Органы опеки: отобрать нельзя оставить

В Архангельской области покончила с собой 15-летняя девочка, которую два месяца назад поместили в детский дом. По предварительной версии, Кристина не смогла пережить разлуку с мамой. Трагедия в очередной раз подняла вопросы: насколько эффективна работа органов опеки и почему у нас в стране детей могут отнять у родителей только из-за бедности последних?

Фото:

Трех сестер Кристину, Карину и Каролину отобрали у родителей около двух месяцев назад. Органы опеки решили, что в родном доме девочкам не могут обеспечить должные условия. Кристину и Карину отправили в Североонежский детский дом, а самую маленькую — Каролину поместили в дом малютки в Архангельске.

По словам замдиректора детдома, Кристина очень скучала по дому. В минувшие выходные девочка сбежала из учреждения и повесилась на бельевой веревке на заброшенной стройке.

"Мы разбираемся в этой ситуации. Уполномоченный по правам ребенка в Архангельской области выезжала в Североонежский детский дом. Конечно, суицид ребенка в детском учреждении — это серьезное ЧП, сейчас этим занимается прокуратура. Предстоит также выяснить правомерность изъятия детей из семьи", — сообщил представитель пресс-службы уполномоченного по правам ребенка при президенте РФ Павла Астахова.

Вот эта самая правомерность изъятия из семьи — вопрос для России очень острый. В наших детских домах насчитывается около 90 тысяч детей-сирот, при этом примерно две трети из них — сироты социальные, то есть дети, которые попадают в детские домах при живых родителях.

В каких-то случаях мамы и папы сами сдают детей в приют, в каких-то — детей отбирают органы опеки. Мотивация изъятия ребенка из семьи не раз становилась поводом для споров. С одной стороны, органы опеки становятся объектом для обвинений в том, что они позволяют некоторым неблагополучным родителям годами издеваться над собственным чадом. С другой, им вменяется в вину то, что они ребенка могут оторвать от матери лишь по причине бедности.

Так, в городе Красавино Вологодской области недавно разгорелся скандал. Местный житель Борис Черногорцев готовил иск к городским властям с требованием возместить моральный ущерб и предоставить достойное жилье его многодетной семье. Несколько месяцев назад, когда Черногорцев впервые попросил местную администрацию помочь с жильем, у него в ответ отобрали обоих сыновей и дочь. Органы опеки заключили, что дети не могут жить в таких ужасных условиях, и отправили их в детский дом, где один из мальчиков получил серьезную травму и до сих проходит реабилитацию.

Позже, как сообщает НТВ, действия сотрудников инспекции по делам несовершеннолетних были признаны незаконными. Черногорцевым вернули детей.

Подобных историй в России ежегодно вагон и маленькая тележка, и неизвестно, сколько еще случаев не становятся достоянием общественности.

В одном из своих интервью уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов, отвечая на вопрос о том, как определить границу, где надо помогать матери до последнего, а когда детей надо забирать без оглядки, заявил: "Если человек не совершил преступление по отношению к своим детям, у него есть возможность для исправления. Это мое твердое убеждение. Даже у преступника есть возможность для исправления, но уже другими методами. Иная мать, конечно, должна пройти очень сложный путь для своей реабилитации, доказать, что она не будет причинять вред своим детям, будет создавать для них все условия. Есть хорошие родители, есть плохие. Но все они родители. Опять же мне, как юристу, совершенно понятно, что родители не только обладают определенными правами в отношении ребенка, но и обязанностями, которые они должны нести".

По словам Астахова, "матери, от которой зависит благополучие детей, надо помогать до того предела, пока мы ее не вернем на нормальный человеческий путь", — сказал омбудсмен "Российской газете".

Однако, по всей видимости, не все специалисты органов соцзащиты разделяют мнение Астахова, очень быстро решая вопрос о том, где лучше быть ребенку — в родной семье или детском доме.

В случае Кристины и двух ее сестер однозначного ответа пока нет. Правоохранительным органам еще только предстоит решить, стоило ли на самом деле забирать девочек у матери. Однако уже давно очевидно, что систему нужно менять.

На днях "Правда. Ру" писала о внесении президентом РФ законопроекта, в котором предусматривается создание общественного контроля за соблюдением прав детей. На местном и федеральном уровне появятся некие комиссии, которые должны будут, по мысли председателя думского комитета по законодательству Павла Крашенинникова, стать чем-то вроде "третейского судьи" между семьей и органами опеки.

Впрочем, представители родительской общественности отнеслись к этой новости крайне настороженно. "Это давняя идея адептов ювенальной юстиции. Они пытаются создать систему псевдообщественного контроля. Почему "псевдо"? Дело в том, что подобные комиссии будут существовать на гранты от государства, а значит, им придется работать в тесном взаимодействии с органами опеки. К тому же, у них, как у общественников, не будет никаких должностных обязанностей и ответственности. А значит, "руками" этих комиссий можно будет провести какое угодно решение, и жаловаться будет некому", — считает Ольга Леткова, представитель Ассоциации родительских комитетов и сообществ России.

Да и сам Павел Крашенинников признал, что по этому законопроекту будет немало вопросов, поскольку "речь идет о вмешательстве в частную жизнь, и должны быть четкие критерии, когда это можно делать, а также наказание — в случае, если подобное вмешательство оказалось неправомерным".

Читайте самое интересное в рубрике "Общество"