Последние отличники Майданов канули в Лету

Что происходит во внутренней жизни бывших республик СССР, членов ЕАЭС — Белоруссии, Казахстана, Киргизии? Как можно оценить недавние выборы в Белоруссии и Казахстане? Будет ли Запад реанимировать "Восточное партнерство"? На эти вопросы в эфире Pravda.Ru отвечает заместитель заведующего кафедрой стран постсоветского зарубежья РГГУ Александр Гущин.

— Александр, c вашей точки зрения, с чем связана тенденция спокойного проведения выборов на постсоветском пространстве, без сильных протестных движений, масштабных оппозиционных выступлений? Раньше ведь такого не наблюдалось.

— Да, президентские выборы в Белоруссии и Казахстане, также как недавние парламентские выборы в Киргизии, прошли достаточно спокойно. И они показали, что по крайней мере в тактическом плане та политическая конфигурация, которая есть сейчас при всех различиях в этих трех странах, достаточно стабильна, несмотря на то, что определенные вызовы есть.

— Чем вызвана эта стабильность: правильной политикой этих стран или просто там задавили оппозицию? Оппозиционеры в Казахстане и в Белоруссии жалуются, что им не дают платформы для выступления. Или действительно экономическая и социальная ситуация, политика руководства государств все-таки консолидирует общество?

— Тут уже надо разделить эти страны, потому что в каждой из них ситуация разная. В Белоруссии, конечно, фактор задавливания оппозиции и определенной жесткости власти, безусловно, присутствует. Вообще понятие демократия — такое растяжимое, но если иметь в виду определенный набор ценностей и тенденций, характерный для демократических стран, то в Белоруссии, наверное, мы не увидим многие из них. Там более жесткая вертикаль власти и, можно даже сказать, определенные авторитарные тенденции в постсоветский период — во время президентства Лукашенко.

С другой стороны, все-таки выборы наглядно показали и кризис оппозиции, потому что раньше оппозиция набирала гораздо больше голосов. Короткевич набрала сейчас достаточно мало — всего около 6 процентов. А явка была достаточно высокой (при том, что выборы проходили в условиях экономической рецессии). То есть идет реальное сокращение доходов населения. И жизнь отдельно для каждого конкретного гражданина Белоруссии стала заметно тяжелее в социально-экономическом плане, чем было 5-10 лет назад.

Поэтому политический предвыборный маневр у президента в данном случае был все-таки достаточно ограничен. И население уже прекрасно это чувствует, но поддерживает его. Можно критиковать политическую модель, но важно, что Белоруссия опирается на собственные силы, не открывает рынок, как, например, Россия и другие постсоветские страны.

Но тем не менее есть и определенные кризисные тенденции именно из-за такой модели. С другой стороны, есть объективные факторы падения цен и общемировой кризис. Поэтому, конечно, все валютные проблемы на финансовом рынке, экономические проблемы России, с которой Белоруссия очень тесно связана, сказываются.

Очень сильно способствовал такому хорошему результату для Лукашенко, мне кажется, все-таки фактор Майдана. Потому что значительная часть общества испытывает большие опасения в плане того, что произошло на Украине. А часть белорусов насторожено относится к России и к ее политике на Украине. Ими фигура Лукашенко воспринимается как гарант суверенитета. То есть он с любой позиции на данном этапе является оптимальным лидером.

При всей той критике, во многом справедливой, которую оппозиция выдвигала к экономической модели, реально новую альтернативную платформу она так и не сформулировала.

В Казахстане, конечно, ситуация несколько другая. Это все-таки страна восточная, там до сих пор очень серьезное влияние жузового фактора. Хотя уже в меньшей степени это стало проявляться в последние годы. Жузы не распадаются, но дисперсия определенная произошла.

— Что такое жузы?

— Это родоплеменные, клановые сегменты. Жузы — это еще старое многовековое понятие. Казахский народ был разделен на три жуза — старший, средний и младший. Это историко-политико-географическое понятие.

Старший жуз имел влияние на юге и юго-востоке, средний в центре и на севере, младший — на западе Казахстана. Влияние жузов на политическую систему оказывало достаточно большое влияние всегда, даже в советское время.

Сначала средний жуз был в фаворе, потом старший и так далее. Сейчас ситуация — более сложная. Пошли дисперсные процессы в этой системе.

Но есть общепризнанный национальный лидер — Назарбаев. И особенно его национальное лидерство увеличилось в последнее десятилетие, когда многие оппозиционные процессы, характерные для конца 90-х годов, были купированы в какой-то степени руководством страны.

И результаты выборов, конечно, неслучайны и с внешнеполитической точки зрения и с внутриполитической. Президент подтвердил свою легитимность на внутриполитическом поле.

И я думаю, что учитывая его возраст, возможно, это последний президентский срок Назарбаева. То есть теперь перед ним будет стоять задача найти преемника, который бы устраивал группы влияния вокруг президента, не вызвал бы какой-то негативной реакции в обществе, вписывался в политическую систему и не привел бы к появлению внутренних конфликтов, которые очень грамотно и четко удавалось нивелировать и купировать президенту Назарбаеву.

С другой стороны, есть и внешнеполитический фактор. В условиях противостояния России и Запада, в условиях украинского кризиса президент дал недвусмысленный сигнал Москве и, одновременно, Западу, что он является легитимно избранным президентом, полноценным, в хорошем смысле слова, хозяином этой территории. И что без него никакие вопросы, связанные с внешнеполитическим выбором Казахстана и с изменением многовекторной политики, которая проводится Астаной, решаться не могут, никакие изменения в этом плане произойти не могут.

— С чем было связано назначение этих внеочередных выборов?

— Я думаю, что он был связан как раз с внешнеполитическим фактором — это первое. Во-вторых, с достаточно сложной экономической ситуацией, когда потребовалось подтвердить свою легитимность, чтобы потом произвести некоторые непопулярные действия.

— Запад продолжает стремиться инициировать и активизировать протесты в странах СНГ. Способен ли Запада поддержать их в России? Велика ли вероятность протестов в 2016 году? Или мы подчистили это?

— Конечно, определенное влияние есть. Это естественно, потому что все взаимосвязано в этом мире. Но не думаю, что Запад сможет оказать определяющее влияние на ситуацию, даже в случае ее гипотетического обострения.

Говорить о реализации в России сценариев, которые мы видели в других странах постсоветского пространства, пока явно не приходится. К тому же Запад и сам во многом это понимает.

Посмотрите, например, на судьбу программы "Восточного партнерства". Ведь эта организация уже перестала, по сути, исполнять ту роль, которая первоначально ей отдавалась. То есть — по определенным лекалам эти шесть стран должны были сопрягаться с Европой, не полностью интегрироваться, но этот процесс должен был идти.

Сейчас идет явное переформатирование в сторону двусторонних контактов. То есть пришло понимания ситуации — ментальной, политической, экономической разницы в этих странах. Последние события в Молдавии, которая долгое время считалась отличником "Восточного партнерства", это наглядно показало.

Также по теме:

Запад в Молдавии: Шило на мыло

Мечты Украины сбылись, но не так и не те

Лукашенко скрутит "пояс хаоса" в бараний рог

Подготовил к публикации Юрий Кондратьев

Беседовала