Кто, за что и за кого воюет в Ливии?

Египет заявил о готовности ввести войска в Ливию. Турция уже давно не скрывает своего участия в ливийской гражданской войне. Как Франция и Италия оказались по разные стороны ливийских баррикад? Как это согласуется с интересами НАТО и США? Какова роль ООН? Все эти и другие хитросплетения в программе "Геополитическая кухня с Игорем Шатровым" политолог обсудил с востоковедом, экспертом Российского совета по международным делам Кириллом Семёновым.

Читайте начало интервью:

Старый новый Хафтар

— Кирилл, когда Хафтар появился в Ливии во второй раз его положение стало попрочнее, поэтому западные товарищи решили провести еще одни выборы. Так?

— Да, но для этого нужна была какая-то основа. Основа была создана Хафтаром, который осуществил два военных мятежа: в феврале и в мае 2014 года. И майский мятеж 2014 года фактически превратился в новую гражданскую войну…

— Хотя еще старая не закончилась на самом деле.

— Тем не менее, это открыло двери для новых выборов. Вынуждены были согласиться с этим и некие представители Всеобщего народного конгресса с тем. Были проведены новые выборы, но там было уже очень много нарушений, так как опять шли серьезные бои в стране. Участвовало в них всего 18%.

— То есть еще веселее. Тогда выбирали в разрушенной стране, а теперь в снова воюющей. Зато — мировая демократия, мировое право торжествует.

— Да. Но в итоге Верховный суд Ливии признал их недействительными.

— Но Верховный суд лесом пошел после этого.

— Да. Главное, что они получили международное признание. И палата представителей, которая уже была упомянута, стала легитимным органом законодательной власти.

— А в Триполи все равно — признанное правительство.

— Но Всеобщий народный конгресс, который должна была заменить палата представителей, не согласился с этим и признал решение Верховного суда.

— И тогда мировое сообщество решило: а пускай у нас будет парламент признанный…

— Не сразу. Они вначале решили, что Хафтар сможет этот Всеобщий конгресс зачистить.

Демократия, Ливия, ООН

— Это же — хороший метод, демократический. Теперь уничтожь их всех, и мы тогда тебя сделаем царем.

— Да, Хафтар уже мог это делать, выступая от имени легитимного для Запада органа законодательной власти. Но не сложилось, потому что все-таки на тот момент было слишком много противников такой ситуации в стране, и было бы еще больше недовольных тем, что какой-то Хафтар станет новым военным диктатором, а именно к этому все шло.

В итоге ООН пришлось срочно вмешаться, чтобы остановить эту войну, которая мешала и экспорту нефти осложняла ситуацию во всех отношениях, так как там активизировались запрещенные в России и других странах Аль-Каида, ИГИЛ и другие группировки.

— Все-таки Запад страдал от этого?

— Да. Главное, что ИГИЛ пыталась также наложить руку на эти поставки и взять под контроль те или иные районы, где была нефть.

Второй по величине город Бенгази был под контролем нескольких группировок различного спектра, никому не подчинявшихся. Там были и радикальные исламисты, и менее радикальные исламисты, и просто какие-то полукриминальные группировки. С этим надо было что-то делать.

На этом фоне война шла между двумя более или менее адекватными силами — ливийской национальной армией и "Расцветом Ливии", которые представляли этих запрещенных в России и многих других странах "Братьев-мусульман". Это — осколки еще бывшей сравнительно легитимной власти.

И внешние участники решили как-то эти силы примирить. Примирить решил ООН по собственной инициативе. Тогда и появился Фаиз Сарадж в качестве кандидатуры, которую одобрили представители ООН. Было заключено межливийское соглашение в Схирате, в Марокко, в декабре 2015 года.

— Мне кажется, они там даже руки друг другу не пожимали. Такое ощущение, что кто-то со стороны просто сказал, что они договорились.

— По большому счету, там некому было договариваться. Схиратские соглашения в Триполи не признавались длительное время. Но в конце концов, те группировки "Расцвета Ливии", которые контролировали Триполи, Мисрату и западный регион, воевали с Хафтаром, поняли, что для них признание Схиратских соглашений — шанс для возвращения собственной легитимности.

— В итоге, к миру это все равно не привело, но была передышка. Каждая сторона решила набраться сил.

— Да, а Сарадж, который в апреле переехал в Триполи, получил поддержку со стороны тех сил, которые раньше фактически были сторонниками Всеобщего народного конгресса.

— За ним также были США, Франция, Эмираты и Саудовская Аравия.

— А затем и Египет.

— А на стороне Сараджа, то есть на стороне Триполи, оказались Турция…

— Еще — Катар и Италия.

— Как получилось, что европейские страны столкнулись в борьбе за Ливию? Чего они хотят, интересно? Из каких основных противоречий соткан этот ливийский клубок?

— Там — сразу очень конфликтов интересов самых разных сил. Плюс все это — продолжение событий Арабской весны.

Конфликт тех сил, которые поддерживали переформатирование всего арабского и исламского мира — это Катар и Турция, которые выступали за такое изменение его структуры через приведение к власти "Братьев-мусульман".

Саудовская Аравия, Эмираты и Египет, который позже к этому подключился, против этого. Это все очень туго связалось в один большой и очень запутанный конфликт интересов, конфликт противоречий.

Беседовал Игорь Шатров

К публикации подготовил Юрий Кондратьев