На каких китах стоит раскол белорусского общества

На чем зиждется раскол белорусского общества? "Правде.Ру" поясняет политолог и педагог, заместитель декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Андрей Суздальцев.

— Как можно охарактеризовать события, происходящие в Белоруссии?

— На самом деле — катастрофа, которую мы ждали. Я двадцать лет об этом пишу — несколько раз мы спасали Лукашенко, это третий раз. В 1996 году спасли, потом в 2010 году, сейчас тоже пытаемся. За это, как всегда, получим очередные порции, но мы к этому привыкли.

В стране политический кризис, который никуда не ушел. То, что протесты затухли — достижение силового формата и угрозы увольнения на производстве. Люди боятся, потому что сотни тысяч работают в России, Польше и дальше. Для них работа на местах играет большую роль.

Блок, который голосовал против Лукашенко — в наших СМИ смеялись, как можно выбирать домохозяйку. Это протестный вариант, как в 2019 на Украине, когда избрали просто клоуна. Далее проявили себя националисты, и сыграно было в том же формате, что и раньше. Или националисты украинского формата, или Лукашенко. Конечно, мы склоняемся ко второму, но прекрасно понимаем, в чем причина кризиса: Лукашенко не понимает народ.

Первая волна закончилась, но власти допустили, что протесты уходят вглубь. Это партизанская страна, они править не дадут. Идет охота за членами избирательных комиссий, вычисляются сотрудники МВД из спецподразделений. Даже милиция раскололась, потому что те, кто работает с населением, оказались под ударом, а лупившие людей скрылись под забором в казармах. Идет разбирательство внутри общества — кто за кого.

И длившийся три дня террор с тысячами арестованных — это был просто шок. Старики говорили, что они такого не видели во время фашистской оккупации. Это наложило гигантский отпечаток на общество. Даже митинги в защиту Лукашенко — там два тезиса "мы за мир" и "надо разобраться с насилием".

Главный вопрос — кто сейчас у власти? И власть, и оппозиция объявили о своей победе. Зеркалят друг друга прямо по очкам. Медвежью услугу властям сделали глава ЦИК Лидия Ермошина. За два дня она сожгла все бюллетени, которые положено держать два месяца. Пересчитать невозможно, и Лукашенко ведет себя: "Не докажете". Невозможно проверить, кто легитимный. У Тихановской сторонников почти нет, речь идет о противниках Лукашенко.

"Непонятливый" диктатор

— Лукашенко на самом деле справедливо называют отцом белорусской государственности, принявшим страну от Шушкевича. О расколе я думаю… Хосни Мубарак точно так же пришел молодым к власти в Египте, спас множество детей от смерти (погибал чуть ли не каждый второй ребенок), создал нормальную социальную систему. Дети выросли и смели его. То, что я вижу по видео, в Telegram-каналах — одна молодежь. Вам не кажется, что этот раскол произошел по поколенческому разлому?

— Нет. Основатель белорусской государственности, конечно, не Лукашенко, а Машеров. Лукашенко приложил огромные усилия, чтобы стереть из памяти народа это имя, оборвал растущую карьеру Наташи Машеровой. Победа в Великой Отечественной войне — тоже его. В новом музее войны в последнем зале висит портрет Лукашенко и его семьи. Это все приватизировано.

Мубарак — герой войны, боевой летчик, сбивал израильские самолеты. Но там ведь произошла арабская весна — без лидеров, без лозунгов. Оппозиция толком так и не очухалась, а потом объявила, что происходящий бардак — это хорошо.

— И там социальные сети играли огромную роль.

— Огромную, а белорусы очень сетевые. Немного о так называемых "отцах наций": после распада СССР Россия с удовольствием поддерживала таких, как Назарбаев, Токамаев, Туркменбаши, Лукашенко, потому что всю эту ситуацию надо было держать под контролем, иначе это все падало на Россию. И беженцы экономические, и какие-то конфликты. Люди вроде бы брали на себя ответственность — но реально только перекладывали на Россию: они во всем молодцы, только Россия виновата. И нам стало надоедать.

Первый раз я такое обнаружил, когда произошла революция в Киргизии, когда мы вместе с США, договорившись, убрали человека, который был просто уголовником, а он в Минске получил белорусский паспорт. В Киргизии тогда появился технический президент, которым хотела быть Тихановская — Роза Отунбаева. Там и сейчас очень сложная страна, но там нормально выбирают президента.

Отцам нации сложно осознать, когда их миссия заканчивается. Не хотят они уходить от власти. Нам не нужен пророссийский — нам нужен пробелорусский президент, который должен договариваться. А Лукашенко недоговороспособен.

Страна же очень расколота: кто на Запад, кто на восток. И не только географически, а постоянно в обществе. Политический класс — весь на Запад, а рабочий — на Восток, потому что там заказы. Творческая интеллигенция, как ни странно, в основном на Восток — там заработок. На раскол в ходе протестов преодолели: и националисты, и пророссийские сошлись вместе против Лукашенко. Он не ожидал этого. Думал, на этом надо дальше играть.

Расколы идут и по возрасту, и по конфессиям все не просто так. Там нет конфессиональных противоречий вроде бы, но есть такая формула: каждый сосед знает, в какой храм ходит его сосед.

А главный раскол: у Лукашенко классический авторитарный режим. Авторитарные режимы живут в телевизоре, поддерживают их люди телевизора. Люди интернета не за него, в интернете авторитарные режимы не выживают. Интернет — понятие постмодернизма, постиндустриальной эпохи. Вот Украина на грани, она выходит из этой сферы постиндустриальной эпохи. Беларусь пока в ней остается двумя ногами, но выползает. Это эпоха батек, председателей, огромных полей до горизонта, заводских цехов бесконечных.

Мы страна интернета. Мы страна другого плана. А там другая обстановка, люди другого понятия. Это борьба телевизора с интернетом, если так упрощать. Сами понимаете, кто выиграет. Понятно, что выиграет интернет.

Беседовал Вадим Горшенин

К публикации подготовил Михаил Закурдаев