Майдан – машина времени в Средневековье

Украина продолжает праздновать годовщину Майдана. Хотя, в общем-то, и непонятно, что праздновать: страна рушится, дефолт не за горами, денег и ресурсов нет. Но, несмотря на болезненность, эти перемены обусловлены закономерностями истории. Об этом в эфире видеоканала Pravda.Ru директор Центра разработок глобальной политики Сергей Городников.

— На Украине продолжают праздновать годовщины майданных событий. Хотя "революцией достоинства" их называют все реже. Что изменилось за этот год в украинском обществе, прежде всего, в сознании людей? Какое общество сейчас мы видим на Украине?

— Чтобы понять, что они празднуют, надо понять, что происходит с нами в постсоветское время. У нас, к сожалению, до сих пор мало кто понимает, что в 1989 году произошла буржуазная революция и начался формироваться переход к буржуазному государству, буржуазному обществу. Это была русская буржуазная революция, и поэтому в России наиболее глубокие капиталистические преобразования на всем постсоветском пространстве, включая Прибалтику.

У нас развивается капитализм, потому что он вышел из нашей традиции, из нашего исторического развития. Это развитие обусловлено неким этапом перехода от феодального общества к нынешнему этапу развития. Этот переход обеспечивал большевизм, коммунизм. Он осуществил раскрестьянивание страны. Такую же задачу осуществляли в германских государствах в эпоху протестантской Реформации: чтобы люди, которые приходят в город, не превращались в люмпенов и бандитов, а встраивались в некую систему экономических, политических, государственных отношений.

Эта система формировала определенную этику отношений к труду, отношения к власти и обществу. У нас это все заложил коммунизм. Также китайский НЭП прекрасно решает многие задачи, которые не в состоянии решить современный Запад. Люди в массах меняются. Буржуазная революция у нас идет быстрее, чем на Украине. То, что сейчас там происходит, мы пережили в конце 90-х годов. На Украине отстают от нас, причем именно из-за того, что у них не было собственной буржуазной революции, они были встроены в традицию русского государства.

Когда они обособились, то у них стали происходить свои процессы. Там есть индустриальный юго-восток, который был включен в эту коммунистическую, буржуазную реформацию. И есть крестьянский запад и центр. Он так и живет традициями и психологией в эпоху Cредневековья. Особенно Галичина, которая, по сути дела, сейчас поставляет люмпенов. У них только началось раскрестьянивание в последнее десятилетие советской власти.

Я был в 80-м году в командировке во Львове, в Луцке, проехал по районам… У меня было тягостное впечатление. Там люди с очень замкнутой психологией, они как будто в чужой среде живут. Во Львове видишь архитектуру, культуру польскую, колонизаторскую… И у них комплекс ненависти ко всему колонизаторскому и ко всей цивилизации, ко всему тому, что город навязывал им сотни и сотни лет.

И произошло восстание этого сознания. У них же рождаемость последнее десятилетие была выше, чем на юго-востоке. Там по три-четыре ребенка, как бы крестьянская среда еще такая. Сложилась такая ситуация, масса этих крестьян ринулась в Киев. А так как в Киеве вообще разрушено производство и этика, психология производственных отношений, крестьяне превращаются в люмпенов, которые не способны встроиться в систему городских, хозяйственных, собственнических отношений. Они превращаются в среду, которая покупается олигархией.

У них только сейчас вызрел дефолт, который у нас уже давно. Этот дефолт как раз и показывает во всей красе, как может государство из него выходить и жить дальше. У них по традиции еще советские социальные обязательства: ЖКХ, льготы, пенсии и так далее, и так далее. Вот это все теперь рушится. Им нужно выходить каким-то образом, выживать экономически. Это выживание не решается проблемой реформ. Это выстраивание системы, при которой они смогут поставлять на мировой рынок какую-то продукцию и получать реальную валюту, которой смогут расплачиваться по долгам.

У них произошла не революция, а контрреволюция. Она нацелена против буржуазных преобразований. И отнюдь неслучайно у них такая ненависть к Ленину, к востоку. Это столкновение двух культур: обуржуазившийся культуры русской и крестьянской галицкой. Ведь они как относятся к русским: вы ватники — рабы, вы трудитесь постоянно… А мы вот — люмпены, бандиты, нам нужно, чтобы нам все давали, вы вот будете работать на нас, а мы будем потреблять, по барам ходить, развлекаться, ездить. Это — люмпенская психология — panem et circenses — хлеба и зрелищ…

— Но на Майдане было много людей с высшим образованием, студентов, были предприниматели… Многие в интернете говорят о евроинтеграции. Они считают себя такими свободолюбивыми европейцами.

— Контрреволюцию делали не они. Это — толпа, массовка. Реально делали олигархи. Вся их система, в отличие от нынешней России, в том, что они остались на том уровне, на котором мы были в 90-е годы. Средствами массовой информации, политическими партиями там владеют олигархи. Государство не способно через бюджетную политику осуществлять контроль и управление даже в такой сфере, как информационная политика. И олигархи соответственно осуществляют свои собственные интересы через политику, финансируют партии, у них — карманные депутаты и так далее…

У нас с приходом к власти Путина произошел классический переход от дикого олигархического захвата собственности и превращения к выстраиванию чиновно-полицейской системы, налаживанию спекулятивно-коммерческой эксплуатации страны и населения. Путин выражал интересы чиновничества, которые были связаны с нефтегазовым сектором. Путина привели к власти те, кто налаживал через Питер торговлю с Европой нефтедолларами.

И вот выстроили систему, которая взяла под контроль и наладила бюджетную политику, вывела олигархов из влияния на политический процесс, поставило всех депутатов под контроль государственной бюрократической машины, осуществило изъятие средств массовой информации и стало их финансировать через правительственный бюджет. А на Украине ничего этого не было. Там по-прежнему всем заправляли отдельные олигархические группы.

— И таким образом мы смогли избежать такого майдана?

— Ну, у нас тоже был хаос, такой же хаос…

— Но он не вылился в то, что сейчас на Украине происходит…

— У нас была та же самая байка, что страна гибнет, разваливается, Чечня и так далее, и тому подобное… И у них этот процесс вызрел сейчас, но отсутствие нормального аппарата государственного чиновничества привело к печальным результатам. Раньше управленческие кадры давал юго-восток. Традиционно всю советскую эпоху юго-восток давал аппарат для управления Украиной, там формировались директора, система естественного управления, инженерного образования, технократического мышления.

Когда появилась независимость и поднялась колоссальная среда крестьянства и народной патриотической интеллигенции, которая вообще чужда технократии и ненавидит ее, потому что она консервативна, стремится сохранить уклад. И эта гуманитарная западная интеллигенция ради собственного выживания восстала. И она стремительно захватила контроль над управлением, над умами, так же как и в Прибалтике.

И везде, где она захватывает контроль над умами, идет разрушение индустрии, вместе с борьбой со всем русским уничтожается индустрия. Идет деиндустриализация, возвращение к неким крестьянским средневековым истокам, представлениям о смысле существования.

— А какая роль в этом Запада?

— Запад просто использует ситуацию. Нельзя что-то навязать стране извне, если в ней не созрели противоречия. Запад- это игрок, он приходит в ту среду, где созрели эти противоречия, и начинает использовать их в своих интересах. Старается финансировать и поддерживать нужные ему группировки, проталкивать их к власти.

В силу того, что в России сейчас сложился спекулятивно-коммерческий капитализм, чиновно-полицейская тирания контролируя олигархов, тем не менее обеспечивает им максимально спекулятивно-коммерческую эксплуатацию страны. Путин, отстранив их от политики, информационного пространства и государственной машины, создал для них изумительные условия.

У нас до него было где-то пять миллиардеров, а сейчас уже почти полторы сотни. Мы на втором месте в мире по миллиардерам. Вот результат правления Путина. Но это система тоже имеет свои пределы. Все развитые капиталистические страны проходят через некие этапы. Все развитие проходит через появление, формирование, расцвет, а потом упадок. Соединенные Штаты, англо-саксонское общество сейчас идет в упадок.

— Каков ваш прогноз по Украине?

— Я думаю, что Украина идет к дефолту, который приведет к катастрофическим последствиям. Потому что после дефолта Украина на мировой рынок предложить сможет только землю и сельскохозяйственное производство. Больше она ничем торговать не сможет. Сейчас она еще пытается, но реально торгует в основном только ненавистью к нам. Олигархи создают эту атмосферу ненависти к России в известном смысле из коммерческих соображений. Это бизнес, ничего личного.

Они поняли, что эта ненависть — единственное, что они могу продавать сейчас на Запад с максимальной прибылью, причем сразу получая кэш. Все, вся инфраструктура уже полуразрушена, больше ничего предложить они не могут. Они видят, что Запад готов за эту политику ненависти платить, вот и превращают политику в кэш. До определенного предела Запад будет это финансировать. Но у Европы и США — разные интересы.

У Германии — традиционный интерес борьбы с православием. Опять столкнулись католический и православный мир. У нас — русская имперская традиция, а там — германская. Вот почему сейчас Меркель превращается в главного императора Европы. Так как Россия ослабла, этот имперский центр силы идет наступление, захватывает территории бывшей империи российской. А Соединенные Штаты, которые борются с Россией на глобальном уровне, как с Советским Союзом, чтобы Россия опять не превратилась в глобальную державу.

У Европы — жадность, их интерес — захватить территорию. У Соединенных Штатов интерес — создать максимальные стратегические препятствия восстановлению России как глобальной державы. Для Европы не нужны разрушение Донбасса и развал Украины. Им хочется взять эти земли себе. А Соединенные Штаты заинтересованы в том, чтобы там постоянно был большой пожар, все было максимально разрушено. Тогда и Россия захлебнется, это будет для нее колоссальной проблемой, из которой она не выберется.

— Так что в итоге празднует Украина?

— Украина скачет и скачет, она празднует катастрофу. Исчезновение Украины они празднуют, потому что Новороссия будет несомненно.

Беседовала Любовь Люлько

Габор Штир: Украина сама себя похоронила

Годовщина Майдана. Ноябрь, спусковой крючок

Спецкор Pravda. Ru: иная Украина