Чем грозят России пантюркистские устремления Эрдогана?

Говоря о современной политике Турции, всё чаще звучат слова "неоосманизм" и "пантюркизм". Оба этих термина являются краеугольными камнями фундамента внешнеполитического курса лидера турецкого государства Реджепа Тайипа Эрдогана.

Возрождение неоосманизма и пантюркизма

Неоосманизм и пантюркизм имеют тесную взаимосвязь. Усиление Анкары как культурного и религиозного центра тюркских народов повышает ее способность к их консолидации вокруг идеи братства дружественных наций и проведения ими единого курса на построение тюркского альянса.

Превращение собора Святой Софии в мечеть, состоявшееся 10 июля 2020 года по инициативе турецкого лидера стало символическим шагом по демонстрации роли Турции как важного центра исламского мира.

Пантюркизм в истории

Современные публицисты и политологи зачастую поддаются стройной идеологии, озвученной в протурецких тезисах и искусственно "старящей" идеи пантюркизма. В действительности становление самой турецкой народности из разношерстных огузо-тюркских племен произошло по разным версиям от XIII до XVI веков, и до складывания из них единого этноса ни о каком пантюркизме не могло быть и речи.

Ирония современного неоосманизма заключается в том, что идея консолидации народов "Великого Турана" (тюркского мира, противопоставляющего себя в первую очередь Ирану) является неотъемлемой составной частью идеологии младотурок, которые привели Османскую Империю к гибели.

Сам же термин "пантюркизм" распространился прежде всего в царской России благодаря крымскотатарскому общественному деятелю Исмаилу Гаспринскому (Гаспыралы), получившему широкую известность среди широкого круга российских мусульман.

В отличие от современного пантюркизма идея "Великого Турана" во многом базировалась на географическом представлении Турана как глобального надгосударственного образования, объединяющего как тюркские, так и другие народы Центральной Азии и Сибири.

Тюркские народы в России и за рубежом

Говоря о тюркских народах, нельзя не отметить их этническую, религиозную и даже расовую разнородность. Различные тюркские народности формировались под воздействием взаимной ассимиляции европеоидной и монголоидной рас и порой не имеют никакого внешнего сходства. Вместе с тем общие языковые особенности свидетельствуют о несомненной общности наций, населяющих огромные пространства Евразийского континента.

Наиболее многочисленным тюркским народом мира являются турки (67,6 млн. человек). Значительная часть тюркских наций проживает на территории России и других бывших союзных республик СССР.

Это азербайджанцы (около 50 млн. человек, из них более 30 млн. проживают в Иране),

узбеки (35,3 млн.),
казахи (16,5 млн.),
туркмены (8 млн.),
татары (6,8 млн.),
киргизы (6 млн.),
башкиры (2 млн.),
чуваши (1,5 млн.),
каракалпаки (836,6 тыс.),
кумыки (520,2 тыс.),
крымские татары (около 250 тыс.),
якуты (более 500 тыс.),
карачаевцы (346 тыс.),
тувинцы (273,1 тыс.),
балкарцы (112 тыс.),
ногайцы (около 110 тыс.)
гагаузы (177 тыс.).

В Китае наиболее многочисленным тюркским народом являются уйгуры (12,9 млн.), а в Иране помимо азербайджанцев — хорасанские тюрки (около 1 млн. человек).

Эрдогановский неоосманизм и пантюркизм

Очередной виток пантюркизма в мире связывается с неоосманскими устремлениями турецкого лидера Реджепа Тайипа Эрдогана, провозглашающего свою страну центром тюркского мира.

На текущий момент Турции удалось распространить свое влияние в первую очередь на соседний Азербайджан. Несмотря на наличие значительных запасов углеводородов, способных обеспечить Баку экономическую независимость на долгие годы, сегодня его политика ведется симметрично взглядам Анкары.

Так, сомнительная с военной, экономической и внешнеполитической точки зрения авантюра в Народном Карабахе была развязана Азербайджаном под диктовку Турции.

Помимо этнической общности Анкара активно поддерживает исламские (зачастую — радикальные) общины в Европе, что уже привело к обострению отношений с Францией, где возросла угроза террористической деятельности с задействованием радикальных исламских ячеек.

В конце октября 2020 года на рассмотрение французского Национального собрания даже поступил законопроект о признании Арцаха (непризнанная Нагорно-Карабахская Республика) с формулировкой "в связи с агрессивной политикой пантюркизма и исламизма, угрожающей Европе".

Очевидно, что наибольшая потенциальная угроза пантюркистской идеологии может возникнуть для государств с ярко выраженными тюркскими этническими меньшинствами — России, Ирана и Китая.

Любая концепция стремления тюркских народов к центру силы за рубежом фактически является сепаратистской и неприемлема для всех вышеуказанных стран.

Довольно циничный подход к османскому доминированию над остальными тюркскими народами сполна проявился в период власти младотурок. Получив светское, скорее европейское воспитание, они были крайне далеки от шариатских норм, но при этом всячески поощряли их насаждение среди "братских" наций.

Печальный опыт младотурецкого построения модели тюркского мира говорит о том, что роль любой периферийной "братской" нации будет незавидной. Об этом свидетельствуют факты использования сирийских туркоманов и китайских уйгуров в качестве пушечного мяса в интересах дестабилизации обстановки в странах их проживания.

Никаких гарантий безопасности, экономической и другой стабильности этим народам Анкара не предоставляет.

Многочисленные свидетельства представителей некоренного населения Турции говорят о том, что лозунги неоосманского руководства о близости тюркских народов заканчиваются при пересечении границы Турецкой Республики.

Периферийные тюркские нации рассматриваются "Эрдоганатом" как второстепенные, вспомогательные народности, предназначенные для укрепления турецкого центра.

При этом, по взглядам ряда отечественных и зарубежных аналитиков, пантюркистские идеи могут оказать существенное влияние лишь на центральноазиатские республики постсоветского пространства — Казахстан, Узбекистан и Киргизию.

Для российских тюркских народов привлекательность Турции как политического и культурного центра продолжает оставаться сомнительной.

Влияние Анкары на российское тюркское население является скорее культурно-религиозным, чем этническим. Немусульманские тюркские народы России (например, тувинцы и якуты), равно как и молдавские гагаузы, не имеют ничего общего с Турцией, а возможности продвижения среди них пантюркистских взглядов в интересах расшатывания российской государственности не имеют ни малейшего шанса.

Возможные последствия для России

В настоящее время отношения между Россией и Турцией нельзя охарактеризовать однозначно. Наряду со взаимовыгодным экономическим сотрудничеством продолжается геополитическое соперничество на Ближнем Востоке и в Центральной Азии.

Это вызвано прежде всего стремлением Эрдогана возродить величие Оттоманской Порты. А его метания между Западом и Россией, достойные вероломных султанов прошлый веков, заставляют Кремль в любой момент подозревать о наличии камня за пазухой турецкой элиты.

История показывает: "мягкая сила" Анкары имеет реальное влияние на российские тюркские народы лишь во время ослабления нашего государства. Оживление идей пантюркизма произошло после распада Советского Союза.

Сегодня светское равноправие народов России в целом не позволяет маргинализированным этническим и религиозным меньшинствам возыметь существенное влияние на ситуацию в стране.

Однако, как Турция, так и ее союзники по НАТО стремятся воспользоваться любыми этноконфессиональными противоречиями для дестабилизации обстановки в Российской Федерации.

Сложившаяся политическая картина мира требует от российского руководства максимально взвешенных действий как во внешней, так и во внутренней политике.

Большое значение имеет координация усилий с Ираном, где существует угроза влияния Турции на 30-миллионное азербайджанское население, Китаем, имеющим проблему уйгурского сепаратизма, а также странами Европы, терпящими ущерб от деструктивной деятельности Анкары по исламизации региона.

Не менее важны согласованные действия по недопущения распространения идей радикального ислама в центральноазиатских республиках бывшего СССР.