Возможен ли крымский вариант в Бангладеш?

Возможность провести референдум в соседнем штате другого государства, Мьянмы, с тем, чтобы получить новые территории обсуждают в Бангладеш, одной из самых густонаселенных стран мира. О том, что стоит за этой идеей и чем может закончиться попытка ее реализовать, размышляет известный ученый-востоковед Петр Козьма, который живет много лет в Мьянме.

20 марта в англоязычной бангладешской газете "Дакка трибьюн" появилась статья журналиста Зишана Хана, озаглавленная "Референдум в штате Ракхайн?" Вопросительный знак в конце заголовка — не более чем попытка задать риторический вопрос. По мнению автора, референдум в мьянманском штате Ракхайн необходим, и по его итогам Бангладеш вполне может получить новые территории.

Упоминание о новых территориях и есть ключевой момент статьи. Сегодня Бангладеш очень перенаселена — по своей площади страна занимает 92 место в мире, а по населению — 8 место. В стране живет 163 миллиона человек — больше, чем в России. В этих условиях прибытие в переполненную людьми Бангладеш из Мьянмы нескольких сотен тысяч бенгальцев-рохинджья вызвало бы в стране самую настоящую гуманитарную катастрофу. Другое дело, если бы они вошли в состав Бангладеш вместе со своей территорией, которая, к тому же, еще не так плотно заселена, как территория самой Бангладеш.

Читайте также: Перепись в Мьянме: хоббитом не назовешься

"Не менее 42 процентов населения штата Ракхайн, граничащего с Бангладеш, по своей этнической принадлежности являются жителями Южной Азии и говорят на разновидности бенгальского языка, — пишет автор. — В округах Ситтвэ и Муангдо таких жителей почти 95 процентов, и их преследование в ксенофобской Мьянме широко известно. Там к ним относятся плохо и считают иностранцами. Многие тысячи людей были вынуждены покинуть свои дома и искать убежище в соседних странах. Другие были убиты или изгнаны из своих жилищ."

Оставим на совести автора приводимые им цифры. В конце концов, перепись в Мьянме проходит именно в эти дни, и первые ее результаты будут известны только летом. А с учетом того, что предыдущая перепись была 30 лет назад, точное число жителей в стране и их этническое и конфессиональное распределение сегодня даже приблизительно не скажет никто. Дело в другом. Автор не скрывает, что побудило его написать эту статью. А именно — присоединение Россией Крыма.

Впрочем, для придания большей солидности автор указывает на то, что Крым — не первый прецедент такого рода. В 1995 году Квебек почти отделился от Канады — и тоже по результатам референдума. В 2011 после референдума разделился Судан. Упоминает автор и грядущий плебисцит в Шотландии. Нашел он и бангладешские примеры перекраивания границ в результате волеизъявления граждан — 6 июля 1947 года округ Силхет принял решение отделиться от Ассама и присоединиться к Восточному Пакистану.

Автор четко указывает, что он ведет речь именно о присоединении территорий, а не о переселении жителей — известно, что правительство Мьянмы призывает Бангладеш забирать живущих в штате Ракхайн бенгальцев-рохинджья обратно, и тем самым решить межнациональный конфликт. Автор подчеркивает, что даже такая большая и богатая на свободные земли страна как Россия не переселила русских из Крыма на свою территорию, а присоединила Крым к себе. Этим, по мнению автора, было подчеркнуто, что "если люди живут на территории — она принадлежит им".

На основании своих рассуждений автор призывает провести референдум в штате Ракхайн и по его итогам отделить населенные бенгальцами-рохинджья земли и присоединить их к Бангладеш. Беря за основу российскую логику обоснования принадлежности Крыма к России, он указывает на то, что в 1430 году автономное королевство Мраук У было создано на нынешних землях штата Ракхайн именно под патронатом Бенгальского султаната. Как раз с тех пор, по мнению автора, многие бенгальцы живут на этой территории, и нынешние рохинджья — их прямые потомки.

Таким образом, судя по всему, статья фиксирует некоторое изменение дискурса вокруг живущих в Мьянме бенгальцев-рохинджья, произошедшее в результате крымских событий. Причем, изменения происходят именно в среде бангладешской политической элиты, имеющей влияние на выработку внешней политики страны. Если раньше общим местом для подобных публикаций в бангладешских СМИ было утверждение, что рохинджья — это специфический этнос, и поэтому имеет право на признание в Мьянме в качестве отдельной коренной национальной группы, то сегодня позиция качественно изменилась. Бангладеш готов признать, что рохинджья — обычные бенгальцы, точно такие же, как и те, кто живут в области Читтагонг в на территории Бангладеш. Но это как раз дает им право провести референдум и на его основании присоединить территории своего проживания к Бангладеш.

Оснований требовать такой референдум, по мнению автора, достаточно. Он считает доказанным тот факт, что в попытках противостоять демографическим реалиям правительство Мьянмы поощряет намерения ракхайнцев устроить геноцид, и фактически этническая чистка ведется уже давно. А непредоставление бенгальцам-рохинджья гражданства выдавливает их все дальше и дальше в маргинальную сферу. С таким положением вещей не могут мириться ни мировое сообщество, ни международные гуманитарные организации. Именно с их помощью автор статьи предлагает решить вопрос о проведении референдума в штате Ракхайн. Проблема только в том, что рохинджья, будучи официально в Мьянме иностранцами, никаких референдумов требовать в этой стране не могут. То есть, сначала надо надавить на правительство Мьянмы, чтобы оно дало рохинджья гражданство.

Читайте также: Мьянма: воюют цифры, льется кровь

"Бангладеш, как и Россия, не может оставаться безразличной к бедам братского народа, живущего по ту сторону границы, и этот народ, как и жители Крыма, должен иметь право на создание независимого государства между Бангладеш и Мьянмой, — заключает автор. — При этом необязательно такое государство должно стать частью Бангладеш, но такая возможность также должна подразумеваться".

Автору статьи можно было бы, конечно, возразить, что мьянманские вооруженные силы отнюдь не пребывают в упадке и хаосе. Наоборот, они находятся во вполне боеспособном состоянии и обладают боевым опытом, наработанным во время постоянных боестолкновений с сепаратистами. А еще — Бангладеш вряд ли способен организовать операцию, в ходе которой "вежливые зеленые человечки" взяли бы под фактический контроль часть территории соседнего государства и оперативно провели бы там референдум. Но приходится признать, что вся эта аргументация лежит вне сферы международного права — а значит заставляет руководство Мьянмы делать соответствующие выводы.

Сказать, что публикация в газете "Дакка трибьюн" вызвала возмущение в Мьянме — значит ничего не сказать. Посол Мьянмы в Бангладеш У Мьо Мьинт Тан вручил специальный меморандум главе департамента стран ЮВА бангладешского МИДа Мухаммеду Абул-Джафару. Комментируя ситуацию, посол Бангладеш в Мьянме генерал-майор Ануп Кумар Чакма указал на приверженность руководства его страны политике свободы слова. Впрочем, отдельно он подчеркнул, что статья не отражает официальную точку зрения правительства. Тем не менее, как отмечают мьянманские газеты, без согласования с руководством Бангладеш такие статьи в местных газетах просто не могут появиться. Поэтому комментарий посла был встречен в Мьянме с плохо скрываемым скепсисом, а некоторые политики сочли его издевательским.

Митинги против публикации состоялись по всей стране — особенно активно они прошли в штате Ракхайн. В Янгоне 27 марта была организована двухтысячная демонстрация у посольства Бангладеш. Лознги оказались вполне предсказуемыми — от требований прекратить иностранное вмешательство в дела Мьянмы до призывов к бангладешскому послу Анупу Кумару Чакме убираться домой. Были и традиционные лозунги о том, что рохинджья — нелегальные бенгальские иммигранты из Бангладеш, и им не место в Мьянме.

Эти события, происшедшие под влиянием событий вокруг Крыма, оказалось для Мьянмы не единственными. Впрочем, этого следовало ожидать, учитывая то, что в стране живет 135 национальностей и этнических групп. На территории Мьянмы существует неподконтрольное центральному правительству самопровозглашенное государство каренов. На севере страны до сих пор ведутся вялотекущие боевые действия с качинскими сепаратистами. Некоторые районы штата Шан также фактически живут своей собственной, независимой от властей в Нейпьидо, жизнью. Существует и масса других, более мелких проблем, заставивших одного из мьянманских журналистов написать: "Если постараться — в Мьянме можно устроить не один Крым".

Об одном из таких примеров сегодня активно пишут мьянманские СМИ. Речь идет о специальном автономном районе на северо-востоке штата Шан вдоль китайской границы, известном также как территория племени Ва. "В автономном районе Ва живут только те, кто говорят по-китайски. Большинство жителей — китайцы, и в автономном районе Ва имеет хождение только китайская валюта. По некоторым вопросам руководство Ва следует директивам, приходящим из Китая… Сейчас народ Ва желает признания в качестве самостоятельного государства и требует этого", — пишет одна из самых популярных газет Мьянмы "Елевен", и приводит слова писателя Тхета Мьета: "Россия хочет Крым, а Китай хочет Ва".

Читайте также: Мьянма: ислам и буддизм делят страну

В этих условиях следует признать что Мьянма, в числе 58 стран воздержавшаяся при голосовании антироссийской резолюции 27 марта на Генеральной Ассамблее ООН, сделала максимум из того, что она могла сделать. Поддержка позиции России была бы чревата самыми непредсказуемыми и возможно даже кровавыми последствиями для самой Мьянмы. А самым логичным и полностью отвечающим интересам Мьянмы шагом было бы ее голосование против политики России в Крыму.

Но мьянманские чиновники в частных беседах говорят, что они хорошо помнят, как Россия поддерживала их страну во время предыдущего режима, и поэтому не хотели бы быть неблагодарными. Они также ценят сотрудничество между двумя странами в военной сфере и в обучении мьянманских студентов в российских вузах. Поэтому Мьянма и воздержалась при голосовании — возможно, даже себе во вред.

Вопрос только в том, сможет ли Россия оценить это по достоинству.