20 лет трагедии: восстановлена хронология гибели подлодки "Курск"

Сегодня, 12 августа, исполнилось десять лет со дня крупнейшей трагедии в истории современного флота — гибели 118 моряков атомной подводной лодки "Курск".

Спустя 20 лет капитан 1-го ранга Игорь Курдин, все эти годы изучавший обстоятельства, предшествовавшие трагедии в Баренцевом море, буквально по минутам восстановил её хронологию. По его словам, гибель экипажа была поистине ужасной…

Как это было

06:00 — подлодка пришла в район торпедных стрельб.

08:35 — АПРК нанёс условный удар по условному противнику полным боекомплектом.

08:51 — последнее донесение. Командир "Курска" Геннадий Лячин сделал доклад и сообщил, что готов к торпедным стрельбам.

11:09 — специалисты на атомном ракетном крейсере "Пётр Великий", который находился в том же районе, зафиксировали, что подлодка готовится к торпедной атаке. Об этом свидетельствовал звук гидролокатора.

11:30 — послышалось что-то похожее на подводный взрыв. На ощутимый гидродинамический удар по корпусу "Петра Великого" его командование не обратило внимания.

14:12 — район учений покинули корабли, игравшие роль учебных мишеней. "Курск" должен был всплыть для доклада.

15:25 — с "Петра Великого" стали вызывать АПРК, но безрезультатно. В воду посыпались взрывпакеты. Подводники должны были среагировать на них и экстренно всплыть — так гласят правила.

17:00 — "Курск" всё ещё не считается аварийным.

17:20 — к выходу готовилось спасательной судно "Михаил Рудницкий". Оно должно было отправиться в район учений через час.

• По факту спасательная операция началась лишь через восемь часов.
• В подводной лодке было 117 человек экипажа и представитель завода "Дагдизель", отправленный туда в командировку.
• Генеральная прокуратура позднее назвала причиной трагедии взрыв торпеды, который случился из-за утечки топливных компонентов.
• В девятом отсеке, который был герметичным, оставались в живых 23 человека. Как долго они умирали, до сих пор достоверно неизвестно.
• Ни российские службы, ни иностранные специалисты спасти людей не смогли.

Попытки понять причины гибели "Курска" не прекращались все 20 лет.

Вот что писала "Правда.Ру" в 10-ю годовщину трагедии.

Трагедия "Курска": закономерная случайность?

Выдвигалось множество версий причин гибели АПЛ. Среди них — расхищение оборудования на драгметаллы, попадание ракеты с крейсера "Пётр Великий", мина времён Второй мировой, общее запущенное состояние флота в 90-е гг. Восемь лет назад "Правда.Ру" первой выдвинула версию о столкновении "Курска" с американской субмариной. На её основе французский режиссёр Жан-Мишель Карре снял фильм "Курск": "Подводная лодка в мутных водах" (2005 г.).

Читайте также: "Курск потопила чужая субмарина"

Российская правительственная комиссия в 2002 г. пришла к выводу, что субмарина погибла в результате взрыва учебной торпеды. Спустя два года уголовное дело о гибели подлодки было закрыто.

Какая бы версия ни была верной, бросается в глаза очень неприятная статистика. Отечественные подлодки гибнут чаще, чем иностранные, и "Курск" пополнил скорбный ряд. За период после 1945 г. ВМФ СССР и РФ потерял 16 подводных лодок. Из них семь — атомных (8 апреля 1970 г. — К-8; 14 июня 1973 г. — К-56; 24 июня 1983 г. — К-429; 3 октября 1986 г. — К-219; 7 апреля 1989 г. — К-278 "Комсомолец"; 12 августа 2000 г. — К-141 "Курск"; 30 августа 2003 г. — К-159).

Список продолжают девять дизельных субмарин: 15 декабря 1952 г. — С-117 "Макрель" (бывшая Щ-117); 23 ноября 1956 г. — М-200 "Месть"; 22 августа 1957 г. — М-351; 26 сентября 1957 г. — М-256; 26 января 1961 г. — С-80; 11 января 1962 г. — Б-37 и С-350; 8 марта 1968 г.- К-129; 21 октября 1981 г. — С-178).

В то же время ВМС США потеряли за послевоенные годы четыре (по другим данным — три) подводные лодки (из них две атомные). Кроме того, за тот же период погибли девять дизельных субмарин других стран (по две английские и французские, по одной израильской, германской, перуанской, бразильской и китайской).

Как получилось, что наши подлодки тонут чаще западных, а потери наших подводников выше, чем у зарубежных коллег? Об этом в интервью "Правде.Ру" рассуждают эксперты Константин Сивков, Павел Золотарёв и Владимир Хрусталёв.

Конечно, следует учитывать тот факт, что общее количество эксплуатировавшихся у нас подводных лодок почти в два раза превышает количество американских субмарин. Но и в этом случае статистика по авариям не в нашу пользу. Неприятно и соотношение количества аварий, приведших к гибели субмарин. Если в американском ВМФ гибелью лодок заканчивались лишь 30 процентов происшествий, то у нас — почти 45 процентов. Общее число погибших подводников на всех иностранных флотах в мирное время составляет 585 человек, тогда как скорбный список ВМФ СССР и РФ насчитывает 857 человек. И это не считая погибших при аварии 12 февраля 1965 г. на АПЛ К-11, точная численность которых до сих пор не установлена.

Константин Сивков, первый вице-президент Академии геополитических проблем, капитан 1-го ранга:

— Во-первых, значительный процент гибели наших лодок при их аварийности по сравнению с субмаринами других стран объясняется тем, что зачастую они действовали далеко за пределами наших территориальных вод, и мы не всегда могли оказать им помощь.

Во-вторых, высокая аварийность и гибель лодок в наши дни обусловлена во многом тем, что в 1990-е гг. система спасательного флота у нас была фактически разгромлена. Большую часть ее средств продали или сдали в аренду иностранцам.

В-третьих, на аварийность в наши дни самым серьезным образом влияет низкое качество подготовки личного состава. Большинство профессионалов было уволено, а на смену им пришли менее подготовленные кадры. В особенности это касается командования.

Павел Золотарёв, член Совета по внешней и оборонной политике, заместитель директора Института США и Канады РАН:

Гонка вооружений периода Холодной войны заставляла советское руководство принимать в эксплуатацию военную технику (причем не только подводные лодки), требовавшую дальнейшей доработки. Считали, что все шероховатости устранят в период эксплуатации. Но зачастую за это приходилось расплачиваться человеческими жизнями. В отличие от нас, американцы, да и другие стремились максимально доработать свою технику. А это немедленно отражалось и на статистике аварий.

Удивляться такому подходу не стоит. У нас традиционно отношение к человеческой жизни как к чему-то второстепенному. Возьмите песни того времени, в которых воспевалось то, как человек погиб, но спас, к примеру, трактор.

В наше время высокая аварийность вызвана и другими проблемами. В первую очередь, система военных закупок и принятия на вооружение боевой техники не соответствует нашей рыночной экономике. Не последнюю роль здесь играет и система "откатов".

И вот результат: блоки и узлы военной техники уже не производят с высокой степенью надежности. Это обусловлено тем, что система военной приёмки техники в эксплуатацию развалена. Причем взаимодействие государственного сектора с частным в данном случае не отлажено должным образом в отличие от тех же Штатов.

У них эта система регулируется тысячей законов, прописывающих все детали. А мы только можем констатировать тот факт, что Минфин дал "добро" Минэкономразвития на воссоздание подобной системы.

При сравнении атомного подводного флота нашей страны и США очевидно, что у нас ставка делалась на выпуск максимального количества атомоходов, тогда как у американцев был другой подход — они стремились модернизировать свои подводные ядерные силы.

Владимир Хрусталев, эксперт по ядерным технологиям Морского государственного университета им. адмирала Невельского:

Советская система в этом случае была не экономной. Мы, в отличие от американцев, расходовали деньги нерационально. Мы штамповали свои лодки одну за другой и нередко в ущерб качеству. Это не лучшим образом сказывалось на состоянии ВМФ, что отражалось и в статистике по авариям.

Наша система, в том числе и экономика, были рассчитаны под жёсткие планы. Где-то это и хорошо, но не в случае с атомным подводным флотом. Постепенно ситуация обернулась таким образом, что мы оказались уже не в состоянии поддерживать темпы ввода новых подлодок в том объеме, что и раньше.

Нашим конструкторам ставились жесткие задачи: уложиться строго в такой-то срок при разработке новой атомной субмарины. США начинали каждый новый ход в гонке ядерных вооружений, нам приходилось догонять. А это влекло за собой серьезные издержки, недоработки и порой приводило к дефектам в первых спущенных на воду подлодках новых серийных проектов. В отличие от нас, американцы подходили к этому вопросу несколько более тщательно.

Правда, у них было преимущество. Американцы обладали доступом к научной и технологической мощи всего западного мира. А СССР приходилось парировать военную опасность от всего НАТО, включая Британию и Францию, которые располагали подводными ракетоносцами. При этом американская экономика в целом была крупнее советской. Поэтому здесь мы далеко не всегда могли с ними соперничать, часто приходилось догонять.

Одна из причин, почему мы выстроили огромный подводный флот, обусловлена колоссальным превосходством надводных сил потенциального противника. В первую очередь, такая ставка на развитие подводных сил в целом делалась для борьбы с мощными авианосными группировками противника.

Однако были свои преимущества и у нас. Советские конструкторы создавали эффективные боевые средства, промышленность могла обеспечить ввод атомоходов в строй с высоким темпом. России в нынешней ситуации далеко до возможностей СССР в этой сфере, со всеми проблемами советского атомного подводного кораблестроения.

Подводные силы СССР были сильнейшим противником для ВМС Запада. И если бы пришлось их пустить в ход, многие корабли НАТО обрели покой на дне. И несмотря на свои недостатки, наши наука, промышленность, и военные обеспечивали военно-технический и военно-стратегический паритет между СССР и США.