увидел Лауру в Великую пятницу 1327 года на пасхальной мессе в церкви Святой Клары в Авиньоне. Спустя 21 год после их знакомства Лаура скончалась. В существовании Лауры сомневались даже друзья Петрарки. Ее образ постоянно присутствует в стихах поэта и почти не упоминается в его письмах. Вопрос, была ли Лаура и если была, то каковы были ее взаимоотношения с Франческо, никогда не будет решен.
В римском палаццо Барберини висит портрет молодой женщины, который называют La Fornarina. Искусствоведы говорят, что на картине Рафаэль Санти изобразил свою возлюбленную по прозвищу Форнарина. «Булочницей» называл художник дочь пекаря, чье настоящее имя - Маргерита Лути (Margherita Luti). Специалисты сходятся на том, что Маргарита послужила мастеру прототипом «Сикстинской Мадонны», а также некоторых других женских образов Рафаэля римского периода. Правда жизни в том, что ангелоподобное создание, по сути, была непотребной девкой. Она спала с работающими в мастерской Рафаэля мальчиками для растирания красок, с его меценатом, и даже после смерти художника (иногда говорят, что смерть настигла Рафаэля в ее постели), несмотря на оставленное ей приличное состояние, она сделалась куртизанкой.
«Низкорослый, узкоплечий, широкобедрый пол мог назвать прекрасным только отуманенный половым побуждением рассудок мужчины», - скалился на женский пол немецкий философ Артур Шопенгауэр. Самый умный мизантроп стал отпетым женоненавистником относительно рано. Отдалившись от матери, он искал женской любви и ласки у первых красавиц. У 30-летнего Артура была венецианская подруга Тереза Фуга, легкомысленная девушка, которая звала его в свои объятья, сообщая, что порвала с прежними своими любовниками, а теперешний друг то и дело уезжает из Венеции, так что пару дней они проведут беззаботно. Потом настала очередь флорентийки из высшего общества, с которой Артур даже обручился, но помолвка расстроилась, когда он узнал, что у нее больные легкие. Его сестра Адель верно понимала брата, когда писала, что в его любовных приключениях нет любви, равно как в нем самом не видно способности ценить женщину.
По утверждению писателя В.А. Соллогуба, графиня Анна Михайловна Виельгорская (1822-1861), в замужестве Шаховская, «кажется, единственная женщина, в которую влюблен был Гоголь». В частном письме Николай Васильевич Гоголь писал о ней своему другу: «У нее есть то, чего я не знаю ни у одной из женщин: не ум, а разум. Но ее не скоро узнаешь: она вся внутри». Иван Аксаков полагал, что Анна Михайловна послужила прототипом Уленьки во втором томе «Мертвых душ». По слухам, Гоголь сделал ей предложение через Веневитиновых, сестру Анны и ее мужа. Опять же по слухам, в сватовстве Гоголю отказали сразу, и далее дело не пошло.
За раскрытие интимных тайн Альфреда Нобеля впору давать премию его же имени! Изобретатель динамита, несмотря на привлекательную внешность, не обладал взрывным темпераментом. В молодые годы ему нравились рассудительные барышни, которых Пушкин назвал «академиками в чепце». По совету матери ученый прервал отношения с актрисой Сарой Бернар. На закате дней он связался с молодой, взбалмошной и ленивой еврейкой Софи. Об их отношениях судить трудно, поскольку распорядители завещания Нобеля, не желая, чтобы пострадала его репутация, выкупили у нуждающейся женщины письма ее прежнего покровителя.
Николай Гумилев так и ушел из жизни «большим мальчиком», а не мужем. Хотя был женат дважды. Как все мальчики, он любил красивые игрушки и сексапильных женщин. Его первую жену Анну Горенко, впоследствии поэтессу Анну Ахматову, знают все. У них был общий сын, известный ученый Лев Гумилев. О второй жене, Анне Энгельгардт, знают лишь поклонники творчества поэта и биографы. Но в жизни Гумилева была страсть к божественно красивой женщине, но «бездарной» (по словам самого Гумилева) поэтессе Ларисе Рейснер. Очень похоже, что его Лери (только он так называл ее) не смогла простить Николаю его измену. Хотя говорила, что не хочет причинять боль его жене Анне Горенко.