Почему США меняют свои подходы к сирийскому урегулированию

По данным американских СМИ, Вашингтон не намерен больше настаивать на обязательном уходе Башара Асада с поста президента. В то же время Америка не против присутствия российской военной полиции в САР.

Фото: Фото: AP

На этом уступки американской стороны не исчерпываются. Белый дом, видимо, настроен поддержать процесс создания зон безопасности на всей сирийской территории и не стремится вводить свои войска в районы, контролируемые правительственными войсками. Однако те части страны, которые находятся под контролем сил оппозиции, должны, по мысли вашингтонских стратегов, остаться под их властью.

Что может стоять за этими подвижками?

Думается, прежде всего речь идет о признании Вашингтоном того факта, что Россия добилась в регионе огромных успехов и что отвоевать Сирию у Москвы практически невозможно. Конечно, США могли бы продолжить свой курс на эскалацию, как они это делают начиная с ракетного удара по Шайрату. Однако к нынешнему моменту пришло понимание: красная линия, за которой реальным становится риск прямого столкновения с РФ, достигнута; дальнейшие провокации могут обойтись слишком, неоправданно дорого.

Здесь уместно заметить, что при этом в США наверняка учли и то обстоятельство, что их арабские союзники (Саудовская Аравия, Катар, ОАЭ) оказались связаны по рукам и ногам катарским кризисом, и им уже не до Сирии. Это значит, что в случае столкновения с Россией вся тяжесть военных и политических последствий придется на Америку: ей просто некого подставить вместо себя, несмотря на смелые (или "фейковые") заявления саудовского кронпринца о готовности в три дня нанести России поражение на сирийской земле.

Таким образом, Вашингтон вынужден признать за Москвой твердые позиции в САР. Однако это отнюдь не означает, что он потерпел поражение. Схватка за будущее Сирии впереди.

Первое, что можно предположить, — это то, что США хотят в обмен на свои уступки получить статус главного победителя ИГ ("Исламское государство", организация запрещена в России). Именно международная коалиция с участием курдских сил и под водительством Америки должна освободить Ракку, а в перспективе выйти на иракскую границу, завершив тем самым освобождение Сирии и Ирака от террористов.

Следующим за этим ходом, видимо, должно стать прямое участие Вашингтона в процессе завершения гражданской войны в САР и дальнейшего политического урегулирования. Следует понимать, что в Сирии параллельно идут две войны: война против ИГ и иных террористических организаций и гражданская война между режимом и непримиримой оппозицией. И те территории, которые сейчас контролируются оппозиционными отрядами и курдами, американцы берут под свою опеку, равно как и те районы, что будут освобождены ими от террористов. То есть можно ожидать разрастания зон, где власть будет принадлежать не Асаду, а его непримиримым противникам.

Это и даст США возможность нарастить свой вес в ходе будущего политического процесса. При этом американцы вроде бы согласны на участие Асада в нем, но нет никаких гарантий, что они не заблокируют его, сославшись на мнение своих ставленников на местах.

Таким образом, допуская на словах присутствие Асада, Вашингтон фактически закладывает мину под грядущие переговоры. Об этом можно судить по неудаче последнего раунда астанинских переговоров: там сторонам не удалось договориться о границах зон деэскалации. По словам представителя Дамаска, ответственность за это лежит на Турции — союзнице США по НАТО. Несогласованность границ этих зон дает возможность сирийской оппозиции и курдам, а также турецким войскам расширять территории под их контролем, то есть наращивать антиасадовскую базу.

Если Россия и Иран будут настаивать на непременном участии Асада в процессе политического урегулирования наравне с другими силами, США и Турция вполне смогут завести ситуацию в тупик и выдвинуть альтернативный вариант — раздел САР.

Эта идея витает в воздухе с самого начала внутрисирийского конфликта и всегда была желанной целью американской стратегии в регионе. После фактического распада Ирака, где на осень запланирован референдум о независимости Курдистана, этот вариант выглядит еще более вероятным. Здесь уместно вспомнить и о требованиях со стороны Израиля о создании буферной зоны на его границе с Сирией.

Нельзя исключать, что раздел САР может быть приемлемым и для Ирана. Тегеран, конечно, был бы заинтересован в сохранении целостности этой арабской республики, равно как и в сохранении союзного ему режима Асада в качестве базы своего влияния. Но его бы наверняка устроил бы и менее объемный приз: прочный союз с одной и сирийских сил, которой будет так или иначе гарантирован решающий голос в будущем региональном раскладе (по типу ливанской "Хезболлы").

Заметим, что такое развитие ситуации было бы интересно и для США: если в Сирии будет достаточно прочная иранская база, это оправдает присутствие и активность Америки здесь, ведь Иран назначен главным врагом.

Вот так и получается, что нынешние уступки США по Сирии на деле могут оказаться подготовкой к очередной схватке за будущее этой многострадальной страны. В состоянии ли ее народ восстановить свое единство после стольких лет братоубийства? И достаточно ли будет для этого помощи со стороны России?