Почему в России туго с инклюзивностью

Мир состоит из людей. Это аксиома. Все мы — разные. Ещё одна аксиома.

Но как показывает жизнь, не все готовы принимать эту "разность", и проявления ксенофобии происходят всё чаще и чаще.

У нас не любят и боятся тех, кто не похож на других. Но больше прочих "достаётся" "особенным людям" — как детям, так и взрослым.

Сейчас стало модно говорить об инклюзивности. Но и она — не желая встраиваться в обычную жизнь — создаёт множество всевозможных мифов.

Один из них заключается в том, что если в группе детей — будь то детский сад или школьный класс — появляются дети с особенностями развития, то скорее другие дети будут понижать свой уровень, видя пример "другого" поведения и более мягкого отношения учителя, чем такой ребёнок будет тянуться "до уровня детей обычных".

Так ли это? И почему инклюзия никак не приживается в российских реалиях?

Об этом в эфире программы "Точка зрения" на Pravda.Ru рассказала Екатерина Бурмистрова, детский психолог, нарративный практик.

— Это очень мощный миф, хотя и совершенно неправильный.

• Если здорового ребёнка — одного ребёнка без особенностей — поместить в класс детей с особенностями, и их будет 15, а он будет один, тогда такая вероятность есть.
• Если же 15 детей здоровых, а один с особенностями, никакого не будет эффекта такого рода. Дети будут понимать, что он другой.

Но, конечно же, в инклюзивных классах, в инклюзивных группах, в инклюзивных лагерях должна быть очень мощная работа взрослых: педагогов, психологов, объясняющих, что к чему. С детьми надо говорить: почему у него особая программа, почему к нему другие требования, чем он отличается.

Только не в уничижительном ключе.

И дети всё прекрасно понимают, на него не равняются. Всё-таки в человеческом коллективе — и в детском, и во взрослом — мы на автомате равняемся на лучших. А если уж на аутсайдеров, то на ярких. Ребёнок на инклюзивном обучении, ребёнок с особенностями не будет, скорее всего, ни тем, ни другим.

Особенные дети очень разные

Есть абсолютно гениальные дети. Они в коляске, но у них прекрасно работает голова. У нас же по умолчанию ребёнок с особенностями — это ребёнок с умственной отсталостью. Полная чушь. Особенности бывают очень разные.

А опасение родителей, что дети "будут брать пример" с особенного одноклассника — миф. За ним стоит мощнейший страх, с точки зрения психологии — это страх "заразиться". То есть, стать таким же "глупым", таким же некрасивым. И страх этот действует в реакциях очень мощно и бессознательно. И реакция выдается автоматически.

Вот нам всем очень нравятся малыши, щенята и котята — детёныши. По умолчанию, взрослым людям они очень нравятся. Но на ребёнка и на детёныша с особенностями будет другая реакция.

Мы реагируем на набор визуальных, слуховых стимулов. И это очень древняя вещь, гораздо более древняя, чем человеческая культура. Вот её надо выключать.

Люди, которые работают с детьми с особенностями, которые работают в помогающей организации, медики — они начинают видеть другую красоту. Например, люди с синдромом Дауна отличаются потрясающей эмоциональностью. Они очень красивые по-своему — они потрясающие душевные.

 

Но увидеть это сложно.

Потому и получаем: ребёнок видит, что мама напряглась, отошла в сторону от человека с особенностями. Он сразу "срисовал": ага, этого надо сторониться. Всё. Мы сформировали брезгливость.

Детей надо учить взаимодействовать

— Если говорить об инклюзивности, то будет ли полезной совместная игра, совместное времяпрепровождение, например, на детской площадке таких детей? И для кого оно будет более полезным всё-таки?

— Я думаю, что здоровые дети от этого общения получают не меньше, если вам важно привить им терпимость, толерантность, человечность.

Но совместная игра очень часто возможна только в сопровождении. То есть, когда есть взрослый с одной стороны и взрослый с другой стороны. Когда оба внимательно смотрят каждый за своим ребёнком. Потому что у детей с особенностями часто может отличаться скорость реакции, речь, то, как он играет. И тут нужна помощь.

Например, есть дети, у которых медленная речь. И чтобы дождаться ответа, нужно набраться терпения. А ребёнок привык, что ему отвечают быстро и на автомате. Он не дожидается. Его нужно притормозить: "Подожди, сейчас он скажет. Не видишь, он плохо говорит, он тебе показывает ручкой". Иначе контакта не получится.

— То есть, взрослые должны выступать как наблюдатели?

— Наблюдатели и переводчики. Не отстраненный наблюдатель и не полицейский, который включается, когда там уже какой-то конфликт, а может быть, отчасти спортивный комментатор, объясняющий действия ребёнка с особенностями своему ребёнку. Ну и конечно, очень важен контакт на уровне взрослый-взрослый, когда взрослый ребёнка без особенностей и взрослый, который сопровождает ребёнка с особенностями, между собой налаживают какой-то диалог.