Андрей Лубенский: Метатехнологии и «стеклянный мир», Или кое-что об исторической перспективе

Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать.

Р.П. Уоррен.

В феврале этого года на 84-м году жизни скончался «отец теории информации» Клод Шеннон, автор «математической теории связи» (1948 г.) — труда, который называют «Великой хартией информационной эры». Именно К. Шеннон первым догадался применить булеву алгебру для описания работы переключателей и реле в электрических схемах (диссертация 1940 года). Затем, работая в знаменитой Bell Laboratories, Клод Шеннон занимался вопросами оптимизации передачи информации по телефонным и телеграфным линиям. И для целей своей работы первым определил, что же такое есть информация и как измерять ее количество. В качестве единицы измерения был выбран «бит» — выбор одного из двух равновероятных вариантов (вспомним гамлетовское «Быть или не быть?..»).

На Украине смерть Клода Шеннона прошла незамеченной…

«Информационный взрыв» как космическое явление

Сто лет назад в США 95% трудоспособного населения было занято в сфере материального производства и обслуживания, и лишь менее 5% американцев работали с информацией. Уже в 80-х годах ХХ столетия на каждого человека, занятого в материальном производстве, приходился человек, для которого основным предметом труда являлась информация. Прошедший век стал веком «информационного взрыва» — и этот взрыв нельзя считать абстрактным понятием. «Благодаря деятельности разумных существ Земля по мощности своего радиоизлучения в метровом диапазоне — на первом месте среди планет, опережая планеты-гиганты Юпитер и Сатурн, уступая (пока!) только Солнцу!» — писал член-корреспондент АН СССР И. Шкловский. Для наблюдателя из космоса это выглядело бы как вспышка в метровом диапазоне новой «звезды», которая по яркости приближается к Солнцу.

Так что «информационный взрыв» можно считать явлением космических масштабов. Соответственно сильным оказалось его воздействие на жизнь человечества.

Подсчитано, что общая сумма человеческих знаний в начале ХХ века удваивалась каждые 50 лет, в середине столетия — каждые 10 лет, к 1970 г. — каждые 5 лет (данные американского исследователи Дж. Мартина). Сегодня удвоение собранных научных знаний происходит за 1-2 года. «В конце ХХ века информация, ее источники, а также средства ее переработки и хранения, оказываются для промышленно развитых стран одной из ценнейших составляющих общего национального богатства, или, по другой терминологии, стратегически важным национальным ресурсом», — отмечал еще в середине 80-х годов советский исследователь Г.Громов.

Действительно, например, Япония, не имея никаких значительных природных ресурсов, именно за счет умелого использования информационных ресурсов вышла тогда на второе место в мире после США по уровню промышленного производства. А какими природными ресурсами владеют Тайвань или Южная Корея?

Сегодня не золото, а достоверная и своевременная информация является самым дорогим товаром. Почему?

Информация дороже золота

Известно, как сделал свои сверхкапиталы Ротшильд. Он первым сумел узнать о том, кто победил при Ватерлоо, и воспользовался полученной информацией для игры на бирже. Знание в буквальном смысле обратилось в золото. Теперь же страны, которые мы называем развитыми, не жалеют золота для добывания знаний. Расходы окупаются сторицей.

«Чем качественно совершеннее требуемая продукция, тем больше информации необходимо для ее производства, — пишет в своей работе «Общественное производство жизни: структура процессов и ее динамика» Валерий Хмелько. — …Когда каждая единица больших масс труда, затрачиваемого в информационном производстве, приводит к экономии труда в вещном производстве в среднем более чем на одну единицу, становится целесообразным опережающий рост приложения труда в сфере информационного производства».

Разумеется, практическую ценность информации понимали всегда, но… далеко не все. Те, кто понимал, как правило, и составлял элиту общества. Сила жреческих каст, монашеских орденов, тайных обществ зиждилась на обладании информацией и на умении работать с ней, извлекая практическую пользу. Сейчас впервые человечество сталкивается с ситуацией, когда информационные ресурсы разрабатываются, что говорится, в промышленных масштабах. «Взрывной» рост материального производства был бы без этого невозможен. Каким образом без пропорционального увеличения затрат труда человечество производит все больше материальных благ? «Дело в том, что общество располагает бесплатным запасом труда, который ежечасно используется в огромных размерах, — отмечает в работе «Производительная сила науки» О. Волков. — Речь идет об уже накопленной игенерируемой наукой полезной информации — сумме человеческого опыта и знаний, аккумулируемой в массивах научно-технической литературы, практической документации, в нашем сознании и умении».

Именно этот запас накопленного интеллектуального труда сделал возможными все технологические революции.

Информация дороже жизни

Знания на протяжении веков были объектом, за которым не прекращалась охота, и который строго охраняли от посторонних. Секреты производства, технологии, приемы боя, способы излечения, рецептура лекарств, — хранились тайными обществами, гильдиями мастеров, передавались от учителя к ученику в закрытых школах. Информацию изощренно шифровали (так, готические соборы представляют собой «каменные книги» — руководства к алхимическим занятиям). Ошибкой было бы считать, что сегодня в нашем «открытом» и «информационном» обществе ситуация кардинально изменилась. Наиболее ценная информация (научная, социальная, экономическая) по-прежнему хранится государствами и корпорациями за семью печатями. А разведки, «мозговые тресты», аналитические центры продолжают добывать интересующие их данные по крупицам.

Лишь один пример: в 1933 году три польских математика (Мариан Реевский, Ежи Розицкий и Хенрик Зигальский) разгадали коды немецкой шифровальной машины «Энигма». В 1939 году они передали секрет шифровки англичанам и французам. Немцы об этом не подозревали. Считается, что 80% (!) успешных операций британской разведки во время войны были обусловлены именно этим фактором. Кстати, благодаря умению читать немецкие шифры британское правительство знало о предстоящей бомбежке города Ковентри. Население можно было бы заранее эвакуировать, но тогда противник мог догадаться, что его шифры разгаданы. Население не эвакуировали…

Как видим, ценность информации иногда для правительств перевешивает ценность сотен и тысяч человеческих жизней. Если она может сберечь сотни тысяч других жизней. Но и правительства знали не все. По данным, добытым некоторыми исследователями масонства, информация о готовящихся военных операциях вермахта, о программе «обезлюживания» восточных территорий, была доступна тайным обществам в странах антигитлеровской коалиции. Но они не делились этой информацией со своими правительствами.

Тайные общества в информационный век

Возможно, информационный век подписал приговор тайным обществам, которые на протяжении столетий влияли (как считается) на мировую политику? Некоторые исследователи считают, что так и есть. Например, доцент МГУ Владимир Низовцев в статье «Искры и пепел от костра Джордано Бруно» («НГ-Фигуры и лица», N15,2000) пишет: «На Западе до середины ХХ столетия масонство, очевидно, выполнило свою историческую миссию. Для руководства атомизированным демократическим обществом нужны не тайные общества, а деньги и средства массовой информации, которые формируют общественное мнение. И только на постсоветском пространстве, где отсутствуют устойчивые демократические институты, «храмовники» творят историю».

Другие исследователи отмечают, что ничто не мешает тайным обществам именно через деньги и СМИ управлять «атомизированным демократическим обществом». Ведь давно известно изречение: «кто владеет информацией, тот владеет миром». На протяжении веков именно «тайное знание» делало могущественными закрытые для непосвященных гильдии и ордена. А в наше время «знаний не для всех» не стало меньше. Но все же представляется, что «контрольный пакет» таких знаний сегодня не у «храмовников», а у транснациональных корпораций и правительств наиболее развитых стран. Такое «информационное неравенство» влечет за собой серьезные последствия, которые необходимо осознать.

Охота за информацией

О масштабах «охоты за информацией» в современном мире дает представление скандал, разгоревшийся вокруг глобальной разведывательной системы «Эшелон», созданной группой пяти разведок (США, Великобритании, Канады, Австралии, Новой Зеландии).

«До недавнего времени само название системы «Эшелон» (от криптонима ECHELON), было строго засекречено, — пишет Владимир Малеваный в статье «Глобальный электронный перехват» («Независимое военное обозрение», N29,2000). — Когда это слово впервые появилось на страницах прессы, разведки «альянса пяти» и много других тайных ведомств ужаснулись. Не менее шокирована была общественность, когда стало известно, что компьютеры в любой из точек сети «Эшелона» способны автоматически обрабатывать миллионы перехваченных сообщений в поисках необходимых элементов информации».

Перехват осуществляется по всему диапазону частот и каналов связи. Спутники снимают информацию с наземных кабельных линий связи, с радиостанций, затем весь массив собранных данных пропускается через «словарную систему» разведывательных компьютерных центров, использующих для поиска нужных сведений ключевые слова, адреса, номера телефонов и факсов…

Такой глобальный сбор информации вряд ли можно объяснить военным соперничеством (тем более после распада СССР). Страны Европейского Союза подозревают, что «Эшелон» используется для промышленного шпионажа. Впрочем, такая система может быть использована практически в любых целях. Так, стало известно, что с помощью «Эшелона» прослушивались телефонные разговоры одного сенатора США, а британская разведка собирала информацию о деятельности организации «Международная амнистия». Это уже политика! Но стоит ли удивляться, если современные технические средства позволяют собирать, хранить и использовать исчерпывающую информацию о любом из нас.

Метатехнологии и «стеклянный мир»

Процесс глобализации, по мнению специалистов, включает в себя такие аспекты, как ментальный, территориальный, этнический, экономический, организационный, информационно-коммуникационный… Остановимся на последнем. Ведь именно благодаря развитию информационных технологий (ИТ) процесс глобализации стал осязаем для любого уголка Земли. Однако возможности ИТ вовсе не несут автоматически блага всем народам. Напротив, противники глобализации указывают на серьезные опасности для стран третьего мира (а значит, и для нас), связанные с развитием так называемого «информационного общества». Вместо единого мира мы получили мир, еще более расколотый— не только на богатых и бедных, но и на владеющих информацией и на лишенных доступа к ней. Для отставших в «информационной гонке» шанс догнать лидеров практически равен нулю.

«Информационные технологии нового поколения, называемые также метатехнологиями (МТ), не только формируют новый, более эффективный тип работника, но и устраняют возможность конкуренции с разработчиками этих технологий, — пишет Павел Зимин в работе «Вызов глобализации» («Русский журнал», 5 мая 2001 г.). — Развитие современных технологий связи открывает возможность перехватывать все телефонные сообщения на территории всего мира. Не за горами то время, когда станет возможна полная компьютерная обработка всего объема этих сообщений и перехват всех сообщений в сети Интернет».

Удобно ли будет жить в таком «стеклянном мире»? Некоторые факты свидетельствуют, что подобные МТ уже работают (вспомним ту же систему «Эшелон»). Но особенно опасными могут быть метатехнологии формирования массового сознания, способные, к примеру, заставить нас забыть про квас и полюбить «Кока-колу». Или либеральные ценности. Или еще что-нибудь — по желанию заказчика. Такие МТ могут исключить понимание нами того факта, что мы живем в «стеклянном мире», или же подтолкнуть к мысли, что так даже удобнее…

Удобнее, но для кого? «По словам Билла Гейтса, главным фактором развития информационных технологий становится даже не их собственное совершенствование, а комплексное применение уже имеющихся технических решений для обеспечения «информационной прозрачности» всех стран, — указывает П. Зимин. — «Прозрачность», разумеется, призвана обеспечивать глобальные конкурентные преимущества стран-разработчиков, причем воздействие на сознание признается стратегически более эффективным, чем воздействие на материю».

Хотим ли мы лишиться исторической перспективы?

При этом имеется в виду сознание приблизительно 20% населения, имеющих влияние на принятие решений. Если речь идет о тоталитарном обществе (или посттоталитарном, как на Украине), круг «зомбируемых» можно еще сузить. Цели воздействия далеки от декларируемых.

Общество-лидер более не вкладывает в общество-аутсайдера средства, опыт и интеллект, но, напротив, выводит из него интеллектуальный капитал и финансы. Тем самым способствуя дальнейшей деградации аутсайдера: «Развивающиеся страны теряют не только важнейшие ресурсы, но и способность к их воспроизводству, что исключает для них какую бы то ни было историческую перспективу (…) Таким образом, основными последствиями развития новых технологий является углубление разрыва между развитыми странами и остальным миром» («РЖ»). Даже среди развитых стран происходит разделение на «сверхразвитые» и «просто развитые» — и разрыв начинает увеличиваться. Надо ли удивляться, что против процесса глобализации столь яростно выступает даже часть западного общества (всем памятны акции антиглобалистов в разных городах мира)? Скорее, загадкой является молчание по этому поводу украинской интеллектуальной и политической элит. Опасность потерять историческую перспективу грозит в первую очередь все-таки не Канаде или Швейцарии, акак раз Украине. Может быть, украинская элита не понимает этого? Может быть, она уже подверглась обработке соответствующими метатехнологиями? А может быть, Украина уже лишилась интеллектуальной элиты?

Между тем проблемой «информационного неравенства» обеспокоены и развитые страны. В минувшем году на саммите «большой восьмерки» в Окинаве был подписан «Меморандум глобального информационного общества». В соответствии с ним создана специальная Комиссия по цифровым возможностям (Digital Opportunity Task Force), на которую возложена задача поиска путей преодоления глобального разрыва между странами в доступе к информации и знаниям. Ведущие компании, среди которых IBM, Microsoft, Motorola, America Online и другие, начали реализацию программы помощи отстающим странам. Среди них названы Россия, Корея, Индия, Филиппины, Колумбия, ЮАР, Польша.

Но помочь можно тому, кто сам этого хочет. Показателен пример России. Российские эксперты указывают, что пока отставание России составляет 3-4 года, но с каждым годом разрыв увеличивается на 2-3 года. Потому российская научная элита бьет в набат, призывая государство и общество обратить внимание на сферу информатизации. И не без успеха: Госдума РФ провела специальные парламентские слушания и приняла рекомендации «О построении в России информационного общества». В этом документе (доступном на сервере «АКДИ Экономика и жизнь», говорится, что «отставание России в подготовке к вхождению в информационное общество может привести к огромным экономическим и социальным потерям, а также к выпадению страны из цивилизованного мирового сообщества, к потере информационного суверенитета России». Например, «последствия потери контроля за информационными потоками на федеральном уровне, если бы это произошло, могли бы сравниться с разрушением энергетической, транспортной и иных систем жизнеобеспечения государства». Кажется, такого понимания проблем «цифровой революции» нет у украинских законодателей. Впрочем, и само государство в этом контексте может представлять потенциальную опасность для собственных граждан.

Информационный спрут наступает

В России оппозиция бьет в набат по поводу намерения властей создать единую компьютерную базу данных на всех людей, проживающих на ее территории, либо посещающих страну. Новая база данных объединит банки информации всех министерств и ведомств страны — ФСБ, МВД, МИДа, Пограничной службы, Госналогслужбы, Центризбиркома, Госкомстата и т.д. Кроме ведомственных баз данных, в автоматизированную систему «Персона» (таково рабочее название этого информационного спрута) войдут сведения, хранимые в госадминистрациях всех краев и областей России. АС «Персона» будет состоять из множества подсистем: паспортно-визовой службы; учета посещения России иностранными гражданами; учета военнообязанных; учета миграционной рабочей силы; учета иностранных граждан и лиц без гражданства, ищущих убежища в России… Предполагается, что система будет также учитывать данные о трудовой деятельности, сведения о квартире, автомобиле, доходах, нотариальных сделках, национальности, судимостях… Словом, с введением этой базы данных в строй государство (в данном случае — Российская Федерация) будет располагать исчерпывающей информацией о своих гражданах.

«Теперь на каждого из нас будет существовать полное досье, — пишет по этому поводу русский публицист Денис Тукмаков. — С кем живем, что делаем, где находимся, как голосуем, чем владеем, что и по какой цене покупаем, когда и от чего умираем».

По мнению публициста, АС «Персона» не дает никаких преимуществ гражданину: «Эта система создается и будет использована исключительно в интересах власти, а точнее, тех лиц, что владеют властью. И власть их, отметим, с внедрением АС «Персона» увеличится многократно…»

Действительно, АС «Персона» будет «знать» о каждом россиянине больше, чем знают его родные и близкие, порою — больше, чем сам человек о себе помнит. Невольно вспоминается «Большой Брат» из романа Оруэлла «1984». Похоже, он пришел…

На Украине о создании такого информационного монстра пока ничего не слышно, но ведь это дело, что говорится, политической воли, времени и средств. Но вот хотим ли мы, чтобы кто-то знал о нас ВСЕ? Далеко не все ответят на этот вопрос утвердительно.

Но в любом случае использование информации государством ли, нами самими — зависит от поставленных целей. И тут стоит вспомнить Уоррена, советовавшего делать добро из зла — «потому что его больше не из чего сделать».

Андрей Лубенский

ПРАВДА.Ру