02.11.2009 11:41

Любовный треугольник: он, я и его самооценка

Британец Мэтт посчитал, что ему не хватает уверенности в себе, и решил пройти несколько сеансов у психолога. Его подругу Лору, с которой он встречался два года, такое намерение удивило: он никогда не испытывал проблем в общении с окружающими и не стеснялся выражать свое мнение, в отличие от остальных людей с заниженной самооценкой.

Однако Мэтт был уверен: пока он не пройдет курс, повышение на работе ему не светит. Он метил на должность креативного директора и мечтал быть одним из тех дерзких и обаятельных парней, у которых ладится все, за что они ни возьмутся.

Вдобавок Мэтт страдал из-за того, что Лора неуклонно продвигалась вверх по карьерной лестнице, тогда как он топтался в самом низу. Эти мысли повергали его в уныние, причем чем дальше, тем сильнее он страдал от этого.

Разница в статусе у пары была с самого начала их отношений. Во-первых, Лора старше Мэтта на шесть лет - когда они познакомились, ей было 33 года, а Мэтту - 27 лет. Естественно, Лора уже имела какой-никакой вес в обществе, тогда как ее бойфренд только-только "оперялся".

Читайте также: Пессимист – враг себе и другим

Впрочем, влюбленных это не заботило, по крайней мере, на первых порах - они упивались общением друг с другом.

Так что ничего криминального в желании Мэтта не было. К тому же Лора надеялась, что беседы со специалистом помогут в их с Мэттом отношениях – в какой-то момент они перестали развиваться, и девушку это очень беспокоило.

Специалист посчитал, что пациенту потребуется длительная помощь – это могло растянуться не только не месяцы, но и на годы: психолог вознамерилась изучить жизнь Мэтта, начиная едва ли не с колыбели.

Лору терзало любопытство: о чем они говорят во время сеансов? Рассказывает ли он психоаналитику больше, чем ей? Хотя Мэтт и был довольно бесхитростен и темных пятен в его биографии не наблюдалось, мало ли какие у кого скелеты в шкафу?!

Странно, но Мэтт не захотел делиться с подругой деталями своего общения со специалистом. Лора тактично не пытала его насчет тем, которые обсуждались в кабинете врача, однако он не отвечал даже на такие наивно-невинные вопросы, как, например, действительно ли ему приходится ложиться на кушетку или же это выдумка голливудских сценаристов?

После второго сеанса все стало еще хуже. На вечеринке у друзей, куда они с Лорой пошли вместе, Мэтт весь вечер дулся непонятно на что, а затем молодые люди серьезно поссорились – первый раз за те два года, что они встречались.

В спорах рождается истина: Лора, к своему удивлению, поняла, что их с Мэттом отношения трансформировались в малоприятную геометрическую фигуру, во главе которой стоит психолог.

"Конечно, если бы я знала, чем это все закончится, я бы остановила его еще тогда, - рассуждает Лора. – Однако я думала, что это трудностипереходного периода. В любом случае, я хотела дать Мэтту поддержку, потому что видела, какие метаморфозы претерпевает его сознание.

Я старалась всегда быть с ним рядом, но дела пошли только хуже. Вскоре он запретил мне вообще упоминать слово "терапия", заявив раз и навсегда, что это его личное дело, процесс самопознания отнимает у него много сил, и это гораздо сложнее, чем казалось.

Шли месяцы, и Мэтт сильнее отдалялся от меня. Я все чаще вспоминала слова его друга, которому он еще в самом начале сказал, что хочет посещать сеансы у психотерапевта: "На самом деле ему это не нужно. Он просто хочет стать чуть более уверенным в себе".

Однажды Мэтт рассказал мне, что поделился с психоаналитиком нашими с ним проблемами. Я возмутилась: в конце концов, это наше личное дело, а специалисту и так есть чем заниматься. Единственной моей отдушиной были мои друзья – им я могла рассказать все.

Чтобы наладить наши отношения, мы с Мэттом приняли решение отправиться куда-нибудь отдыхать. Выбрали Италию и выкроили недельку в нашем рабочем графике.

Однако сближения не произошло: мы обсуждали качество блюд, которые нам подавали в ресторанах, или делились впечатлениями об увиденном в музеях - короче, говорили практически ни о чем.

Я чувствовала себя страшно одинокой. "Я" Мэтта не оставляло в наших отношениях места для второго человека. Неужели это и был результат его курса психотерапии?

В конце концов мне это надоело. Я устала заботиться о человеке, который стал для меня чужим по собственной воле, и которого, как оказалось, я совсем не знала.

Финал нашей истории оказался и вовсе скомканным. Мы встретились в кафе и вяло согласились, что дальше так продолжаться не может. Мэтт не захотел брать тайм-аут в наших отношениях и завязывать с консультациями также не собирался.

Я долго дулась на Мэтта, но, к счастью, мои друзья помогли мне пережить расставание. Они и объяснили возможную причину такого поведения моего уже бывшего бойфренда - скорее всего, он так и не смог смириться с тем, что рядом с ним находится человек, добившийся куда больших успехов в профессиональном плане, чем он.

Теперь уже мне приходится ходить к психотерапевту - все-таки разрыв дался мне тяжело. Первое, что я услышала от нее – это слова: "Терапия позволит вам купаться в ваших собственных чувствах, забыв об окружающих".

"О, боже", - подумала я, - где же ты была раньше?". Тогда я, по крайней мере, знала бы, что меня ждет, когда Мэтт только-только объявил о своем намерении обратиться к психоаналитику".

Самые последние новости читайте на главной странице