Здесь не говорят — до свидания. Здесь говорят — прощай: мэр Горловки Иван Приходько о жизни на линии фронта

Как выживает Горловка? Спецкор Pravda.Ru Дарья Асламова поговорила с мэром города Иваном Приходько о том, как город живёт под постоянными обстрелами, чем опасна "дорога смерти", как работают коммунальщики, кто спасает город в критические моменты, и почему Донбасс никогда не считал себя Украиной.

Горловка на линии огня: почему фронт так близко?

— Иван Сергеевич, мы с вами встречались в самые разные периоды, еще до всех этих событий, до СВО. Вы — неизменный мэр, человек, который держит город много лет. Но Горловка остаётся многострадальным городом. Вас здесь называют оптимистами, но я пока причин для оптимизма не вижу. Горловку как обстреливали, так и обстреливают, сейчас ещё интенсивнее. Каждую неделю кто-то ранен или погиб. Почему ничего не меняется? Почему Горловка до сих пор линия фронта? Даже таксисты боятся сюда ездить.

— Чтобы не бояться здесь ездить, надо быть горловским таксистом. А если серьёзно — те укрепления, которые здесь были, говорят о том, что нас ждали. Ждали очень серьёзно. Поэтому, чтобы избежать больших потерь, было принято решение притормозить это направление. События под Авдеевкой показали, что основной удар пошёл туда. Бои на нашей территории фактически начались только в июне 2024 года.

— Вы ждали два года, чтобы до вас руки дошли?

— Не ждали — это объективно. На все направления сразу не разорвёшься. Мы это понимаем. Раньше расстояние от фронта до центра Горловки было всего два-два с половиной километра.

— Фронт проходил прямо по территории города?

— Да. Фронт шёл через Горловку. Сейчас, когда Дзержинск и Новгородское вошли в состав города, фронт отошёл за их пределы. Но дальность FPV-дронов — до 40 километров, и окраины — Комарово, Бессарабка, Строитель — всё ещё под ударами. До центра города стало долетать меньше. Сейчас в основном работают "крылья".

Что такое "крылья" и куда они бьют?

— Крылья — это дроны с фиксированным крылом. Они не работают по машинам, сложно ими управлять по движущимся целям. Зато они хорошо подходят для ударов по инфраструктуре — по подстанциям, насосным, фильтровальным станциям.

Например, в ноябре у нас была критическая ситуация. Уже шёл отопительный сезон. Из 52 трансформаторов высокого напряжения было разбито или выведено из строя 39. Это катастрофа. Работало только около 20% сети — остальной город оказался без электроснабжения.

— Ни света, ни воды?

— Воды, конечно, тоже не было. Без электричества невозможно качать воду. Месяц город жил на круглосуточных подвозах воды машинами.

Спасение города: "Россети" и генераторы с Курил

— Тогда глава ДНР Денис Пушилин и министр энергетики России Сергей Цивилёв приняли решение: спасаем Горловку всем миром. Более 300 человек из "Россетей" приехали сюда. Нас усилили бригадами, которые работают на Курильских островах в условиях полной изоляции — они привезли огромные дизель-генераторы, по 500 киловатт и больше.

Без них мы бы не справились. Запустили все котельные, обеспечили больницы, хлебозавод, критическую инфраструктуру. И параллельно начали восстанавливать подстанции.

"Купол Донбасса": как защищают инфраструктуру

— Тогда же началась установка системы "Купол Донбасса". Это совместный проект ФСБ и Минцифры. Первые установки ставили у нас. На каждую восстановленную подстанцию поставили систему РЭБ, физическую охрану и простейшие укрытия от дронов.

Благодаря этому пережили зиму. Хотя энергоснабжение и сейчас — на тоненьком. Но люди держатся. Зная горловчан, уверен — мы дождёмся победы.

Жизнь под обстрелами: научились выживать

— Сколько сейчас обстрелов в сутки?

— Не более десяти.

— И это считается хорошо?

— Нет. Нормальный человек этого понять не может. Но у нас бывало и шестьдесят, и сто семнадцать за сутки. Привыкнуть к этому невозможно. Можно только научиться с этим жить и соблюдать меры безопасности.

Если перенести такое количество обстрелов на любой мирный город, жертв было бы в разы больше.

Потому что мы за одиннадцать лет уже знаем, как спасаться. Открытые подъезды, простейшие укрытия — бомбоубежища в эпоху дронов и артиллерии почти бесполезны. Предупреждений, как при авианалётах, никто не даёт. Надеешься только на себя и на то, что рядом.

— Видела, что вы писали в Telegram: "Не закрывайте двери подъездов".

— Да. Мы начали это с 2016 года. Но иногда находятся "непонятливые", кто закрывает. Такие вопросы соседи быстро решают сами. Это вопрос жизни и смерти. У нас и магазины в перерыв двери не закрывают — чтобы любой мог спрятаться во время обстрела.

Жертв всё равно много. С 2014 года в Горловке погибло более 500 человек, ранено 1587. Среди них 26 детей. Это наша боль.

Дорога жизни и смерти

— Дорогу в Горловку часто называют дорогой смерти. Что с ней сейчас?

— Шутка у нас такая: редкая птица в Горловку долетает. Но на самом деле город живёт. Просто приходится ездить в объезд — на полтора часа дольше. По прямой трассе Горловка — Ясиноватая — Донецк можно доехать за полчаса, но это смертельно опасно.

Навигатор иногда прокладывает маршрут по этой трассе, и люди, не понимая, едут. А это идеальная цель для дронов. Даже местные перевозчики спрашивают: "По длинной или по короткой?". И, как ни странно, часто побеждает не здравый смысл, а желание сэкономить время.

— И всё ради часа времени?

— Да. И этот час может стоить жизни. Постоянно предупреждаем: трасса опасна, закрыта. Но люди рассуждают: "В городе обстрелы тоже каждый день, так какая разница?". На трассе хотя бы можно попытаться спастись за счёт скорости. У дрона скорость 100-110 км/ч. Если машина идёт под 130 — шансов выжить больше. Но и аварий из-за этого полно.

Правила войны: не пристёгиваться и слушать небо

— Говорят, у вас даже не советуют пристёгиваться?

— Правила ПДД мы не отменяем, но все понимают: секунды решают жизнь. Особенно если заходит дрон — услышать его сложно, особенно если он сзади. Если почувствовал угрозу — бросай машину и беги. Дрон чаще охотится за машиной, а не за человеком.

Город, где у всех есть детектор дронов

— Правда, что в обычных машинах у людей стоят детекторы дронов?

— Да. Практически в каждой. РЭБ — дорого, а вот детектор может позволить себе почти каждый. Коммунальная техника вся оснащена. Спасибо движению "Народный фронт" — они помогли. "Скорые" тоже все с РЭБ.

— А частники?

— Частники — с детекторами. Самые популярные — "Тень", "Булат-4". Это не панацея, но хоть что-то.

Система оповещения: когда весь город на связи

— Люди привыкают к постоянному звуку дронов?

— Конечно. Это как сосед шутит: "У тебя козу воруют". Пару раз пошутил — на третий никто не реагирует. С дронами так же. Они гудят постоянно, и люди перестают обращать на них внимание. Но главное — работает оперативная группа "Донбасс Медиа Группа". В Telegram практически все подписаны. Мгновенно выкладывают информацию: где дрон, откуда заходит, куда летит. Если увидел дрон — тут же кидаешь сообщение. Это система оповещения всего города. Такая жизнь. Мы иначе не можем. Это наш способ выживания.

Я не знаю, как мы будем перестраиваться, когда мир настанет, нам всем психотерапевт нужен будет, всей Горловке. Но пока живём. И при этом — работаем.

Профессия — рискнуть жизнью

— У вас есть в городе две, на мой взгляд, вообще смертельно опасные профессии — коммунальщики и водители. Я, когда попадала под обстрелы в Горловке, их работа просто поразила. Сколько их погибло… Пожарные, коммунальщики, водители автобусов…

— Ты три назвала. Я ещё добавлю — водители и врачи скорой помощи. Потому что, когда раненые, люди звонят не в полицию, а сразу в скорую. А скорая выезжает, даже когда обстрел продолжается. К сожалению, у нас есть погибшие сотрудники — и водители, и фельдшеры.

Наверное, ни в одном городе мира ты не увидишь бригаду скорой помощи, которая работает в бронежилетах и касках. Это защита хотя бы от пуль и осколков. Такая же ситуация и с водителями коммунальной техники.

— То есть у водителей автобусов, троллейбусов тоже есть бронежилеты?

— У всех до единого. Мы всем их выдали. Спасибо за помощь "Народному фронту". Не всегда, конечно, можно заставить их надеть — особенно летом, в жару, когда ты весь день за рулём троллейбуса без кондиционера. Но люди понимают. Когда маршрут идёт в красную, серую или чёрную зону Горловки, они надевают бронежилеты. Это вопрос жизни. Все под ударом:

• коммунальщики,
• водяники,
• газовики,
• энергетики,
• электрики.

Представьте: разрыв снаряда — обрыв линии шесть киловольт. Это сразу 15-20 трансформаторных подстанций без электричества. А это десять-двенадцать тысяч абонентов. И нужно срочно восстанавливать.

И они едут. Они поднимаются на вышки под обстрелами, чинят линии. Могли бы уехать в Ростов-на-Дону, работать в "Россети" за те же или даже большие деньги, в мирном городе. Но нет. Они остаются. Потому что это их город.

То же самое водяники. Основные порывы — от обстрелов. Там, где идут водоводы от резервного водохранилища, — это не просто красная зона, это чёрная. И они туда выезжают каждый день. Каждый горловчанин, выходя на работу, уже совершает подвиг. Просто вышел на работу.

Многие, выходя из дома, говорят не "до вечера", а "прощай". Потому что никто не знает, чем закончится этот день. К сожалению, это наша реальность.

Иногда поднимаешь голову — и всё небо серое. Дроны висят сплошняком. Разведчики, FPV, "крылья" — кого там только нет.

Четыре покушения и жизнь под прицелом

— Иван Сергеевич, у вас судьба непростая. Бог много раз спасал. Сколько на вас было покушений?

— Четыре. Одно — в 2014 году, нас обстреляли на объездной из гранатомета, остальные три предотвратили спецслужбы.

— Но вы же и под обстрелы много раз попадали, были ранены?

— Кто их считает, эти обстрелы… До марта-апреля 2015-го пытался — насчитал больше трёхсот. А под прямыми обстрелами оказывался 29 раз. А потом бросил считать. Бог дал жизнь — и только Он её и заберёт.

"Купол Донбасса": защита от дронов

— Сейчас работает система "Купол Донбасса"?

— Да, это объединение противодроновых систем на критически важных объектах. Благодаря "Куполу" интенсивность атак дронами на Горловку уменьшилась в разы. География тут такая — дроны могут лететь только с западной стороны, с Дылеевки, например. Сейчас, когда продвинулись по югу Константиновки и Дылеевке, стало полегче. Расстояние увеличилось — стало меньше залетать.

Но всю зиму было страшно. Тогда "Купол" снял огромный объём атак. И я не устаю благодарить за это ФСБ и Минцифры. Система эффективная, но, к сожалению, и она страдает: есть разбитые РЭБы, повреждённые элементы защиты, их приходится постоянно восстанавливать.

— Но РЭБ уже не панацея?

— Конечно, нет. Это постоянное соревнование. РЭБ закрывает одни частоты — противник уходит на другие, пониже. Закроем их — они ещё ниже сползут. Это бесконечный процесс. Обороняться всегда сложнее, чем нападать.

Хотя должен отметить, — наши дроноводы в последнее время работают гораздо точнее и активнее. Посмотрите сводки Минобороны — 99% техники противника уничтожено дронами. Причём дроны на оптоволокне — это вообще наша, российская разработка. Украинцы здесь только догоняют. Но самое лучшее средство против дронов — дробовое ружье.

— Да, дробовик против дрона — вещь хорошая, но страшно. Чтобы попасть, надо подпустить очень близко.

— Это правда. Я сам пробовал — очень страшно. Нужны железные нервы.

Вот, к примеру, наша последняя потеря. Группа МВД, которая прикрывала микрорайон Комсомолец, попала под охоту украинских FPV-дронов. Первый дрон ребята отбили, начали отбивать второй, а третий зашёл с тыла. Погиб сотрудник полиции. Двое тяжело ранены. Но никто не отступил. Все продолжают служить и защищать Горловку.

И таких примеров — масса. Среди сотрудников ФСБ, МВД, не говоря уже о бойцах армии. Люди каждый день совершают подвиги, защищая наш город.

"Мы не выбирали Россию — мы никогда не были Украиной"

— Иван Сергеевич, вы ведь мэр с тех времён, когда была ДНР. Тогда вы выбрали сторону России. Почему?

— Нет. Мы не выбирали сторону России. Понимаешь, люди моего поколения — и твоего тоже — воспитаны в Советском Союзе. Для нас не существовало деления: казах, туркмен, белорус, русский. Все были гражданами одной страны. Для меня все были, условно говоря, русские люди. Донбасс никогда не был украинским в том смысле, в каком это сейчас пытаются представить.

Я родился и живу здесь 55 лет. За всю жизнь по пальцам могу пересчитать знакомых, кто говорил бы на чистом украинском, — не считая преподавателей в школе. В быту — суржик, да. Но по-настоящему — никто.

Мы всегда были русскими людьми — и по культуре, и по языку, и по менталитету.

За нас выбрали в Беловежской пуще. Разделили на Украину, Россию, Казахстан — и всё. Мы этого не хотели. Мама у меня с Архангельска, с Белого моря. Папа — формально в паспорте "украинец". Хотя он никогда на украинском не говорил.

Я в советском паспорте был записан как украинец. Но честно — никогда не понимал, что во мне украинского.

И до сих пор не понимаю, что украинцы с нами пытаются делить. Покажите мне разницу между русским и обычным жителем Киева, Полтавы или Николаева. Её просто нет. Я не говорю про Галичину или Закарпатье — там действительно намешано польское, венгерское. А на востоке, юге, в центре — это один народ.

"Нас заставили сделать выбор"

— Никто бы не делал никаких выборов, если бы нас не начали ломать через колено. Не начали бы заставлять говорить по-украински, думать по-украински, жить по правилам, которые нам чужды.

Донбасс до последнего оставался патриотичным — в том числе и для Украины. Когда в 2014-м полыхал Майдан, мы продолжали работать, платить налоги, создавать для Украины ВВП.

Но когда к нам поехали "поезда дружбы", — тогда Донбасс встал на дыбы. Украина сама получила то, что хотела.

И я не верю, что все те люди, которые в 2014 году выходили в Харькове, Днепре, Николаеве на "Русскую весну", сегодня внезапно превратились в других. Нет. Я вижу, что эта пропаганда, которая сейчас льётся им в уши, — она против здравого смысла. И когда мы придём — я не знаю, какие у нашего государства планы, — но, когда мы придём, Одесса снова станет русским городом. Николаев — русским городом. Приднестровье — это тоже русские люди. Чернигов — русский город. Киев — русский город.

"Киев — мать городов русских"

— Киев — это русский город. Мать городов русских.

— Конечно. Безусловно. Куда без мамочки? И посмотрите: даже когда началась СВО, Киев никто не трогал. Ни одного удара по стратегическим объектам в Киеве. Никто его не бомбил.

А я, честно, в 2017–2018 году говорил: пусть подъедет "Град" поближе к Киеву и даст очередь рядом. Не по людям. Просто чтобы они хоть немного поняли, что испытываем мы тут каждый день, когда по нам работают "Грады", "Ураганы" и HIMARS.

И всё равно… Вот идёт обстрел. Люди, конечно, высказываются — и грубо, и жёстко — в сторону Украины. Но проходит день-два, и всё равно остаётся сострадание. Потому что мы понимаем: там тоже простые люди. Мы никогда не были злыми.

"Мы не озлобились — это и есть русскость"

— У нас здесь почти у каждого дома есть нарезное оружие. Оно разрешено. И что? У нас много преступлений? Нет. Потому что люди, пережившие войну, лишения, страх — не озлобились.

Посмотрите, что творится в той же Европе с их оружием. А здесь — люди с оружием живут, и преступлений почти нет. Это и есть наша русскость.

Это глубина русского народа. Умение держаться, выживать, сострадать. Несмотря ни на что. Даже когда война проехала катком по каждой семье Донецка, Луганска, Горловки — кто-то погиб, кто-то пропал без вести, кто-то остался без рук или ног — люди не озлобились. Они просто хотят жить. И они будут жить.

Уточнения

Иван Приходько: (род. 1970) — государственный и общественный деятель Украины и ДНР.