Геннадий гудков: "То, Что происходит на Кавказе - очень сложное явление"

9 мая, в святой день для всех нас, прогремел взрыв в Каспийске, который продемонстрировал всему человечеству, насколько для террористов «важна» человеческая жизнь. Кто стоит за взрывом? Что это, шаг отчаяния или наоборот, какие-то силы хотят устроить новую Кавказскую войну?

 То, что произошло в Дагестане, это очень сложное явление. Во-первых, там действовали не чеченцы, а ваххабиты из числа дагестанцев, которые находятся сегодня частично в Панкисском ущелье.

 Рабани, который называет себя организатором взрыва, дагестанец, ваххабит, он участвовал в войне против Дагестана на стороне чеченских террористов в 1999 году. Чеченские террористы и представители дагестанских ваххабитов заодно.

 Терроризм не имеет национальности. Теракт в Каспийске был организован дагестанскими ваххабитами. Заявление, которое сделал Дмитрий Рогозин о том, что Панкисское ущелье сегодня рассадник терроризма, правильное, и оттуда растут корни взрывов в Каспийске, это вполне очевидно. Потому что тот же Рабани и группа боевиков-ваххабитов через посредников вели переговоры на определенных условиях о возможности выхода из Панкиссии и возвращении в республику. Но, видимо, переговоры ни к чему не привели.

 Ваххабиты посягнули на порядок и жизнь в республике Дагестан. Это происходит в разгар избирательной кампании, когда избирается Председатель Госсовета Республики. Этот теракт направлен на дестабилизацию политической ситуации в самом Дагестане.

 Сегодня есть явная заинтересованность в том, на мой взгляд, что этот взрыв направлен не столько против России, сколько для того, чтобы взорвать обстановку в Дагестане.

  Кто и с какой целью управляет этими действиями?

 Техника совершенно очевидна. Есть деньги, оружие, люди, агентура. Среди организаторов называется ваххабитское формирование из числа дагестанцев. Чеченцы и дагестанцы, исповедующие ваххабизм, это наиболее агрессивная часть мусульманских экстремистов. Сегодня, исходя из материалов печати, становится ясно, что взрыв организовали дагестанцы, находящиеся в подполье, ведущие бандитско-партизанскую войну против России, так как Дагестан является частью России.

 На сегодняшний день чеченцы, которые воевали и воюют против России, в основном получают поддержку среди местного населения. Дагестанцы, которые участвовали в этой войне, им куда деваться? Они не пойдут в Чечню, им там никто помогать не будет. Они уходят за границу - в Грузию и в Панкисское ущелье. Я полагаю, что существуют прозрачные границы, которые пересекаются. Панкисское ущелье сегодня Грузией не контролируется. Дальше деклараций о борьбе с терроризмом и экстремизмом дело не идет, потому что для этого нужны серьезные совместные действия.

 Мы становимся заложниками существующей ситуации - горная труднопроходимая местность, невозможность вести открытые боевые действия. Мы сталкиваемся с бандитской войной.

  Почему не ведется никаких действий с грузинской стороны?

 Я думаю, что они сначала не хотели, а теперь не могут. Количество переросло в качество. На мой взгляд, сегодня в Панкисское ущелье никто не рискнет отправиться без серьезной охраны. На самом деле, Панкисское ущелье Шеварднадзе сегодня не контролирует. Там сформировались бандитские группировки террористического толка. Там есть связи с другими террористами.

 На мой взгляд, грузинское руководство пока не хочет объединить усилия с Россией, провести боевую операцию, чтобы навести там порядок.

  Что, по-вашему, в Грузии делают американские советники?

 Американские советники будут давать умные советы, они будут готовить по американским методикам. Этим методики, конечно, где-то сработают, но в основном они общеизвестные, а боевого опыта у наших спецслужб гораздо больше. Американцы привыкли вести боевые действия тогда, когда это практически не угрожает жизни, здесь они преуспели. Там, где есть реальное сопротивление, где нужно рисковать, идти в рукопашную, на перестрелку, там американцев нет и не будет. Потому что на сегодняшний день американское общество не позволит Бушу, чтобы гибло много народу.

  В окружении Шеварднадзе могут быть люди, которые быть связаны с террористами?

 Официально Тбилиси им сегодня не оказывает поддержки. Официальная позиция Грузии изменилась, но, изменившись, понятно, что кто-то может делать деньги. Зарабатывать на контрабанде наркотиков, оружия, взрывчатки. Но это не официальная позиция.

 Официальная позиция такова,что у Грузии есть проблемы, с которыми она не в состоянии справиться одна, а Россию не пускают, потому что гордость не позволяет.

  Как по-вашему, может быть коррупция в Дагестане?

 Коррупция существует не только в МВД и ФСБ, факты коррупции есть в каждом ведомстве, но нужно точно понимать, что рыба гниет с головы. Факты коррумпированности высокопоставленных московских чиновников, государственных лиц гораздо более страшные, циничные и более опасные. Получается так, что сама власть не может воевать, потому что во власти есть червоточина.

  Вы помните, как Доренко говорил в своей программе, что на Бориса Абрамовича Березовского готовится покушение, заказчиками были Коржаков, Барсуков и Ковалев. Как вы считаете, этот «ужастик» сыграл свою роль, в том числе и в дагестанской проблеме?

 Этот «ужастик» был просто поводом, причины были гораздо более глубокие. В нашей политике тогда был господа Ельцин и Березовский, их клан. Этот клан продвигал уродливую политику Российского государства достаточно долгое время. Поэтому Березовский видел угрозу в лице Ковалева, в лице ФСБ.

 Нет лучшей защиты от угрозы, чем найти поддержку внутри системы. Березовский пригрел группу Литвиненко (у него среди коллег, кстати, кличка была «Сквозняк») и использовал это как повод. Но причины были глубокие, шла борьба против Березовского, и во главе этой борьбы стоял как шеф ФСБ Николай Дмитриевич Ковалев, мой коллега.

 Это человек - профессионал, он проводил специальные операции, работал за рубежом. Он честный, неподкупный, грамотный. Естественно, такой человек был опасен во главе ФСБ, нужно было найти любую причину, даже самую невероятную, вроде подготовки диверсионного акта на Луне. Нужен был повод, а причина была в том, что клан, который сформировался вокруг Ельцина, опасался любой самостоятельной, порядочной и независимой фигуры на политическом небосклоне России, поэтому Ковалев был отправлен в отставку.

  Дагестан мог быть зоной интересов этого клана и, в том числе, Бориса Абрамовича?

 Да, конечно. Борис Абрамович был нефтяным королем. Чеченская нефть очень чистая, качественная и хорошо продается. Я не занимался непосредственно Березовским и его окружением, но в наших кругах было четкое убеждение о том, что спектакль в Чечне разыгрывается по сценарию Березовского и его окружения.

 Это одно и те же силы, те же акты предательства. Например, в период захвата больницы в Буденовске. Поступали команды из Москвы, я не могу сказать от кого, но я разговаривал с бывшими снайперами из «Альфы», которые участвовали в операции. Им, например, не разрешили использовать снайперские винтовки во время штурма, т.е. создать огневое прикрытие для атаки, и они шли как пехота.

 Один из сотрудников «Альфы» обращался к руководству операцией, чтобы сформировать бригаду снайперов и провести операцию без потерь, но из Москвы согласия получено не было. Было совершено много ошибок и предательских поступков.

  Сейчас у Березовского могли остаться приемники в Дагестане?

 Безусловно, люди Березовского должны были остаться. Я не знаю, есть ли у него сейчас с ними связь. Я не хочу обвинять Березовского во взрыве в Дагестане, но, повторяю, в наших кругах существует убеждение о причастности людей Березовского как к взрывам в Москве, так и в ряде других городов.

 Многие офицеры, бывшие и действующие, убеждены в этом, есть определенные данные.

  Как вы считаете, есть ли среди нефтяных королей наследник Бориса Абрамовича, который может наложить свою руку на Дагестан, сидя в Москве?

 На сегодняшний день, по нашим данным, нефть пересекает границу достаточно легко. Да, есть наследники, и есть каналы транспортировки. А также серьезная коррупция в приграничных участках.

  Как, по-вашему, премьер-министр может быть в курсе дела?

 Конечно, он владеет информацией.

  Как по-вашему, повторение московских событий 1999 года сейчас может произойти? Насколько хорошо сейчас работают чекистские аппараты?

 Качественного скачка по улучшению деятельности и спецслужб, и правоохранительных органов не произошло. Как они работали до взрывов, так они работают сейчас.

  Какова причина?

 Причина кадровая, финансовая, отсутствие профессионализма, потому что мы разрушили школу подготовки, мы разрушили преемственность поколений сотрудников. Мы сегодня позволили коррупции глубоко забраться в органы. Идет разрушение норм морали и нравственности.

 Я помню нормы поведения сотрудников в 70-80-х годах - если наш сотрудник брал взятку, то он становился изгоем в коллективе. Коллектив его сам отторгал, не нужны были служебные расследования. Обстановка была такая, что нельзя было украсть, нельзя было брать взятки, нельзя было пользоваться своим служебным положением.

 Сейчас факты коррупции воспринимаются как доблесть. Сегодня это печальное событие. Воевать не кем. Мы находимся в тяжелом положении с точки зрения борьбы с преступностью, с коррупцией, поэтому президент должен принять немедленные меры, которые, опираясь на силы внутри общества, начали бы работать. Иначе мы получим страну, живущую по понятиям, а не по законам.

  Какие меры, по-вашему, должен принять президент?

 Во-первых, нужно разобраться с численностью. Если мы не можем содержать два миллиона сотрудников, давайте сделаем один. Но этим людям мы резко поднимем зарплату, поднимем уровень профессиональных и деловых требований и уровень ответственности.

 Во-вторых, формирований традиций, потому что традиции разрушены. Это честное отношение к своему долгу, самоотверженность, бескорыстность, высокий профессионализм и так далее.

 Третье, мы можем вернуть в органы в качестве консультантов и советников тех лучших людей, которые по тем или иным причинам ушли из системы. Без них мы сегодня не восстановим ни правоохранительной системы, ни специальных служб.

 Главный принцип - поднимать престиж профессии. Люди должны служить закону и это должно находить поддержку в обществе. У нас сегодня не уважают МВД, да и ФСБ растеряло свой авторитет. Сегодня нет веры ни в закон, ни в честность, ни в справедливость. Это оченьопасно для общества. Общество, которое не имеет веры, не имеет принципов, способно на любые безнравственные поступки. Мы сегодня это видим волну беспричинных убийств, наркомании, проституции.

 Веру в справедливость должны вернуть правоохранительные органы. Важнейшим принципом должен стать общественный контроль через парламент. Общество имеет право знать, как работают ведомства, которые финансируют налогоплательщики.

 Сегодня президент курирует силовые структуры. Хватает у него на это времени? Нет. Не может сегодня функцию контроля за деятельностью силовых структур осуществлять только президент, это должно делать общество через партии, которые выбирают своих депутатов. Система парламентского контроля это та система, которая позволит избежать грубых ошибок, проколов. Она существует во всех развитых цивилизованных странах. Мы ее не используем.

  Как вы считаете, нужно заново создать некоторые подразделения, в том числе по борьбе с организованной преступностью?

 Я думаю, что это не так важно. Как только система начнет функционировать, она сама будет формировать те или иные подразделения. Я считаю, что при эффективно работающем МВД подразделение, специализирующее по оргпреступности, должны быть в рамках МВД.

 Сегодня чем больше мы плодим независимых, самостоятельных органов, тем больше мы плодим ущербных информационно–аналитических систем. Потому что никто никому не верит и не дает информацию. Сегодня существует проблема создать защищенную и объединенную систему информации. Это нужно для поиска, для глубоких агентурных разработок, для объединения усилий, для серьезной аналитики.

 На сегодняшний день дело дошло до того, что каждый отдел имеет свою информационно-аналитическую систему. Без объединения эти системы не работают, потому что преступление, совершенное в Воронеже, завтра повторяется в Иркутске, Омске и так далее. Если система объединенная, то исполнители моментально вычисляются. У нас этого нет.

 Как сотрудники спецслужб мы всегда работали по совокупности признаков. Если признаки связывается между собой, образуется проблема, которую нужно решать. Сегодня, к сожалению, у нас коррумпированы технические подразделения, которые устанавливают «прослушку». Даже есть на рынке определенные расценки, на частную «прослушку» - примерно 700$ в сутки.

  Как же тогда можно было уничтожить Хаттаба?

 Дело в том, что для проведения отдельных секретных операций организуется очень узкая группа людей. «Закрывается» вся информация о подготовке той или иной операции. Только тогда она удается. Как только расширяется круг людей, владеющих информацией, она утекает. Это беда наших спецслужб. Я застал то счастливое время, когда можно было не опасаться утечки информации, даже тогда, когда она была известна многим сотрудникам.

  Вы можете допустить такой случай, который рассказал нашей газете Хасбулатов, что Арби Бараева убрали «кровники», из-за того, что он с кем-то не поделил деньги. Ребята из спецслужб сообщили, где и когда он будет, такое может быть?

 Это обычный метод спецслужб - когда есть конфликт, когда его можно раздуть, можно дать информацию и вопрос решается сам собой.

  Как вы считаете, мораторий на смертную казнь не является ли плевком тем, кто погиб в Чечне и в других горячих точках, спасая нашу страну?

 Я как один из заместителей председателя «Народной партии» могу отразить партийную точку зрения на эту проблему. Мы выступаем за сохранение смертной казни, как исключительной, как устрашающей, как сдерживающей меры наказания. Я считаю, что смертная казнь выполняет не только сдерживающую функцию. Есть смертная казнь или ее нет, уровень преступности остается прежним.

 Но у нас в голове, в людях сидит психология, эмоции, мы хотим отомстить за гибель наших детей, жен, родственников. Смертная казнь есть ничто иное, как процедура законного отмщения. Хотя в целом, она почти никак не влияет на рост или снижение уровня преступности.

 Зато в моральном отношении она выполняет очень серьезную функцию. Люди точно знают, что этот человек совершивший преступление больше никогда ничего не сделает. Это серьезный моральный стимул.

 В большинстве стран мира смертная казнь существует. Она существует, например, в очень демократических Соединенных Штатах Америки. Она отменялась, но снова вернулась под давлением общества. Желание законно отомстить преступнику сидит в глубине нас.

 Я считаю, что исторически мы не можем сейчас отменить смертную казнь. Для этого должна измениться ситуация в обществе, экономическая, политическая, психология людей.

 Могу привести такой пример. У нас совершается в год 33 тысячи убийств, и мы всех убийц будем сажать пожизненно. Для этого нужны помещения, нужно их кормить, лечить и так далее. Извините за цинизм, может ли позволить себе это страна, которая не в состоянии сегодня обеспечить своих детей, стариков, учителей, врачей, т.е. тратить деньги на пожизненно осужденных? Они сами себя вычеркнули из общества, совершая жестокие преступления.

  Что бы вы хотели в заключении пожелать народу России?

 Я хотел бы пожелать увидеть счастливую жизнь, чтобы не прятаться от преступников и не ожидать взрывов, ЧП, тревог, несчастий. Чтобы наступила нормальная жизнь и мы ее увидели.

 

  Беседовал Илья Тарасов