США - Иран: Непримиримая вражда или большая игра?

Недавно рассекреченные в США документы доказывают, что перед исламской революцией в Иране аятолла Хомейни был в контакте с администрацией президента Картера и убедил ее расчистить ему путь в Тегеран. Это повод задуматься над истинным характером американо-иранских отношений: не скрывает ли их "непримиримая вражда" на публике более глубокую игру?

Документы администрации президента Джимми Картера, ставшие достоянием общественности, проливают свет на события января 1979 года, непосредственно предшествовавшие возвращению аятоллы Хомейни в Иран, за чем последовала революция, превратившая эту страну из монархии в исламскую республику.

До последнего времени было принято считать, что Хомейни всегда был непримиримым врагом Америки. Именно он присвоил ей титул "Большого Сатаны" ("Маленьким Сатаной" был СССР). Вся внутри- и внешнеполитическая риторика и самого Хомейни, и высших деятелей созданного им режима всегда была (и остается) проникнута антиамериканизмом. Принципиальное противостояние Соединенным Штатам стало как бы аксиомой, константой политики Ирана, едва ли не сутью и смыслом существования ИРИ с самого ее зарождения.

Оказывается, это не так.

Когда в начале 1979 года в Иране протесты против политики шаха Пехлеви достигли точки кипения, Хомейни решил вернуться из изгнания на родину и возглавить революцию. Толпы на тегеранских улицах ждали его с нетерпением. В этих условиях Вашингтон, который более чем плотно контролировал шаха и его режим, посоветовал Пехлеви уехать "от греха" на лечение. Хомейни понял, что пришел его час.

Однако он опасался армии, которая могла сохранить верность присяге и выступить против планов установления исламской республики. Иранская армия в то время находилась под абсолютным контролем США, которые снабжали ее самым современным оружием и сделали наиболее боеспособной в регионе. Ни Хомейни, ни американцы не могли прогнозировать, чем закончатся вероятные столкновения бунтующих толп с военными. Аятолла не без оснований опасался поражения своих сторонников и даже повторения военного переворота 1953 года, когда армия при поддержке ЦРУ свергла республиканское правительство Мосаддыка и усадила на трон шаха Пехлеви.

Вашингтон же боялся, что новейшее оружие попадет в руки неуправляемых бунтовщиков. Следует добавить, что в то время шахский Иран совместно с Израилем вел разработку ракетно-ядерного оружия. Естественно, это не было секретом для США и давало еще больше оснований для беспокойства.

Хомейни прекрасно понял это. И предложил администрации Картера сделку: Вашингтон не вмешивается сам и обеспечивает нейтралитет иранской армии, а Хомейни гарантирует быстрый и по возможности бескровный переход власти, не трогает армию, а главное — сохраняет союзнические отношения с США! В частности, он обещал продолжить поставки нефти Западу, а также отказаться от планов сближения с СССР — этой "безбожной" державой, с которой исламский режим не может иметь ничего общего, в отличие от "верующей в Бога" Америки.

И Картер согласился. Он заставил иранских генералов не мешать триумфальному возвращению Хомейни, хотя те готовились или сбить его самолет, или захватить его в аэропорту. Аятолла вернулся, установил режим исламской республики, развязал непримиримую антиамериканскую кампанию, а шахскую армию практически поголовно положил на полях 10-летней войны с Ираком.

Он вчистую обыграл вашингтонских стратегов, среди которых были, например, и такой непревзойденный авторитет, как Збигнев Бжезинский, работавший тогда советником президента США по национальной безопасности, и тонкий интеллектуал, глава Госдепа Сайрус Венс. Как тут не вспомнить Ленина, убедившего немцев открыть ему дорогу в Петроград!…

Одним из первых "внешнеполитических демаршей" молодой Исламской республики стал захват сотрудников посольства США в Тегеране. Их удерживали в здании дипмиссии в течение 444 дней (с ноября 1979 года по январь 1981 года), требуя от американцев выдачи свергнутого иранского шаха. Шах умер, заложников выпустили — как раз в день вступления в должность нового президента США Рональда Рейгана.

При нем антагонизм между США и ИРИ, казалось, достиг высшей точки. Иран был объявлен "страной-террористом". В свою очередь из Тегерана беспрерывно раздавались проклятия в адрес "Большого Сатаны".

Но вдруг оказалось, что администрация Рейгана с помощью ЦРУ наладила поставки вооружений в воюющий с Ираком Иран в обход введенных ею же строжайших антииранских санкций. Причем официально США поддерживали в войне Багдад. То есть "вражда на публике" нисколько не мешала Вашингтону и Тегерану решать крайне деликатные проблемы, что требовало тончайшего, можно сказать, интимного взаимопонимания. Эта вражда, доходящая до антагонизма, дала Америке повод воссоздать в 1995 году свой 5-й флот и взять под оперативный контроль военно-политическую ситуацию в северо-западной части Индийского океана. С тех пор США не покидали Персидский залив.

Этому предшествовала "Буря в пустыне" — первая война против Ирака в 1990–1991 годах. Очень трудно представить себе, чтобы американцы в ее ходе не сотрудничали с иранцами, которые совсем недавно перед этим в течение 10 лет дрались с Саддамом. Документы этого периода еще ждут срока публикации.

Сотрудничество же США и Ирана в ходе второй войны против Ирака, когда был наконец свергнут Саддам, особых доказательств и не требует, равно как и их тесное взаимодействие на иракской территории в настоящее время.

А чего стоит длинная и увлекательная сага под названием "Не дадим Ирану обзавестись ракетами и атомной бомбой"? Ее итоги известны: ракеты у Ирана есть, и они добросовестно оправдывают создание ПРО НАТО в Европе. А бомбу он обещал не делать в ближайшие 15 лет, хотя никаких юридических обязательств на этот счет не существует.

Главный вывод из этого краткого экскурса в историю: имея дело с Ираном, нужно понимать, что его политика строится в соответствии со стратегией Вашингтона. Иран — естественный союзник Америки, и никакая риторика не изменит этого. А слепая вера в их антагонизм чревата очень большими и драматичными "разочарованиями".