Насилие: Флешмобы, скрепы и шаблоны...

Подобно тому, как царь Мидас одним прикосновением превращал все в золото, так у нас любой вопрос зачастую превращается в политический. Теперь, когда "пыль улеглась", можно подвести некоторые итоги флешмоба #Янебоюсьсказать и его украинского аналога, без бессмысленного перетягивания каната "Это все диктатура Путина!" — "А у вас в Кельне немок насилуют".

По секрету всему свету

Зачем нужен флешмоб, неужели женщинам больше не к кому обратиться со своими проблемами? Ведь есть же полиция, психотерапевты, близкие, семья? Неужели надо "вываливать" это тысячам посторонних людей?

Увы, не все могут позволить себе услуги психолога. И далеко не все могут рассказать о произошедшем своим близким, чтобы получить сочувствие: в некоторых семьях скажут "сама виновата", в некоторых вообще не принято говорить о таких вещах.

Написать о чем-то таком в интернете позволяет некоторая "анонимность" признающегося. Это свойственно представителям всех народов. Например, скованные в целом во время общения англичане позволяют себе делать откровенные признания либо в публикациях, на страницах книг или в Сети. Но даже во время ток-шоу самые "откровенные" из них не готовы делать далеко идущих признаний. Об этом можно прочитать в переведенной на русский язык книге Кейт Фокс "Наблюдая за англичанами. Скрытые правила поведения" (Kate Fox. Watching the English. The Hidden Rules of English Behaviour).

Кроме того, в основном от близких жертвы и страдают. Заявления о маньяках, преступниках с улицы — это примерно только десятая часть изнасилований. Основное число жертв страдают от членов семьи, родственников, друзей, в тех ситуациях, в которых они изначально считали себя в безопасности. Насильник — это тот, кто живет рядом. Внучка, за которую жестко отомстил герой Михаила Ульянова из фильма "Ворошиловский стрелок", отлично знала своих обидчиков. Вот наиболее распространенная ситуация.

Зачем об этом говорить?

Почему пострадавшие не обратились в полицию? По мнению многих, рассказ о "преступлении без наказания" не снижает криминогенную обстановку в обществе, а только наоборот поощряет ублюдков.

Отчасти это так. Однако полиция помогает не всегда, и жертвы российского беспредела 1990-х годов, царившего в отсутствие твердой власти, об этом хорошо помнят. Львиная доля из числа пострадавших от насилия — не подвергшиеся сексуальным домогательствам или абстрактно высказывающиеся по теме, а именно те, кто был действительно изнасилован, — живут со своей травмой более двух десятилетий. Постсоветская правоохранительная система лежала тогда в параличе (коррупция, "оборотни в погонах" и т. д.) и мало помогала гражданам.

К тому же в рамках флешмоба была и критика действий властей, и требования привлечь виновных к уголовной ответственности. "Найдите минуту, посмотрите ролик. Украинский судья объясняет, что компенсация в 120 долларов является достаточным, обоснованным и справедливым наказанием для "бойца АТО" за изнасилование несовершеннолетней девочки", — написал под тегом ‪#‎ЯНеБоюсьСказати‬ украинский журналист Андрей Манчук… Наверно, правы те, кто в волне откровенных признаний усмотрел, что русские и украинцы — "единый народ", касательно этой беды. С той поправкой, что мы пережили это когда-то во время нашего безвременья, а украинцы маются и сейчас.

Память о насилии опасна

В разговоре с корреспондентом Pravda.Ru психолог Рустам Набиуллин отметил, что в первую очередь #Янебоюсьсказать — это флэшмоб тех женщин, которые столкнулись с насилием, а в нашей культуре это пока считается чем-то постыдным. Даже само слово "обесчестить" — устаревший синоним изнасилования — изображает женщину в качества опозорившейся, а не в качестве пострадавшей.

Он также отметил, что проблема насилия у нас рассматривается довольно стереотипно. "Считается, что насилию подвергаются исключительно девочки или молодые девушки, — это неправильно. С этим сталкиваются и мужчины, и женщины самых разных возрастов. Я сам работал с клиентами мужского пола, которые подвергались насилию, и могу сказать, что мужчине в сто раз сложнее в этом признаться. И хотя мужской флешмоб вряд ли состоится, но надо понимать, что проблема гораздо шире", — отметил он.

Люди, пережившие насилие, травмированы, даже если внешне у них все в порядке. С памятью об этом им приходится жить всю жизнь. "Если насилие произошло, это означает, что человек не справился в той ситуации, потерпел поражение. Эта травма остается живой, активной. Она будет побуждать человека даже на бессознательном уровне вернуться в ту ситуацию, чтобы что-то в ней исправить", — подчеркнул Набиуллин.

На практике это приводит, например, к тому, что жертвы насилия дальше сами втягиваются в подобный сценарий: идут в заведомо опасные места и т. д. Или случается, что потерпевшие начинают испытывать привязанность к насильнику и оправдывают его. "Резкая смена статуса преследователя, насильника тоже может помочь в том, чтобы примирить жертву с пережитой ситуацией. Но это будет реакцией на травму, то есть ни о какой "любви" и вообще зрелом и адекватном отношении речь здесь идти не будет", — пояснил психолог.

Порой пережитая травма толкает человека на насилие, и оно зачастую бывает направлено на случайных людей. Например, люди, которых родители били в детстве, зачастую становятся сторонниками телесных наказаний, не потому что это необходимо их ребенку для воспитания, и он "иначе не понимает", а потому что это нужно им самим, чтобы убедить себя в нормальности ситуации. Незалеченная психологическая травма порождает агрессию: кто-то срывается на домашних, кто-то открывает стрельбу по прохожим…

В этом смысле "неаппетитный" флешмоб — самый простой канал снятия напряжения, которое накопилось. Да, акция вызвала политические спекуляции, но пострадавшим женщинам надо в первую очередь заботиться о себе, убежден Набиуллин: "Они должны сделать все, чтобы выжить, пережить эти травматические события и не разрушиться, — чтобы не страдать, не видеть в каждом мужчине насильника, не создавать бессознательно вновь эти ситуации".

Искусство жить дальше

Как бы там ни было, с помощью соцсети жертвы насилия получают большую группу психологической поддержки. Они рискуют травмировать своими историями других, рискуют тем, что какая-то часть знакомых от них отвернется. Но если они хотят позаботиться о себе, жить конструктивной, продуктивной жизнью, о насилии надо говорить.

Для целого ряда женщин, которые присоединились к этом флэшмобу, это возможность выговориться, обрести точку опоры, понять, что не они одни такие, и узнать, как другие люди справлялись с этими ситуациями. Так они создают безопасное для себя пространство, в котором смогут комфортно существовать.

Пострадавшие должны бороться за свою жизнь, за свое здоровье и психику, насколько можно. Если нет возможности обратиться к психотерапевту, те, кто не ждет сочувствия от родных и интернет-сообщества, могут обратиться в церковь. Не важно, где исповедуется человек. "Любовь покрывает множество грехов", — сказано в Писании. Ему вторит Коран: "Поистине, добрые деяния удаляют дурные! Это — напоминание для помнящих".